Медведь против Акулы - [39]
Есть и растерянность, и гнев… Этого следует ожидать. Мальчики, особенно Кертис, расстроены. М-с Норман не хочет вставать ни на чью сторону, но она бы не хотела, чтобы м-р Норман разворачивался. Она говорит «Лапушка?» Она говорит: «Может быть, нам надо об этом поговорить?» Кертис говорит: «Папа, я тебя ненавижу до смерти». Он говорит: «Ты мне жизнь поломал»– А Мэтью, может быть, Мэтью говорит: «Блин, и пряники-то в общем дерьмовые».
Есть некоторые слова. С точки зрения семейного просмотра.
Кертис говорит: «Выпусти меня из машины, я тебя ненавижу, ты ебаный ублюдок».
Вот такого рода слова.
Конечно, это больно, но м-р Норман продолжает ехать. «Ты увидишь, – говорит он. – Я обещаю, там, куда мы едем, будет лучше. Я обещаю». М-с Норман, может быть, тихо плачет. Она разрывается надвое. Она хочет ему верить, но он и правда вел себя странно.
Интересно, однако, разумеется, все это домыслы.
Нет, это правда, Уолт.
Оба-на, а что это впереди на разделительной полосе? Нельзя ли взять покрупнее?
Норманам придется трудно. Такой переход всегда нелегок.
А это не?… Похоже, что это как будто бы человек.
Такое бывало прежде. Семья переезжает в ТелеТаун, и – не все могут приспособиться. Это тяжелый труд.
Там впереди на разделительной полосе – это человек. Очень маленький человек. Выглядит как ребенок.
Представьте врастание людей Телевизора в общину, наполненную Телевизорами. Не всегда все получается. Люди приходят и уходят. Иногда семьи даже распадаются.
Это и есть ребенок, идущий по разделительной полосе к автомобилю Норманов. Спортивно-Утилитарный Вездеход в полумиле от ребенка и замедляет ход. Что ты скажешь на это, Крис?
В ТелеТауне м-р Норман возродится. Он снова начнет чувствовать… Он окоченел на долгие годы. Он станет плакать и смеяться. Он откроет в себе таланты, о которых не подозревал.
Это не Кертис Норман!
У него будет мало собственности. Ему будет легко.
Честное слово, это Кертис Норман на разделительной полосе. Как вам такое? Спортивно-Утилитарный Вездеход на шоссе замедляется, замедляется и теперь притормаживает у разделительной полосы. Он останавливается. Как они умудрились забыть этого ребенка?
Я просто не знаю, будут ли жена и дети м-ра Норманы готовы к переменам. Нужно быть готовым. Может быть, они немедленно уедут в Лас-Вегас на «Медведя-пр. – Акулы». Может, они пробудут там неделю, месяц, год. Может, приживутся, хотя вероятнее всего – нет. Они будут скучать по Интернету, по насилию в кино. М-ру Норману придется сделать выбор – останется ли он в ТелеТауне или уедет со своей семьей?
Кертис сейчас забирается в Спортивно-Утилитарный Вездеход. Что ж, думаю, ты был прав, Клайд, дело было не в забытых ключах или видеоиграх.
И м-р Норман бродит по чистым земляным тропкам ТелеТауна. Ему предстоит ужасный выбор. Уже заполночь. Сизо-серый туман сгустился, и это – напоминание о его прежней жизни. Выхлоп развлечения. Прекрасный, однако лишенный сути.
М-р Норман разворачивает автомобиль на разделительной полосе. Похоже, что… да, он снова поворачивает Спортивно-Утилитарный Вездеход. Норманы снова на Федеральном шоссе и движутся в сторону Лас-Вегаса. Он набирает скорость, он действительно двигается. Ух ты, что за удивительный поворот, так сказать, событий.
Одинокий мужчина на дне каньона бредет по протопанным дорожкам, а над головой проносятся по шоссе машины. Сквозь сизовато-серую дымку он видит в ночи белые вспышки фотоаппаратов. Каждый хочет иметь снимок Теле-гетто, живописного форпоста. Он больше не водит автомобиль и стал ненавидеть скорость и просвист автомобилей вверху… Он чувствует, что если вернется на шоссе, это его уничтожит.
