Медовый месяц: Рассказы - [65]
— Чудесно! — воскликнула я.
— Чудесно, — презрительно проговорила Вдова, втыкая шпильку в пучок, покачивавшийся у нее на затылке. — При чем тут чудеса! У моей подружки сразу родились четверо, и муж до того обрадовался, что созвал всех родственников на ужин, а ребятишек поместил на столе. Вот уж его жена гордилась.
— Германия, — прогудел Путешественник, обкусывая кусок картошки, которую предварительно разрезал ножом, — родина Семьи.
Воцарилось довольное молчание.
Опустевшие блюда были заменены блюдами с говядиной, красной смородиной и шпинатом, и все сидевшие за столом, обтерев черным хлебом вилки, вновь взялись за еду.
— Вы надолго тут? — спросил герр Рат.
— Пока не знаю. В сентябре мне надо быть в Лондоне.
— Вы, конечно же, посетите Мюнхен?
— Боюсь, у меня не будет времени. Понимаете, очень важно не прерывать лечение.
— Но вам обязательно надо посетить Мюнхен. Кто не видел Мюнхен, не видел Германию. Все выставки, все искусство, вся духовная жизнь Германии — всё в Мюнхене. В августе там Вагнеровский фестиваль, а Моцарт, а японские картины… Я уж не говорю о пиве! Пока не побываете в Мюнхене, не узнаете, что такое настоящее пиво! Знаете, каждый вечер я встречаюсь с очаровательными дамами, но эти дамы, скажу я вам, выпивают вот столько.
Когда он отмерил высоту немалого умывальника, я улыбнулась.
— Стоит мне выпить мюнхенского пива, я начинаю ужасно потеть, — сказал герр Хоффман. — Здесь, на лугу или перед ваннами, я тоже потею, но мне это нравится, а в городе совсем не то.
Побужденный воспоминанием, он провел салфеткой по шее и лицу и тщательно протер уши.
На стол поставили стеклянное блюдо с абрикосовым джемом.
— А вот и фрукты! — сказала фрейлейн Стиглауэр. — Они очень полезны для здоровья. Сегодня утром доктор сказал мне, что чем больше я ем фруктов, тем лучше.
И она принялась выполнять совет врача.
— Полагаю, вас тоже пугает возможное вторжение? — спросил Путешественник. — О, это хорошо. В газетах все время пишут об англичанах.
Вы видели?
— Да. — Я выпрямилась. — Уверяю вас, мы не боимся.
— Интересно, почему? — вмешался герр Рат. — У вас ведь нет армии, если не считать нескольких мальчишек, у которых в жилах сплошной никотин.
— Не бойтесь, — сказал герр Хоффман. — Нам не нужна Англия. Иначе она давно уже была бы нашей. Вы, правда, не нужны нам.
Он помахал в воздухе ложкой, глядя на меня так, словно я была ребенком, которого он может обласкать или прогнать по собственному усмотрению.
— А нам не нужна Германия, — отозвалась я.
— Сегодня утром я принял сидячую ванну. Значит, вечером предстоит ванна для колена и руки, — пришел мне на помощь герр Рат. — Потом в течение часа упражнения, и все. Бокал вина и рогалики с сардинами…
Подали вишневый пирог со взбитыми сливками.
— Какое мясо больше всего любит ваш муж? — спросила Вдова.
— Не знаю.
— Как это не знаете? Вы давно замужем?
— Три года, — ответила я.
— Не может быть! Вы бы и неделю не продержались в его доме, если бы не знали.
— Я не спрашивала. Ему все равно, что есть.
Пауза. Все смотрели на меня и качали головами, думая о вишневых косточках.
— Неудивительно, что в Англии повторяются парижские ужасы, — заметила Вдова, складывая салфетку. — Как может женщина удержать мужа, если после трех лет замужества не знает, что он любит?
— Mahlzeit!
— Mahlzeit!
Я закрыла за собой дверь.
Барон
>перевод Л. Володарской
— Кто он такой? — спросила я. — И почему всегда сидит один, спиной к нам?
— А, — прошептала фрау Оберрегейрангшрат, — это Барон.
Она глядела на меня с важностью и едва заметным пренебрежением — с выражением «неужели-непонятно-с-первого-взгляда».
— Бедняжка, в чем же он виноват? — воскликнула я. — Нельзя же только из-за одного этого лишать его интеллектуального общения.
Не держи фрау Оберрегейрангшрат в руке вилку, она перекрестилась бы.
— Нет, вы не поняли меня. Его род один из старейших.
Разнервничавшись не на шутку, она повернулась к фрау Докторше, которая сидела слева от нее.
— Омлет пустой… пустой, — возмущенно проговорила она. — А ведь я беру уже третий по счету.
Я посмотрела на представителя одного из старейших баронских родов. Он ел салат — подхватывал на вилку целый лист и медленно, по-кроличьи, обкусывал его — захватывающее было зрелище.
