Мечтатель - [2]

Все это Город, неизменный и почти вечный, в чем я последнее время начинаю сомневаться. Иначе, зачем в чью-то умную голову пришла идея создать институт истории и социологии, ответственный не за изучение, нет, за сохранение Истории такой, какой она есть на самом деле? Мы, сотрудники «Клиониса» видим все, что происходит, имеем полную информацию о каждом человеке на планете, помним обо всем, что случилось за последние двести лет. Разумеется, есть сведения и о том, что было в более древние времена, что происходило даже в двадцатом, девятнадцатом веке, но мы не можем поручиться за достоверность той информации. Просто не можем. Ведь тогда не было института истории «Клионис», который миллиардами порхающих по всей планете глаз следит за миром. А уже потом хронисты, высшие сотрудники организации, на которых лежит тяжелая обязанность вершить Историю, создают полную картинку всего происходящего во вселенной.

Нет, не зря институт носит свое имя, образованное от имени Клио, музы истории. Он на самом деле является высшей организацией, сумевшей упорядочить невозможное. Он разложил по полочкам саму историю!

Тридцатый век. 2998 год. Когда я представляю, на сколько тысячелетий человечество отдалилось от того блаженного этапа, когда оно не умело не то что создавать своими руками предметы труда, но даже и разговаривать, мне становиться страшно. Ибо я понимаю, что человечество катится в пропасть. Оно уничтожило все, что только могло.

Сотни лет назад поверхность планеты покрывали горы, у их подножий качались девственно чистые леса, по широким зеленым равнинам бежали прозрачные реки, ветер разгонял пески пустыни, заставляя прятаться по своим невидимым логовам животных. Тихо шуршали и серебрились под светом солнца травы прерий, болотная муть вздрагивала под копытами лосей, быстрые антилопы богоподобно бежали по просторам саванн, дельфины рассекали зеленую ширь океана. Хвойные леса качались под порывами холодного ветра, стряхивая с веток снежные шапки, голубые льды ворочались в северных морях, белые медведи прикрывали носы, охотясь за рыбой…

Все это было. Но оно ушло. И никогда, никогда не вернется!

Я протираю кулаками уставшие глаза и снова устремляю свой взор на экраны чистой, покоренной плазмы, упорно показывающие мне серые, невзрачные строения Города.

Да именно, Города, и не как иначе! Ибо то, что сумело овладеть всей планетой, выстроиться в три уровня над поверхностью земли, вознести шпили самых высоких зданий на немыслимую высоту в четыре километра и зарыться на такую же глубину под землю, не может называться иначе. Город — это величайшее творение человечества. Оно никогда не сможет создать что-то такое же великое и прекрасное. Город затмевает все чудеса света. Что такое по сравнению с ним пирамиды или какой-то замухрыжный маяк в Александрии? Ничто! Город поглотил ту Александрию давным-давно, так давно, что о ней никто не помнит.

Лишь я. Лишь я все знаю и все помню. Я — Хранитель. Я — Хронист. Я — Историк. Я — Исследователь. Я уже давно перестал быть человеком и превратился в тупую машину, желающую только одного — получить ответы на свои вопросы и понять, что значат мои ночные кошмары. Да, на моих снах надо остановиться поподробнее. Но потом. Экраны тревожно перемигиваются, привлекая мое внимание.

Красные веревки монорельсов, обволакивающие высотные строения двойной, если не тройной спиралью, кристально белые громады лифтов, движущиеся между средними и верхними уровнями Города, яркие, блещущие новизной корабли правительства с давно надоевшими логотипами на бортах.

Черные, распяленные зевы стоянок, стремительный полет ночных огней гравикамов, медленные, ползущие тени гравилатов, бледное, синюшное пятно в небе, некогда бывшее луной, серо-оранжевый простор свода, на котором не видно ни одной звезды. И не из-за того, что защитные купола уменьшают видимость, нет! Огни города, сияющие, великолепные, блещущие в вечном танце красок и жизни, закрыли собой холодный и ровный свет далеких звезд. Луна, и та превратилось в блеклое и размытое пятно.

Я поправляю на голове ледяную сталь обруча, тесно обхватившего мои виски. Несколько лампочек на панели обеспокоено мигают, потеряв связь с моим мозгом, но потом компьютер снова ловит волну и успокаивается. Стальной обруч хрониста… Удивительное изобретение. Пожалуй, одно из немногих великих, сотворенных за последние двести лет. Он позволяет улавливать волны, исходящие от человеческого мозга, преобразовывать и передавать искусственному интеллекту в доступной для него форме. С помощью него я отдаю приказы Институту, записываю фрагменты жизни, рисую картинки Города…

Громадный, трехслойный пирог, называющийся просто и незамысловато — Город. Верхний, средний и нижний уровень сплелись в глухую спираль, но при этом на каждом из них действует свой неповторимый закон, существует свое, пусть и незаконное, правительство.

Верхний, или Белый уровень. Сияющие серебром мостовые, ровная гладь золота искусственных водоемов, дорогие арочные пролеты дверей, яркий багрянец телепортеров. Автоматические тротуары, везущие пешехода на тонком коврике плазмы туда, куда ему надо, веселые, улыбающиеся люди, идеальная одежда из лучших ателье…. Зачастую искусственные лица, фальшивый блеск глаз, дышащие холодом севера усмешки за чужой спиной, власть кредитных карточек, миллиардных счетов, бесконечных, таких же бесконечных, как и сам Город, денег.