Медная пуговица - [10]
– Хайль!
– Хайль!
– Я за вами, господин Гашке. Мы нуждаемся в вас…
Я внимательно рассматривал господина Гашке, можно сказать, изучал его, пытаясь разглядеть, что скрывается за его внешней оболочкой, но сам господин Гашке не замечал моих взглядов, он даже ни разу не посмотрел в мою сторону.
– Я весь в вашем распоряжении, господин офицер, – ответил Гашке лейтенанту. – Надеюсь, я сумею оказаться достойным сыном нашего великого отечества…
Он прямо-таки декламировал, этот господин Гашке!
Пришел санитар и по-солдатски вытянулся перед лейтенантом.
– Все готово, господин лейтенант, – отрапортовал он. – Господин больной может идти переодеваться.
– Пошли, – сказал лейтенант.
– Мгновение. Я соберу газеты.
Гашке принялся доставать из тумбочки полученную им за время лечения всякую фашистскую макулатуру.
Он был в отличном настроении и даже принялся напевать какую-то скабрезную немецкую песенку:
Коль через реку переплыть
Желательно красотке.
Ей полюбезней надо быть,
Быть, быть с владельцем лодки…
Он собирал фашистское чтиво и со смаком пел свои куплеты:
Пообещай отдать букет,
Отдать букет и чувства,
А выполнить обет иль нет –
Зависит от искусства…
С легкой насмешливостью посмотрел он на меня и громко, с большим увлечением пропел рефрен:
Тра-ля-ля, тра-ля-ля…
От твоего искусства!
Не было ничего удивительного в том, что перебежчик, которому удался его побег и которого вдобавок брали еще на работу в гестапо, пребывал в отличном настроении и распевал песни, но мне, не знаю почему, показалось, что эта песенка предназначалась для меня.
Как-то слишком многозначительно взглянул на меня Гашке, слишком подчеркнуто пел он свои куплеты, в которых говорилось о том, что тому, кто хочет переплыть реку, надо быть полюбезнее с теми, кому принадлежат в данный момент средства передвижения, и что можно все обещать за то, чтобы перебраться, а выполнить обещание или нет, зависит от самого себя…
Трудно было сказать, добрый это совет или нет, но какой-то намек в песенке содержался.
Почему Гашке остановил меня ночью? Почему он меня не выдал и в то же время не сказал ничего более определенного? Или, соглашаясь на все, он и мне советовал поступить так же? Вообразил, что мы одного поля ягода?..
Я еще долго размышлял бы о поведении Гашке, но вскоре в палате появилась Янковская и заявила, что меня тоже выписывают из госпиталя.
– Я привезла ваши вещи, – сказала она. – Сейчас принесут чемодан, одевайтесь, а я подожду вас внизу.
Чемодан принесли, нарядный, дорогой чемодан из свиной кожи, но это был не мой чемодан. Я открыл его: в нем лежали белье, костюм, ботинки; все эти предметы мужского туалета отличались той изысканной простотой, которая стоит очень больших денег. Эти вещи не были моими, но выбора у меня не оставалось. Я оделся, все было по мне и не по мне, точно портной и сапожник обузили меня, все следовало сделать чуть пошире, но в общем выглядел я, должно быть, неплохо, потому что дежурная сестра, пришедшая меня проводить, воскликнула не без восхищения:
– О, господин Берзинь!..
Янковская ждала меня в вестибюле. Мы вышли на крыльцо.
Часовой в черной эсэсовской форме, стоявший у двери, отдал честь.
У подъезда стоял длинный сигарообразный автомобиль кофейного цвета – немецкая гоночная машина.
Шофера в машине не было.
– Садитесь, – пригласила меня Янковская.
Все, что сейчас происходило, плохо укладывалось в моем сознании: советский офицер находится в оккупированной фашистами Риге, и вот, вместо того чтобы быть расстрелянным или брошенным в какой-либо застенок, я находился в немецком госпитале на положении привилегированного лица, эсэсовцы отдавали мне честь, меня приглашали сесть в машину…
Я сел. Янковская заняла место за рулем, и мы двинулись в путь.
Мы ехали по улицам Риги – они были все такими же просторными и красивыми и чем-то неуловимо другими. Так же шли прохожие, но это были другие прохожие, так же мчались по улицам машины, но это были другие машины, так же сияло над нами небо, но это было другое небо…
Я испытующе посмотрел на Янковскую.
Маленькая шляпка блеклого сиреневого цвета. На лоб спускалась нежная розовая вуалетка, придавая лицу задорное выражение, глаза искрились…
Она азартно вела машину с недозволенной быстротой.
– Куда вы меня везете? – спросил я.
– Домой, – деловито отозвалась она.
– К вам?
– Нет, – ответила она чуть ли не с насмешкой. – К вам!
Я решил потерпеть: в конце концов все эти загадки должны были разъясниться. Мы ехали вдоль бульваров.
– Не глядите на деревья, – коротко бросила мне Янковская.
Но я ей не подчинился.
На деревьях висели люди, это были повешенные… Вот что другое было на улицах Риги.
Я положил свою руку на руку Янковской.
– Не торопитесь.
Она укоризненно посмотрела на меня и замедлила ход.
Прямо против меня висели двое мужчин, мне показалось, двое пожилых мужчин, хотя я мог ошибиться, глядя на окаменелые серые лица. На груди одного из них висел обрывок картона с краткой надписью «Повешен за шпионаж»…
Янковская испытующе смотрела на меня.
