Медианн №2, 2019 - [38]
— Нет, достаточно одного раза, пока не снимешь. Я за нас молюсь. — Из складок плаща показалась трясущаяся морщинистая рука, в ладони старика разгорался голубой шар.
— Небо высокое…
— Да, — старик кивнул, — он близко. Вот только кто — он? Я знал, что Сердце не даст нам точного результата, как и не знаю я, скольких старших демонов может прятать болото.
— Поспать тебе надо, отец поднебный. Так и ноги протянуть недолго.
— Мне и так недолго осталось, босоногий. Нам главное найти эту проклятую ведьму. Одна она сейчас осталась, щуры знатно подсобили ее войско-то в грязи сварить! Может и остался кто еще помимо нее, да это по пальцам пересчитать. Моя сила в этих амулетах живет, — архижрец обвел поляну широким жестом, — не по зубам она им!
Акробат сел рядом на корточки и запалил трубку с изрубленной травой-бодрецом. Кисловатый дымок приятно щекотал ноздри.
— Покури, отец поднебный, полечге станет.
Архижрец принял трубку, глубоко затянулся и выпустил дым носом. И вправду стало легче.
Адриан пришел в себя только к обеду. Он с искренним удивлением заглянул в глаза степняка, пока тот обнимал его своими ручищами.
— Мыреш, — просипел капитан. — Я из-под тебя не вылезу. Пусти, будь другом.
Степняк развел в стороны могучие руки, и капитан пулей выскочил из палатки. Он спешно натянул портки и начал собирать одежду, развешанную на ветках.
В голове у капитана гудело, в горле — будто песка наглотался, каждая косточка болит. Но он все же был цел, а главное — были силы идти.
Кряхтя, капитан оделся, проверил портупею с револьверами и накинул форменную шинель.
— Спасибо, Мыреш, поставил на ноги. Но больше такого не надо. Я и в аду бы не хотел валяться с голым мужиком в одном спальнике.
Все прыснули со смеху. Степняк слабо улыбнулся.
— Собираемся. Нечего землю зазря греть. Доставай свой шар, отец поднебный. Надеюсь, в этот раз он куда надо выведет.
Пахло подгнившим деревом, легкий ветерок приятно обдувал коротко стриженую голову. Слепец понял, что его держат в каком-то сарае. Вездесущая солома лишь подтвердила эту догадку.
Калека осторожно встал. Вытянув руки, он сделал несколько шагов и уперся в холодную металлическую сетку.
— Я не хочу делать тебе больно, сынок, — сказал человек по ту сторону клетки. Голос его не был знакомым, говорил он с сильным чизмеградским «оканьем». — Лучше тебе отдать то, что она просит. Ты же знаешь правило: только по добровольному согласию.
— Нет!
— Подумай, мальчик. В моих силах выправить тебе гражданство Чизмеграда. У тебя будет свой дом, ты ни в чем не будешь нуждаться. Просто отдай свои руки! Клянусь, ты испытаешь великую радость, избавившись от них! Просто представь: больше не увидишь чужую смерть.
— Нет! Не будет лучше. Вы хотите приручить смерть, вы хотите стереть города в пыль! Я это чувствую… Вижу…
Послышалось возмущенное сопение, человеку стоило большого труда сдерживать гнев.
— Ты будешь умолять, чтобы мы отняли у тебя руки. И твои… ноги нам в этом помогут.
Слепец вскрикнул: ступни обожгло. В кожаные сапоги будто лавы залили. Больно!
Ремешки до хруста затянулись на щиколотках, кто-то начал выкручивать сапоги в разные стороны, но кости каким-то чудом оставались целыми. Было невообразимо, чудовищно, адски больно!
— Пожалуйста, прекратите меня мучить. Лучше убейте… Умоляю!
— Н-е-е-т, братец. Смерть или жизнь — только в обмен на твои руки! Отдавай по доброй воле, и все закончится сразу же.
Боль немного притупляла сознание, но слепой степняк все же слышал, как невдалеке затопали маленькие ножки.
— Дедушка! — раздался звонкий детский голосочек. — Они идут сюда! Они убили Черное щупальце. Дедушка, нам страшно!
— Не бойтесь, мои милые, — человек горько и искренне вздохнул, — тяжело нам придется без сторожа болот, но Хозяйка его оживит, как только сила к ней перейдет. Обязательно оживит.
На какое-то время воцарилась тишина. Слепец прислушался: ветер играет на щелях промеж досок, как на пастушьей флейте.
— Мне не нужно, чтобы ты сдох, мальчишка. И я сделаю все, чтобы ты жил. Отдыхай! Но вскоре я вернусь, и ты пожалеешь, что родился на свет. Советую подумать над моим предложением.
Слепец громко охнул, когда его ноги упруго хрустнули, приняв привычное положение. Пожалуй, в большем дерьме он еще не оказывался.
Слободан с недовольным видом прощупывал почву под снегом. Про себя Адриан отметил, что, должно быть, акробату неудобно, да и неприятно идти по земле пешком.
