Medium AEvum II[сборник стихотворений 1990-х гг.] - [3]

А кудри черны как смоль,

Что ни весна — все краше она,

А крестил ее сам король.

И вот минуло тринадцать лет,

Весной зацвели луга,

Когда к сэру Рэндолфу вошел

И заплакал старый слуга.

— О чем ты плачешь, скажи, старик?

Я за верность не кину в беде.

— Не ко мне, а к тебе прилетела беда,

И в твоем поселилась гнезде!

Зачем побоялся ты короля?

Колдовское дитя не убил?

Уильям, твой единственный сын,

С сестрой своей согрешил.

Видать опоила его травой,

И медом сладких речей,

Словно во сне он, он сам не свой,

И ложе он делит с ней.

В светлицу к сестре своей входит брат.

— Что ты бледен, моя любовь?

— Нас выдал слуга, в душе моей ад,

И стынет от горя кровь.

Отец поутру, проснется едва,

В монастырь тебя увезет,

Бесполезны мольбы, бессильны слова,

Острый нож твои косы сожнет.

— О, не плачь мой любимый, мой сладкий брат!

Воробейник в лесу и волчец,

Я сегодня сама разливала эль,

И не скоро проснется отец.

ПЕСЕНКА ЛОНДОНСКОГО МИНТА

Наш путь чума, наш путь тюрьма,

Наплюй на сто невзгод,

Фортуна — девка и сама

В постель к тебе придет!

Ах, синяя ягода, куст можжевельник,

Осыпавший склоны полей,

Погибели синей, трактирщик бездельник,

Живее мне в кружку налей!

Пеньковый галстук мне надеть,

Сегодня — мой черед,

Придешь ли, Молли, поглядеть,

Как в пляс дружок пойдет?

Ах, синяя ягода, куст можжевельник,

Осыпавший склоны полей,

Погибели синей, трактирщик бездельник,

Живее мне в кружку налей!

ПОСЛАНИЕ К R.О.

«Петр и Павел». Там праздник сейчас.

Я — в Москве. Совершенная драма.

Я с улыбкой тоскую о Вас,

Зимой священник из доброго храма.

Между нами разводит мосты

Величайшей крушенье державы,

Но чухонские Ваши черты

Несомненно весьма величавы…

Все, что должно — свершится само.

Мое имя еще не в зените.

Вот епископ прислал мне письмо.

Ну а Вы, как обычно, молчите…

Разговоры вдоль смутной межи

Знаю, дремлют, отнюдь не забыты,

Хоть загадкою русской души

Вы по горло, я думаю, сыты…

Rosa Mysticа. Светлая грусть…

Вы не любите мистики этой.

Только знайте, я все же вернусь,

Все равно я однажды приеду.

И нежданною в праздничный день

Я войду с алой розою долу…

И смыкая холодную тень

Будут ласковы своды костела.

Длинный луч сквозь витраж упадет.

И органом откликнутся хоры.

Князю Церкви загнуть анекдот

Так уместно за рюмкой ликера.

июнь 1993

КЕЛЬТСКИЙ МОТИВ

Памяти О.

Есть тайные мечи для женских рук.

Моргана, Ваши косы словно змеи.

Смеется схватка, суживая круг,

И проступают римские камеи.

Ужаленная каждою косой,

Просеиваю сны, томясь о встрече:

За Вами следом в ад сойду босой,

И под ногою углей не замечу.

Я игры теней помню не совсем.

Спит город Ис под зыбкою водою.

Моргана, мои косы словно шлем,

Сверкающий чеканкой золотою.

Вы третий год мерцаете из мглы,

Вас внятно все, что сердце тайно хочет…

Моргана! Только волосы светлы,

Вы знаете, что кровь — темнее ночи.

Хохочут, источая черный жар,

Недобрые глаза, хохочут, пляшут…

Я, изловчившись, наношу удар:

Как больно мне — рвет сталь одежды Ваши.

Все ближе к краю мшистою тропой,

Зажатая, алеет в пальцах рана.

Я ради Вас дерусь сама с собой,

Я постараюсь выиграть, Моргана!

РИЧАРДУ

Ты опоздал. Твой грех страшней измены.

Хоть в четверо умножь свои войска.

Тебе миражи явят эти стены

В плывущем зное, в мареве песка.

Миражи явят кровли, явят башни

Виденья слабо вспыхнут и сгорят.

Ногою ты не ступишь в день вчерашний,

Ты не войдешь в Святой Господен Град.

В песках пустыни смерть искать не надо,

Взывают с неба сотни голосов…

Ты не увидишь стен Святого града

За то, что опоздал на дальний зов.

1993

***

Вспомни, Ричард, дубовые кроны,

Тот зеленый бессолнечный май…

Он не видел земли Альбиона,

Знал он только святой этот край.

Он не видел, как тают туманы,

Как луга тяжелеют от рос,

Край святой, раскаленный, песчаный

Знал он только в оазисах роз.

Но библейские лица и страны

Знал он явью в щемящей тоске,

А не сказкой в руках капеллана,

Задремавшего с книгой в руке.

1993

***

Все так. Все иначе.

Все умерло ныне.

Чей конь не проскачет,

Ты помнишь, пустыня?

На крыльях удачи

В лихую годину

Мальчишка как мячик

Гонял Саладина.

Как быстрые соколы мысли летели.

Глаза его слепли, а пальцы немели.

Ответствуй, пришедший в пустыню на смену:

Ты платишь за гений —

такую же цену?

*Сборник не издавался