Медовый месяц - [36]

— Хм-м! — задумался Макбрайд, с уважением посмотрев на Питера. — А кто-то еще говорит, что аристократы не умеют вести дела. И, похоже, вы совсем не удивлены тем, что произошло?

— По правде сказать, не очень, — ответил Питер.

Мисс Твиттертон была совершенно сбита столку.

— Тем хуже для нашего клиента, — откровенно сказал Макбрайд. — Даже если бы удалось получить деньги за дом, шесть пятьсот не покрыли бы все долги. А теперь нет ни денег, ни его самого.

— Пусть он вернет мне мои сорок фунтов, старый мошенник! — завопил Кратчли, сердито сжав кулаки.

— Тише, тише, Кратчли, — попытался успокоить его викарий. — Не забывайте, где вы находитесь. Пожалейте мисс Твиттертон.

— Вся эта мебель, — сказала Харриет, — принадлежит мистеру Ноуксу.

— Если, конечно, за нее заплачено, — ответил Макбрайд, окинув комнату оценивающим взглядом.

— Но это ужасно! — воскликнула мисс Твиттертон. — Я не могу в это поверить! Мы всегда думали, что у дяди Вильяма все в порядке!

— У него и сейчас все в порядке, — зло усмехнулся Макбрайд, — только вдалеке отсюда. Где-то за тысячи миль к сегодняшнему дню. Вы говорите, о нем ничего не слышно с прошлой среды? Прекрасно провернул дельце. Дело в том, что с нашим транспортом любой незадачливый должник может в любую минуту скрыться от кредиторов. И никто никогда его не найдет.

— Послушайте! — закричал Кратчли, теряя последние остатки самообладания. — Вы хотите сказать, что если даже его и найдут, я не получу назад свои денежки? Это ужасная подлость, вот что это такое!

— Успокойтесь, — сказал Макбрайд. — Он сделал вас своим компаньоном, надеюсь? Нет? Тогда вам крупно повезло. В противном случае все его долги пришлось бы платить вам! Благодарите звезды, что за сорок фунтов так легко отделались.

— Будьте вы прокляты! — орал Кратчли. — Я вытрясу свои сорок фунтов из кого бы то ни было! Вы Агги Твиттертон, подтвердите! Вы слышали, что он обещал мне вернуть мои деньги! Я подам в суд на вас! Грязные, подлые обманщики!

— Да успокойтесь же вы, наконец! — рассердился мистер Гудекер. — Мисс Твиттертон ни в чем не виновата. Нельзя же так распускаться. Давайте все спокойно взвесим…

— Вот именно, — сказал Питер. — Правильно. Нельзя, чтобы эмоции застилали разум. А что касается эмоций… Бантер! Ах, ты здесь. В доме есть что-нибудь выпить?

— Конечно, милорд. Шерри, виски, рейнвейн.

Мистер Пуффетт решил обнаружить свое присутствие. Крепкие напитки? Это по его части.

— Мистер Ноукс, — равнодушно заметил он, — всегда держал бочку доброго пива в доме. По-моему, в подвале.

— Отлично. Строго говоря, полагаю, мистер Макбрайд, это пиво ваших клиентов. Но если вы не возражаете…

— Ну что вы, — успокоил его Макбрайд, — капля пива не спасет положение моих клиентов.

— Тогда, Бантер, тащи кувшин пива и виски. Для дам, конечно, шерри.

Бантер отправился на задание. Атмосфера в гостиной немного разрядилась. Мистер Гудекер воспользовался моментом, чтобы перевести разговор на более приятные темы.

— Что касается шерри, — улыбаясь, сказал он, — мне всегда казалось, что это самый приятный напиток. С радостью прочитал в газете, что мода на шерри возвращается. Так же, как и на мадеру. Говорят, что в Лондоне опять все пьют шерри и мадеру. И в университетах. Это очень хороший знак. Не думаю, что все эти новомодные коктейли так же полезны и приятны, как старое доброе вино. Наоборот! Никогда не имел ничего против стаканчика вина. И, как говорил апостол, это очень полезно для пищеварения! Вино и нервы прекрасно успокаивает. Что очень кстати в такую тяжелую минуту, например, как эта. Боюсь, мисс Твиттертон, для вас это тяжелый удар.

— Я и представить себе не могла, что дядя на такое способен, — печально сказала мисс Твиттертон. — Мне он всегда казался таким респектабельным человеком. Я ушам своим не верю.

— А я верю, — тихо сказал Кратчли на ухо трубочисту.

— Ничего нельзя знать заранее, — ответил Пуффетт, сражаясь с последним свитером. — Мне мистер Ноукс казался непростым человеком. Я никогда не мог его понять.

— Удрал и стащил мои сорок монет! — Кратчли автоматически продолжал собирать газеты с пола. — Мне платил только два процента! Этот его чертов бизнес!

— И не говорите! — мистер Пуффетт подобрал кусочек бечевки, торчавший из груды газет, и задумчиво наматывал его на палец. Оба они выглядели, как толстая старая невеста и ее испуганный и рассерженный жених перед алтарем. — Никогда не знаешь, где найдешь, где потеряешь. Когда вкладываешь деньги, всегда есть какой-то риск. Подбери монету и спрячь ее понадежнее. Подальше положишь, поближе возьмешь. Я всегда так делаю. — На пальце получился уже довольно большой клубок бечевы, Пуффетт так же задумчиво снял его с руки и положил в карман.

Кратчли никак не прокомментировал поучительное замечание трубочиста. Он отошел в сторону, уступив дорогу Бантеру, который с невозмутимым выражением лица пытался сохранить равновесие под огромным металлическим подносом, на котором возвышались бутылка виски, бутылка вина, глиняный, кувшин, два бокала, которые удалось разыскать накануне вечером, три фужера (один с надтреснутой ножкой), китайская чашка с носиком и две оловянные кружки разных размеров.