– Вас это очень… удручает?
Я промолчал. Что я мог ей ответить! И она опять повела машину с прежней скоростью.
– Подальше от этих… – серьезно сказала она, задумалась и добавила: – Подальше от этих деревьев.
Настоящий том содержит в себе произведения разных авторов посвящённые работе органов госбезопасности и разведки СССР в разное время исторической действительности. Содержание: 1. Ефим Иосифович Гринин: Золотые коронки 2. Лев Константинович Константинов: Удар мечом (с иллюстрациями) 3. Лев Константинович Константинов: Схватка с ненавистью (с иллюстрациями) 4. Лев Константинович Корнешов: Последний полет Ангела 5. Лев Овалов: Рассказы майора Пронина 6. Лев Овалов: Голубой ангел 7.
Завершает "прониниану" роман "Секретное оружие" Это политический детектив времен холодной войны. Именно на таких книгах учились Юлиан Семенов и братья Вайнеры. После этого романа Пронин в романах и детективах Льва Овалова не появляется...
С этой небольшой книжечки, появившейся в 1941 году в серии "Библиотека красноармейца" началась литературная история прославленного майора Пронина. Шесть небольших рассказов совершили революцию в советской массовой литературе. Впервые народ обрел настоящего современного, а не сказочного героя, который после работы может и на футбол сходить, и всесоюзную здравницу Крым посетить. Новый герой пришелся читателям по вкусу. Запутанные преступления, хитрые заговоры, и то изящество, с которым мудрый майор их раскрывал, обеспечили Пронину всенародную любовь и место в пантеоне великих сыщиков ХХ века.
Как известно, в ХХ веке было три великих сыщика – Шерлок Холмс, Эркюль Пуаро и майор Пронин. Последнего так же можно рассматривать как аналог агента 007 – Джеймса Бонда. При этом романы о Бонде начали издаваться в 1950-х годах, а произведения о Пронине – в конце 1930-х. Главный герой советской шпионской литературы, гроза всех иностранных резидентов Иван Пронин, расследует самое таинственное и мистическое преступление советской эпохи. Это настоящий детектив по-советски – страшноватый, остроумный и стильный.
С этой небольшой книжечки, появившейся в 1941 году в серии «Библиотека красноармейца» началась литературная история прославленного майора Пронина. Шесть небольших рассказов совершили революцию в советской массовой литературе. Впервые народ обрел настоящего современного, а не сказочного героя, который после работы может и на футбол сходить, и всесоюзную здравницу Крым посетить. Новый герой пришелся читателям по вкусу. Запутанные преступления, хитрые заговоры, и то изящество, с которым мудрый майор их раскрывал, обеспечили Пронину всенародную любовь и место в пантеоне великих сыщиков XX века.
Предвоенная Москва опутана сетью хладнокровных и расчетливых агентов разведки одной могущественной западной державы. В то время, как вся страна работает над проектами новых машин, заводов и фабрик, враг не спит: убит талантливый инженер, похищены ценные чертежи. Перед вами второе, и пожалуй, самое сложное приключение майора Пронина. Изящна шпионская повесть, в которой а) майор Пронин одевает зеленое пальто, б) одной из важнейших улик оказывается пластинка с песней «Голубой ангел» в исполнении Марлен Дитрих, в) воздается должное армянскому коньяку, — стала главным литературным событием последних мирных месяцев 1941 года.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Старого рабочего Семеныча, сорок восемь лет проработавшего на одном и том же строгальном станке, упрекают товарищи по работе и сам начальник цеха: «…Мохом ты оброс, Семеныч, маленько… Огонька в тебе производственного не вижу, огонька! Там у себя на станке всю жизнь проспал!» Семенычу стало обидно: «Ну, это мы еще посмотрим, кто что проспал!» И он показал себя…
Его арестовали, судили и за участие в военной организации большевиков приговорили к восьми годам каторжных работ в Сибири. На юге России у него осталась любимая и любящая жена. В Нерчинске другая женщина заняла ее место… Рассказ впервые был опубликован в № 3 журнала «Сибирские огни» за 1922 г.
Имя Льва Георгиевича Капланова неотделимо от дела охраны природы и изучения животного мира. Этот скромный человек и замечательный ученый, почти всю свою сознательную жизнь проведший в тайге, оставил заметный след в истории зоологии прежде всего как исследователь Дальнего Востока. О том особом интересе к тигру, который владел Л. Г. Каплановым, хорошо рассказано в настоящей повести.
В романе «Мужчина в расцвете лет» известный инженер-изобретатель предпринимает «фаустовскую попытку» прожить вторую жизнь — начать все сначала: любовь, семью… Поток событий обрушивается на молодого человека, пытающегося в романе «Мемуары молодого человека» осмыслить мир и самого себя. Романы народного писателя Латвии Зигмунда Скуиня отличаются изяществом письма, увлекательным сюжетом, им свойственно серьезное осмысление народной жизни, острых социальных проблем.
Наташа и Алёша познакомились и подружились в пионерском лагере. Дружба бы продолжилась и после лагеря, но вот беда, они второпях забыли обменяться городскими адресами. Начинается новый учебный год, начинаются школьные заботы. Встретятся ли вновь Наташа с Алёшей, перерастёт их дружба во что-то большее?