Небольшого роста, худой, со скудными черными волосами на голове, такой же бородой и желтоватой кожей, Барон всегда был в черном полотняном костюме и такой же грубой рубашке, черных сандалиях и самых больших очках в черной оправе, какие мне когда-либо приходилось видеть.
Сидевший напротив меня герр Оберлерер мягко улыбнулся.
— Вам, gnadish[43] фрау, наверняка интересно наблюдать… это в самом деле прекрасное место. Летом сюда приезжала дама, близкая к испанскому двору, у нее больная печень. Мы часто беседовали.
Я изобразила восторг и робость.
— А у вас в Англии, в ваших пансионах, вряд ли теперь встретишь настоящих аристократов, не то что в Германии.
— Да уж нет, конечно, — ответила я, все еще загипнотизированная Бароном, напоминавшим мне маленького желтого шелкопряда.
— Барон приезжает каждый год, — продолжал герр Оберлерер. — У него нервы. И ни разу не заговорил ни с одним из гостей —
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Портрет отношений пары после развода, история про адвоката, посещающего своих бывшую жену и двоих детей.«Модный брак», изданный в 1921 как часть сборника «Вечеринка в саду и другие истории», стал последним рассказом Кэтрин Мэнсфилд, повествующем о мелком лондонском богемном мире искусства, мире, который Мэнсфилд знала слишком хорошо. Рассказ часто сравнивают с другим более известным рассказом «Счастье», изданным в предыдущем году. «Модный брак» также высмеивает мелких обитателей артистических кругов, представляя разворачивающуюся (очевидно непоправимую) внутреннюю драму.
Проза, достойная эпитета «любовная» именно в том смысле, какой вкладывали в это понятие классики литературы. С одной-единственной оговоркой. В заботах о выражении поэзии женской любви все авторы как бы забывают о культурологическом контексте, отчего картина жизни их героинь становится похожа на усердно отретушированную фотографию, где реальные черты лица не разглядеть под кукольно красивой физиономией.
«Полтораста лет тому назад, когда в России тяжелый труд самобытного дела заменялся легким и веселым трудом подражания, тогда и литература возникла у нас на тех же условиях, то есть на покорном перенесении на русскую почву, без вопроса и критики, иностранной литературной деятельности. Подражать легко, но для самостоятельного духа тяжело отказаться от самостоятельности и осудить себя на эту легкость, тяжело обречь все свои силы и таланты на наиболее удачное перенимание чужой наружности, чужих нравов и обычаев…».
«Новый замечательный роман г. Писемского не есть собственно, как знают теперь, вероятно, все русские читатели, история тысячи душ одной небольшой части нашего православного мира, столь хорошо известного автору, а история ложного исправителя нравов и гражданских злоупотреблений наших, поддельного государственного человека, г. Калиновича. Автор превосходных рассказов из народной и провинциальной нашей жизни покинул на время обычную почву своей деятельности, перенесся в круг высшего петербургского чиновничества, и с своим неизменным талантом воспроизведения лиц, крупных оригинальных характеров и явлений жизни попробовал кисть на сложном психическом анализе, на изображении тех искусственных, темных и противоположных элементов, из которых требованиями времени и обстоятельств вызываются люди, подобные Калиновичу…».
«Ему не было еще тридцати лет, когда он убедился, что нет человека, который понимал бы его. Несмотря на богатство, накопленное тремя трудовыми поколениями, несмотря на его просвещенный и правоверный вкус во всем, что касалось книг, переплетов, ковров, мечей, бронзы, лакированных вещей, картин, гравюр, статуй, лошадей, оранжерей, общественное мнение его страны интересовалось вопросом, почему он не ходит ежедневно в контору, как его отец…».
«Некогда жил в Индии один владелец кофейных плантаций, которому понадобилось расчистить землю в лесу для разведения кофейных деревьев. Он срубил все деревья, сжёг все поросли, но остались пни. Динамит дорог, а выжигать огнём долго. Счастливой срединой в деле корчевания является царь животных – слон. Он или вырывает пень клыками – если они есть у него, – или вытаскивает его с помощью верёвок. Поэтому плантатор стал нанимать слонов и поодиночке, и по двое, и по трое и принялся за дело…».
Григорий Петрович Данилевский (1829-1890) известен, главным образом, своими историческими романами «Мирович», «Княжна Тараканова». Но его перу принадлежит и множество очерков, описывающих быт его родной Харьковской губернии. Среди них отдельное место занимают «Четыре времени года украинской охоты», где от лица охотника-любителя рассказывается о природе, быте и народных верованиях Украины середины XIX века, о охотничьих приемах и уловках, о повадках дичи и народных суевериях. Произведение написано ярким, живым языком, и будет полезно и приятно не только любителям охоты...
Творчество Уильяма Сарояна хорошо известно в нашей стране. Его произведения не раз издавались на русском языке.В историю современной американской литературы Уильям Сароян (1908–1981) вошел как выдающийся мастер рассказа, соединивший в своей неподражаемой манере традиции А. Чехова и Шервуда Андерсона. Сароян не просто любит людей, он учит своих героев видеть за разнообразными человеческими недостатками светлое и доброе начало.