Медианн №3, 2020 - [64]

— Ты не забыл, что Жданаро — по-прежнему город Северии? — начал синдик издалека.

Капитан читал весь разговор наперед.

— Я всегда об этом помнил.

— Мы проиграли Калипсии, стали префектурой Урабии — частью Империи, но нам сохранили наше имя и традиции.

— А некоторым и их посты, да? Я помню, как ты лизал сапоги урабийским псам.

— Ты забываешься!

На бледном лице проступили красные пятна, под стать платью. Капитан сжал в глубоком кармане куртки холодную сталь револьвера. При мысли об этом оружии его охватывал трепет. Оно было совершенно! Револьвер обеспечивал непрерывную стрельбу — шесть выстрелов без необходимости подсыпки пороха на полку. Кремневые замки скоро канут в лету. Историю будут делать револьверы подобного типа. Он — капитан Гарфан дер Лан — начнет новый виток истории его родины, порабощенной Северии. Изобретшего револьвер оружейника нужно бы озолотить, но у тайной (пока тайной!) войны нет лица — только оскал.

— Что ты задумал? — прорычал синдик. — Твои наемники в открытую рекрутируют горожан, а на окраине города разбивают бараки и подбирают под себя оружейные цехи. Скоро сюда введут войска империи!

— Не сомневаюсь. И мы встретим их!

— Что-о?!

Капитан достал револьвер и три раза нажал на спуск. Барабан три раза провернулся, практически беззвучно.

Дер Лан подошел к залитому кровью синдику и ударил сапогом по стулу. Туша городского смотрителя упала на пол.

— Молчи, пес, — сказал капитан, глядя на дыру над бровью. — Хоть минуту помолчи.

А потом опустил на поросшее сединой мертвое лицо тяжелый сапог.

С шумом раскрылись двери. Люди капитана — трое солдат в черных плащах, крепящимися серебряными застежками на правом плече — ждали, не переступая порога. На заднем плане в кучу свалили прислугу. Верхнее тело — разрублено надвое. Высокий солдат с острыми скулами отер тряпицей лезвие сабли и кивнул капитану.

Гарфан дер Лан кивнул в ответ. Поднял руку: все в порядке, дай мне несколько секунд. Отвернулся, схватил со стола бронзовый канделябр (пламя свечей легло горизонтально) и швырнул его в сторону завешенного шелковыми тканями окна.

* * *

Они говорили.

Когда зашло солнце и тени забились в морщины на лице хозяина, Доместико уснул на длинной лавке (его нарастающий храп заставил Шавоя улыбнуться). Крунт продолжал слушать и лишь изредка спрашивать.

Вино закончилось; Крунт послал конопатого пухлого мальчугана за новым бочонком. Тот вернулся чем-то расстроенный. Слуга сообщил, что несколько бочек в подвале лопнуло, и теперь устроенный в полу бассейн полон пролитого вина. Мальчишка боялся наказания, и оружейник, читающий мир ушами, понял, что в пролитом вине повинно вовсе не треснувшее дерево.

Хозяин, казалось, не понял боязни слуги. Его занимал лишь рассказ Шавоя.

— Вычерпай, что сможешь, для этого и нужен бассейн, — небрежно бросил он мальчишке. — Поставь наш бочонок на стол и ступай прочь!

Крунт выслушал оружейника, долго рассматривал листик с эмблемой и прозвищем дома, а потом заговорил.

Понимание. Доверие. Желание помочь. Вот, что витало в комнате. Не считая кисловатого аромата, как всегда, дрянного в трактирах вина.

— Серый Медведь — эмблема дома дер Ланов.

— Дер Лан…. Именно это и написано под картинкой, так прочитала Варта. Но не смогла с уверенностью сказать, прозвище ли это.

— «Дер Лан» с крайнесеверского означает Послесоздатель. Дословно — «Стоящий За Спиной Создателя».

— Ты знаешь, где этот дом, Крунт?

— Конечно, господин. Все в Жданаро знают это. Как и единственного обитателя старого имения, Гарфана дер Лана. Капитан — последний родственник убиенного царя Самона.

Шавой чувствовал гаснущее тепло лампады, отметил сошедший на шепот голос Крунта. Протянул руку и взял чашу с вином там, где и оставил ее в прошлый раз — на расстоянии двух вытянутых ладоней от края стола.

— Опиши мне капитана.

Хозяин постоялого двора выполнил просьбу.

Оружейник долго молчал. Достаточно, чтобы заставить нервничать даже немых призраков. Наконец он заговорил:

— Этот человек приходил ко мне за день до ослепления. Он стоит за всем, что случилось со мной. Я уверен. Дай руку. Представь его, представь, как он говорит.

— Что он хотел? Зачем приходил в твою мастерскую, господин? — спросил Крунт, выждав паузу после того, как Шавой отбросил его руку, словно ошпаренный кипятком, и теперь тихо стонал.

Оружейника била крупная дрожь. Если бы он мог выхватить образ капитана из головы Крунта, то не медлил бы ни секунды — схватил бы тающий образ, чтобы давить его пальцами и мять, мять, мять.

— Принес сломанный двуствольный пистолет с колесцовым замком. Я удивился, потому что пистолет вовсе не был сломан — просто механизмы забились от порохового нагара. Пользующийся оружием человек должен знать это и каждые двадцать выстрелов обязательно чистить. — Шавой замолчал, осознав, что бормочет. — Его не беспокоил забитый замок, он — Гарфан — просто осматривался. Тогда я не обратил внимания. Но теперь я убью эту тварь! — побелевший от напряжения кулак рухнул на стол.

— Успокойтесь, господин.

— Расскажи мне все, Крунт, все, что знаешь о капитане! И чего не знаешь. Все, даже лихорадочный шепот улиц. Что происходит в твоем городе, и кто в нем этот дьявол дер Лан?!