Отец Васимар едва-едва переставлял ноги. Привычная стать куда-то подевалась, в этой сутулой и дряхлой развалине сейчас с трудом угадывался тот мощный старик, что еще пару дней назад одной молитвой мог обратить в бегство целую стаю бесов.
— Солнце к закату клонится, — Мыреш глянул на багровеющий огненный диск, — пора разбивать лагерь.
Пока молодые ставили палатки, архижрец уселся на сваленный ствол сосны — перевести дух. На чистом куске белой парусины он разложил охранные обереги и стал молиться.
— Сбереги нас, о, высоко небо! Да защити от гнева лукавого, да от твари кровожадной… — неторопливо бормотал отец поднебный.
Уставшие, голодные, не спавшие вдоволь несколько дней, путники ослабили бдительность. Сиречь привыкли, что при свете дня болотные твари не нападают. Каждый размеренно занимался своим делом, и никто не заметил, как аляповатая фигурка о двух туловах притаилась за сугробом, как беззвучно вытянулся шипастый хобот из сочленений на уродливой шее.
Странные, пугающие тени, голоса и всхлипы за спиной, твари живые и мертвые, похитители душ по ту сторону реальности, немыслимые узелки невозможного, пустота в родных глазах и холодное прикосновение: что еще приготовили ночные улицы для своих обитателей? Перед вами — самый «темный» сборник цикла «Непростые истории». Мы снова собрались вместе, чтобы раскрыть для вас еще одну тайну. Пятая книга серии. Содержит нецензурную брань.
Безумие колдовства или колдовское безумие? На небе восходит недобрая Луна, воронья…
Перед вами — антология хоррор-рассказов, объединенных темой маленьких злобных созданий. Гномов, карликов и всех тех, кто смотрит на нас снизу вверх. Наблюдает исподтишка красными от ярости глазами. Выжидает…
Ад строго взимает плату за право распоряжаться его силой. Не всегда серебром или медью, куда чаще — собственной кровью, плотью или рассудком. Его запретные науки, повелевающие материей и дарующие власть над всесильными демонами, ждут своих неофитов, искушая самоуверенных и алчных, но далеко не всякой студентке Броккенбургского университета суждено дожить до получения императорского патента, позволяющего с полным на то правом именоваться мейстерин хексой — внушающей ужас и почтение госпожой ведьмой. Гораздо больше их погибнет в когтях адских владык, которым они присягнули, вручив свои бессмертные души, в зубах демонов или в поножовщине среди соперничающих ковенов. У Холеры, юной ведьмы из «Сучьей Баталии», есть все основания полагать, что сука-жизнь сводит с ней какие-то свои счеты, иначе не объяснить всех тех неприятностей, что валятся в последнее время на ее голову.
Джан Хун продолжает свое возвышение в Новом мире. Он узнает новые подробности об основателе Секты Забытой Пустоты и пожимает горькие плоды своих действий.
Что такое «Городские сказки»? Это диагноз. Бродить по городу в кромешную темень в полной уверенности, что никто не убьет и не съест, зато во-он в том переулке явно притаилось чудо и надо непременно его найти. Или ехать в пятницу тринадцатого на последней электричке и надеяться, что сейчас заснешь — и уедешь в другой мир, а не просто в депо. Или выпадать в эту самую параллельную реальность каждый раз, когда действительно сильно заблудишься (здесь не было такого квартала, точно не было! Да и воздух как-то иначе пахнет!) — и обещать себе и мирозданию, вконец испугавшись: выйду отсюда — непременно напишу об этом сказку (и находить выход, едва закончив фразу). Постоянно ощущать, что обитаешь не в реальном мире, а на полмиллиметра ниже или выше, и этого вполне достаточно, чтобы могло случиться что угодно, хотя обычно ничего и не происходит.
Главный персонаж — один из немногих уцелевших зрячих, вынужденных бороться за выживание в мире, где по не известным ему причинам доминируют слепые, которых он называет кротами. Его существование представляет собой почти непрерывное бегство. За свою короткую жизнь он успел потерять старшего спутника, научившего его всему, что необходимо для выживания, ставшего его духовным отцом и заронившего в его наивную душу семя мечты о земном рае для зрячих. С тех пор его цель — покинуть заселенный слепыми материк и попасть на остров, где, согласно легендам, можно, наконец, вернуться к «нормальному» существованию.
Между песчаными равнинами Каресии и ледяными пустошами народа раненое раскинулось королевство людей ро. Земли там плодородны, а люди живут в достатке под покровительством Одного Бога, который доволен своей паствой. Но когда люди ро совсем расслабились, упокоенные безмятежностью сытой жизни, войска южных земель не стали зря терять время. Теперь землями ро управляют Семь Сестер, подчиняя правителей волшебством наслаждения и крови. Вскоре они возведут на трон нового бога. Долгая Война в самом разгаре, но на поле боя еще не явился Красный Принц. Все умершие восстанут, а ныне живые падут.
Никогда неизвестно, кто попадёт тебе в руки, вернее, кому попадёшь в руки ты, куда это тебя приведёт, и в кого превратит. Неизвестно, что предстоит сделать для того, чтобы мир не погиб. Неизвестно, как сохранить близких, которых у тебя никогда не было.