Медведь против Акулы - [38]

Шрифт
Интервал

Я понимаю. Моя никогда ничего не говорит, что мне в ней и нравится.

И, Уолт, на пассажирском сиденье забылась сном его жена.

Мы можем показать ее картинку? Вот так. Довольно недавний снимок м-с.

И м-р Норман смотрит на этого человека рядом с собой и ощущает определенную нежность, нежность, которую ощущаешь к спящим и к тем, кого больше не любишь, но с кем тебя связывает общая история, за озлобленностью, за молчанием, Уолт, приходит порой эта безнадежная нежность.

По-моему, это верно.

И я не знаю точно: Лас-Вегас технически – это независимое государство или нет, но я уверен, что Норманы не спали вместе много месяцев, может быть, год, а то и дольше. Дни проносятся мимо, как маленькие рыбки.

Ветер переворачивает листки календаря, как в этих старых черно-белых фильмах.

Уолт, образы и оживляж предоставь мне.

В связи с этими горячими новостями, друзья, мы не станем прерываться на рекламу. И прошу вас запомнить, что следующие шестьдесят секунд трансляции подарены вам хорошими людьми из «ХардКорп». «ХардКорп»: делает жизнь более реальной более тридцати лет.

И хотя ночью в пустыне прохладно, в Спортивно-Утилитарном Вездеходе включен кондиционер, подняты окна.

Думаю, мы поможем это подтвердить.

И в слегка выпуклом боковом водительском окне м-р Норман видит себя, свое отражение, среди жутковатых огней хай-тековой приборной панели. Правда, что эта панель замечательна по количеству информации, которую она выдает. Его образ кривится и плывет, как астронавт или как призрак в черном небе над водительским сиденьем.

«ХардКорп» – Медведи и Акулы, и многое другое.

Вот он я, думает м-р Норман. Я проклятие собственного путешествия. Призрак американских каникул.

М-р Норман несколько увеличил скорость, но до разрешенного максимума ему далеко. Я по-прежнему не думаю, что здесь мы столкнулись с поводом для паники. Я держусь возможности более простого и менее драматичного объяснения – не то чтобы ты не был убедителен, пусть и немного мрачноват. Спонсором всего, что говорю, и большей части из того, что сказал Клем о призраках, является «БыстроЗавтрак на Палочке». «БыстроЗавтрак на Палочке»: потому что у кого же есть время для горячего «БыстроЗавтрака», для холодного «БыстроЗавтрака» и плиточного «БыстроЗавтрака»?

«БыстроЗавтрак На Палочке»: потому что овсяные хлопья – для отпетых неудачников.

Так держать, Крис.

Итак, ты говоришь о лезвии Оккама.

Я просто говорю, что ты, кажется, слишком много читаешь.

Ты увидишь. Дело не в оброненных ключах или электронных играх. Дело в кризисе. Дело в борьбе человека за смысл. Дело в поворотном пункте, в прозрении. Дело в том, что хватит – значит хватит.

Там, в отдалении – мы не можем взять покрупнее – в отдалении, я думаю, да, отлично, ребята, там в отдалении можно угадать сизовато-серую дымку над Теле-Тауном.

Вот именно.

Ну, Крис, ты же не думаешь.

В точности это я и думаю.

Но почему ТелеТаун? Едва ли это выход.

Может быть, просто не исключено, что ТелеТаун не то, чем кажется.

Крис Глыколитр, его спонсором выступает сегодня «Апельсиновый Сок для Топ-Менеджеров»: апельсиновый сок для одного процента элиты. «АСТМ» не несет ответственности за мнения, выраженные во время этой трансляции.

Совершенно не то, чем кажется. Может быть, миллион Телевизоров – это только фасад. Может быть, миллион Телевизоров никто не смотрит.

Крис, ты явно никогда не пробовал не смотреть включенный телевизор.

Может быть, м-р Норман разрубает старый гвардии узел.

Гордиев узел.

Может быть, люди собрались в ТелеТауне не без причины. Может быть, они собрались, чтобы прожить жизнь иначе. В ТелеТауне люди трудятся сообща. В ТелеТауне нет денег. В ТелеТауне занимаются фермерством и от работы становятся здоровыми и крепкими. В ТелеТауне читают книги и собираются их обсудить.

Утопическая община.

Называй как хочешь.

Кучка зомбированных роботов. Смерть индивидуальности.

В ТелеТауне никому нет дела до моды, никто не страдает накопительством. Никто не живет лучше остальных. Они готовят еду, пекут пряники, играют на музыкальных инструментах, пишут, рисуют, ставят пьесы. Это полнокровная художественная община.

Нет стимула к преуспеянию. Недуг, а затем кровопролитие. Упадок старой Голландии. Если вы только что к нам присоединились, Норманы сбегают от Потехи.