Крис…
Он не хочет туда, куда оно ведет. Там, наверху, ему негде жить. Его иммунная система больше не в состоянии выносить эту сладость, эту громкость, эту яркость. Быстрая смена образов может его раздавить и разбить ему сердце сто раз на дню, постоянная болтовня днем и ночью звенела бы у него в ухе, как комар. И все же, кто мог бы просто отослать свою семью? Он любит этих мальчиков. Он…
Крис. Крис, не хочется тебя прерывать, приятель, кое-что из твоего выступления вполне на уровне, но ситуация уже рассосалась. Семейную катастрофу удалось предотвратить.
Что?
Норманы снова едут в Лас-Вегас. Автопилот, 76 миль в час. Ребята, спонсор мальчика Норманов на разделительной полосе – «Зеленая Краска».
Но жизнь впереди.
«Медведь-пр. – Акулы». Будоражащая трансляция нынешнего уикэнда.
Не может быть.
Взгляни сам. Монитор три, вон там.
О господи.
Да, и когда у тебя будет возможность, ребята с выпуска хотели бы еще этих куриных палочек.
И предлагаем вашему вниманию…
Часть третью
Лас-Вегас
71. Неумолимый локомотив истории
Каких-то двадцать часов до «Медведя-пр. – Акулы II».
Кровавый Зуб – Кровавый Коготь.
Естественные враги чинят разборки в Дарвин-Доме.
«Легкие-пр. – Жабер» в Неоновой Пустыне Всех Шариков-Роликов.
Реальнее жизни.
Медведь и Акула сталкиваются в волчьем мире.
Вы станете очевидцем неумолимого локомотива истории в условиях шедеврального комфорта.
Бегство – не вариант.
Первобытный инстинкт в невероятной трехмерной проекции.
Борьба за существование неизбежно вытекает из высокой геометрической пропорции прироста, свойственной всем органическим существам!
Читатель, вы держите в руках неожиданную, даже, можно сказать, уникальную книгу — "Спецпохороны в полночь". О чем она? Как все другие — о жизни? Не совсем и даже совсем не о том. "Печальных дел мастер" Лев Качер, хоронивший по долгу службы и московских писателей, и артистов, и простых смертных, рассказывает в ней о случаях из своей практики… О том, как же уходят в мир иной и великие мира сего, и все прочие "маленькие", как происходило их "венчание" с похоронным сервисом в годы застоя. А теперь? Многое и впрямь горестно, однако и трагикомично хватает… Так что не книга — а слезы, и смех.
История дружбы и взросления четырех мальчишек развивается на фоне необъятных просторов, окружающих Орхидеевый остров в Тихом океане. Тысячи лет люди тао сохраняли традиционный уклад жизни, относясь с почтением к морским обитателям. При этом они питали особое благоговение к своему тотему – летучей рыбе. Но в конце XX века новое поколение сталкивается с выбором: перенимать ли современный образ жизни этнически и культурно чуждого им населения Тайваня или оставаться на Орхидеевом острове и жить согласно обычаям предков. Дебютный роман Сьямана Рапонгана «Черные крылья» – один из самых ярких и самобытных романов взросления в прозе на китайском языке.
Можно ли выжить в каменных джунглях без автомата в руках? Марк решает, что нельзя. Ему нужно оружие против этого тоскливого серого города…
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
История детства девочки Маши, родившейся в России на стыке 80—90-х годов ХХ века, – это собирательный образ тех, чей «нежный возраст» пришелся на «лихие 90-е». Маленькая Маша – это «чистый лист» сознания. И на нем весьма непростая жизнь взрослых пишет свои «письмена», формируя Машины представления о Жизни, Времени, Стране, Истории, Любви, Боге.
Вызвать восхищение того, кем восхищаешься сам – глубинное желание каждого из нас. Это может определить всю твою последующую жизнь. Так происходит с 18-летней первокурсницей Грир Кадецки. Ее замечает знаменитая феминистка Фэйт Фрэнк – ей 63, она мудра, уверена в себе и уже прожила большую жизнь. Она видит в Грир нечто многообещающее, приглашает ее на работу, становится ее наставницей. Но со временем роли лидера и ведомой меняются…«Женские убеждения» – межпоколенческий роман о главенстве и амбициях, об эго, жертвенности и любви, о том, каково это – искать свой путь, поддержку и внутреннюю уверенность, как наполнить свою жизнь смыслом.