Мечтай о невозможном - [173]

— Доктор Меервальд пересадит тебе новую печень. Ты знаешь его. Он уже делал тебе один раз операцию.

— Ну конечно, я знаю. Я правда совсем не боюсь.

— Ты молодец.

— Вовсе нет, — сказал Горан. — Я, конечно, боюсь. Я бы хотел не бояться. Но я должен пройти через это.

— Все будет хорошо, Горан. — Доктор Мартин Белл закончил брать кровь на анализ и передал пробирки лаборантке, которая пришла вместе с ним. — Немедленно на анализ! — приказал он ей. — Прежде всякой другой работы.

Она кивнула и исчезла.

— Теперь мы накачаем тебя препаратами, улучшающими свертываемость крови, — проговорил Белл. — По самые уши. Ты знаешь, зачем это нужно.

— Естественно, — ответил Горан. — Я же не дурак.

После того как через канюлю в кровь попала первая доза препарата для свертываемости крови, Белл оставил его в покое. Заведующий отделением позвонил Мире и Фаберу и попросил их прийти к восьми часам вечера. К этому времени Горана было пора перевозить на машине «скорой помощи» в ЦКБ. Они могли сопровождать его и затем остаться с ним.

— Сейчас у него Петра, — сообщил Белл по телефону. — Пусть они побудут вдвоем. Согласны?

— Согласны, — сказал Фабер.

Петра пришла около четырнадцати часов и принесла с собой маленький подарок, завернутый в серебряную бумагу, который она положила на ночной столик.

— Привет, Горан! — сказала она.

— Привет, Петра!

Она быстро заговорила.

— Нам повезло. По второму каналу сейчас будут показывать «Красотку». Не знаешь? Отлично. Романтический фильм. Но многие мужчины тоже были в полном восторге, когда три года назад его показали у нас. Тогда я уже была занята с моей почкой, но в кинотеатре все равно смеялась и плакала как сумасшедшая.

Петра хорошо понимала, что фильм — это не идеальный способ отвлечь человека, которому через несколько часов предстоит операция. Но что еще она могла ему предложить?

Горан не стал возражать, потому что тот, кто пытается скрыть свой страх и показать, что он не «чувствительный», должен принимать подобные предложения.

— Отлично, — сказал Горан.

— Тебе обязательно понравится! — продолжала между тем говорить Петра. — Я могу смотреть его снова и снова. Джулия Робертс сногсшибательно pretty,[141] дерзкая и чувственная. Ну а Ричард Гир — первый мужчина, в которого я влюбилась. В двенадцать лет — с зубными скобками во рту. Миллионер влюбляется в красивую, бедную девушку… ну, хорошо, красивую, бедную девушку с панели… и у фильма счастливый конец. Типичный голливудский китч, но что самое замечательное, что они сами же открыто признаются, что это голливудский китч. Это отлично сделанный фильм! Я имею в виду, если миллионер женится на проститутке, то это всегда означает: боже, у него нет предрассудков! Ты хоть раз слышал, чтобы проститутку, которая вышла замуж за миллионера, назвали свободной от предрассудков? Очень много смешного, очень много любви, сам увидишь! — И, не ожидая дальнейшей реакции, она включила телевизор и опустилась на стул рядом с кроватью Горана. «Красотка» все же оказалась правильным выбором. Горан быстро оказался захваченным стремительным развитием сюжета, Петра нежно гладила его по руке, время от времени она брала в руки его ладонь, и они смеялись снова и снова.

— Ну? — спросила наконец Петра.

— Супер! — воскликнул Горан.

— А теперь мой подарок, — проговорила Петра. Она протянула ему тонкий сверток в серебряной бумаге. Горан осторожно развязал ленту.

Он увидел маленькую серую книжку, на переплете которой был оттиск маленькой птицы, взмывающей в небо. Поперек книги шла красная полоса, на которой стояло название: «В камине свистит соловей». Сверху стояло имя автора: Иохим Рингельнатц.

— Тебе знаком Рингельнатц?

— Нет.

— Я надеялась на это. Это один из самых моих любимых поэтов. Сразу после Кестнера. Я смотрела в словаре, он умер в тысяча девятьсот тридцать четвертом году. Эту книгу я сегодня купила для тебя, после того как мама сказала мне, что тебе вошьют новую печень. Он наверняка принесет удачу! Этот Рингельнатц просто чудесен, сам увидишь! Но ты можешь начать читать только после того, как я уйду. — Она поднялась на ноги и склонилась к нему.

Он резко отвернулся в сторону.

— Что такое? Ты не хочешь, чтобы я тебя поцеловала?

— Конечно же, хочу, — сказал Горан. — На столе лежит дедушкина упаковка мятных карамелек. Пожалуйста, дай их мне!

— Ты совсем с ума сошел, — сказала Петра.

— Я просто не хочу, чтобы пахло изо рта, когда ты меня поцелуешь.

Она подала ему карамельки, он сунул одну в рот и раскусил.

— Подожди еще чуть-чуть! — сказал он. — Вот теперь, я думаю, можно.

— Тише едешь — дальше будешь, — сказала Петра и поцеловала его долго и крепко. Он держал ее в объятиях. Она прижала его ладони к своим маленьким грудям. Наконец она выпрямилась.

— Вот так, — сказала Петра. — See you later, alligator![142]

— After a while, crocodile,[143] — ответил он.

Она поцеловала его еще раз, затем выбежала из комнаты. Горан открыл тонкую книжку. На чистой первой странице было написано: «Горану из-за 9 страницы, но прежде всего из-за любви. От его Петры, 28 сентября 1994 года». Он открыл девятую страницу и прочитал:

Я так тебя люблю!