В ТелеТауне Норманы, возможно, сумеют изменить свою жизнь, восстановить отношения в семье. Они смогут завести настоящих друзей. Знаете, было как-то давно одно Рождество, когда м-р и м-с Норман сделали друг другу подарки. Было у них такое маленькое правило. И подарки были неплохие, и много значили. Почему они перестали это делать?

Всякая перепечатка, ретрансляция и репередача, как и изложение этой программы, без письменного согласия «Американских Каникул» строго запрещены.

Я не говорю, что ТелеТаун идеален. Речь ведь идет о людях. Заходят споры о том, как идут дела, как они должны идти. Но в основе – всеобщая приверженность честности и справедливости.

Думаю, что вон тому парню нужна открывашка для бутылки.

ТелеТаун, Уолт, ТелеТаун.

Крис, а как ты думаешь, что остальные Норманы делают в машине? Ведь кто-то же проснулся и заметил перемену направления.


Рекомендуем почитать
Будь Жегорт

Хеленка Соучкова живет в провинциальном чешском городке в гнетущей атмосфере середины 1970-х. Пражская весна позади, надежды на свободу рухнули. Но Хеленке всего восемь, и в ее мире много других проблем, больших и маленьких, кажущихся смешными и по-настоящему горьких. Смерть ровесницы, страшные сны, школьные обеды, злая учительница, любовь, предательство, фамилия, из-за которой дразнят. А еще запутанные и непонятные отношения взрослых, любимые занятия лепкой и немецким, мечты о Праге. Дитя своего времени, Хеленка принимает все как должное, и благодаря ее рассказу, наивному и абсолютно честному, мы видим эту эпоху без прикрас.


Непокой

Логики больше нет. Ее похороны организуют умалишенные, захватившие власть в психбольнице и учинившие в ней культ; и все идет своим свихнутым чередом, пока на поминки не заявляется непрошеный гость. Так начинается матово-черная комедия Микаэля Дессе, в которой с мироздания съезжает крыша, смех встречает смерть, а Даниил Хармс — Дэвида Линча.


Запомните нас такими

ББК 84. Р7 84(2Рос=Рус)6 П 58 В. Попов Запомните нас такими. СПб.: Издательство журнала «Звезда», 2003. — 288 с. ISBN 5-94214-058-8 «Запомните нас такими» — это улыбка шириной в сорок лет. Известный петербургский прозаик, мастер гротеска, Валерий Попов, начинает свои веселые мемуары с воспоминаний о встречах с друзьями-гениями в начале шестидесятых, затем идут едкие байки о монстрах застоя, и заканчивает он убийственным эссе об идолах современности. Любимый прием Попова — гротеск: превращение ужасного в смешное. Книга так же включает повесть «Свободное плавание» — о некоторых забавных странностях петербургской жизни. Издание выпущено при поддержке Комитета по печати и связям с общественностью Администрации Санкт-Петербурга © Валерий Попов, 2003 © Издательство журнала «Звезда», 2003 © Сергей Шараев, худож.


Две поездки в Москву

ББК 84.Р7 П 58 Художник Эвелина Соловьева Попов В. Две поездки в Москву: Повести, рассказы. — Л.: Сов. писатель, 1985. — 480 с. Повести и рассказы ленинградского прозаика Валерия Попова затрагивают важные социально-нравственные проблемы. Героям В. Попова свойственна острая наблюдательность, жизнеутверждающий юмор, активное, творческое восприятие окружающего мира. © Издательство «Советский писатель», 1985 г.


Если бы мы знали

Две неразлучные подруги Ханна и Эмори знают, что их дома разделяют всего тридцать шесть шагов. Семнадцать лет они все делали вместе: устраивали чаепития для плюшевых игрушек, смотрели на звезды, обсуждали музыку, книжки, мальчишек. Но они не знали, что незадолго до окончания школы их дружбе наступит конец и с этого момента все в жизни пойдет наперекосяк. А тут еще отец Ханны потратил все деньги, отложенные на учебу в университете, и теперь она пропустит целый год. И Эмори ждут нелегкие времена, ведь ей предстоит переехать в другой город и расстаться с парнем.


Узники Птичьей башни

«Узники Птичьей башни» - роман о той Японии, куда простому туристу не попасть. Один день из жизни большой японской корпорации глазами иностранки. Кира живёт и работает в Японии. Каждое утро она едет в Синдзюку, деловой район Токио, где высятся скалы из стекла и бетона. Кира признаётся, через что ей довелось пройти в Птичьей башне, развенчивает миф за мифом и делится ошеломляющими открытиями. Примет ли героиня чужие правила игры или останется верной себе? Книга содержит нецензурную брань.