— Что такое? — спрашивал Гаврила.
— Пантера! Большой, черный, страшный зверь, — задыхаясь говорил Юра.
— Где?
— В цветнике у скамейки.
— Сейчас возьму ружье, — проговорил Гаврила.
— Не надо, не надо, — со страхом вскричал Юра, — возьми палку!
Гаврила в сопровождении трех женщин смело двинулся на страшного зверя. Из комнат вышла Юрина мама и пошла тоже туда. Держась за ее юбку, двинулся и Юра. В цветнике между тем послышался громкий хохот. Всех громче хохотал Онька, сын Гаврилы, ровесник Юры.
— Зверь-то Чернушкин черный кот Васька! Ай да страшный зверь! — говорил Гаврила. — Кота барин испугался! А, небось, как днем заведете речь, так все я… то… я… то!
— Ятов, — тихо прибавил Онька.
На другой день Володя уже знал, что Юра черного кота принял за пантеру, и с усмешкой говорил ему:
— Как это ты кота-то принял за пантеру?
— Да ведь темно было…
— И испугался?
— Я-то?..
Юра вдруг вспомнил, что Онька назвал его Ятовым и замолчал.
— Ведь самые знаменитые охотники, — сказал он наконец, — пугались своих первых зверей. Когда я буду большой, я буду непременно охотиться на крокодилов. Уж я-то их не испугаюсь… я… то…
— И какой же ты хвастушка, — сказал работавший тут Гаврила, — по-нашему, по-русскому, мы таких людей зовем бахвалами…
— Оно и кстати, — исподтишка прибавил Онька, — Ятов-Бахвалов и выйдет.
Тут даже добродушный Володя не мог удержаться и засмеялся.
В этот вечер Юра пошел гулять по саду и мечтал об охоте. Вечер был теплый, но темный. Спустившись к пруду, Юра стал немного тревожиться: там были высокие деревья и кусты. Кругом все было тихо. Вдруг что-то тяжелое шлепнулось в воду, и затем послышалось несколько ударов.
— Крокодил! Крокодил! — не своим голосом кричал Юра, стрелой вбегая на гору. — Аа! Ай! Гаврила! Гаврила! Скорее!
На этот крик сбежалась и направилась к пруду целая толпа.
>К пруду направилась целая толпа.
— Куда вы! Куда вы! — в страхе кричала птичница. — У меня там утка сидит на яйцах!
— Крокодил! Крокодил! — шептал Юра.
Лишь только все подошли к пруду, как утка спрыгнула в воду и несколько раз ударила по воде крыльями.
Юра покраснел. Утка-крокодил также шлепнулась в воду.
— Напрасно только изволили потревожить нас, господин Ятов-Бахвалов, — сказал Гаврила.