Мечта каждой женщины - [9]

– Рина, а может, это и к лучшему, что он сейчас умер? – прервал раздумья женщины муж. – Уезжать с нами за границу он все равно не хотел, а оставлять его здесь… Нам теперь надо съездить в милицию на опознание. Ну, не расстраивайся так, сама подумай: умер бы Валентин Петрович месяца через два – ни похоронить его по-нормальному, ни попрощаться…

– Может, ты и прав, – задумчиво произнесла Марина Аркадьевна. – Только все это как-то неожиданно.

– А это когда-нибудь бывает ожидаемо? – Арсений Сергеевич поднял на нее удивленный взгляд.

Поняв неуместность последней фразы, женщина разрыдалась.

… Через несколько часов все необходимые формальности были соблюдены и супруги Андреевы снова вернулись в свою квартиру. Нелегко было достаточно чувствительной женщине войти в милицейский морг для опознания тела родственника. Особых увечий выпавший из окна сантехник не получил, его судьбу решил маленький камешек, попавший как раз под висок.

– Сеня, ну, почему его теперь надо еще несколько дней держать в милиции? – спросила Марина Аркадьевна уже после того, как приняла дома успокоительное и таблетку аспирина.

– Не знаю, – потер переносицу муж. – Я просил этого Малышева не делать вскрытие, пощадить наши чувства. Но он уперся и ни в какую!

– Как ты думаешь, это надолго задержит наш отъезд? – вдруг забеспокоилась женщина, снова хватаясь за фужеры, которые все еще не были упакованы.

– Если будет расследование, думаю, надолго.

– Но мы же планировали через две недели уже развязаться со всеми делами и с Россией вообще! Там же работа! И колледж у Аркаши!

– Кстати, – Арсений Сергеевич поднялся с дивана и закурил дорогие сигареты. – Как мы об этом скажем сыну? Может, ему вообще ничего говорить не стоит? – предложил он.

– Не получится, – выдохнула Марина Аркадьевна. – Аркашка после смерти родного деда так к дяде Вале привязался, почти каждый день ему звонит. представляешь, если не мы, а кто-нибудь другой сообщит ему?…

– Ладно, придется сказать, – согласился муж, пытаясь затушить в пепельнице половину сигареты. – Только поаккуратнее.

Вообще-то, Арсений Сергеевич курил довольно редко, только в таких вот сложных ситуациях, когда стоял перед выбором. За последние несколько месяцев он бросал курить уже четыре раза. Но снова начинал, когда нервная система требовала отдыха и не было сил справляться с проблемами.

Как и все врачи, Андреев прекрасно знал, что курение наносит здоровью непоправимый вред. Но по собственному опыту знал, что ничего, кроме собственной сознательности, не сможет избавить его от этой привычки. В данный момент у него была твердая воля, определенная сила, но вот силы воли ему как раз не хватало.

– Родители, общий привет! – заорал Аркашка прямо с порога. – … А почему у вас такие лица хмурые? Что-нибудь случилось? – спросил он уже тише, снимая наушники.

Взрослые переглянулись и решили не откладывать разговор в долгий ящик. Марина Аркадьевна вздохнула:

– Да, сынок, случилось…

– Мы не едем в отпуск? – перебил Аркадий, который терпеть не мог всякие недомолвки.

– Да, нет, – отмахнулся отец. – В Америку мы едем, только позже… Понимаешь, тут случилась одна неприятность… Умер Валентин Петрович.

– Как умер? – заморгал глазами сын и опустился на диван. – Я только вчера ему звонил, вроде бы все в порядке было. Папа! Этого не может быть! Я ему правда вечером звонил! И разговаривал он со мной вполне нормально! – Аркадий разрыдался, не сдерживая слез.

Каверин был ему не родным, а двоюродным дедом. Но отец Марины Аркадьевны умер еще до рождения внука, которого и назвали в его честь. Валентин Петрович так привязался к двоюродному внуку, что готов был возиться с ним с утра до ночи.

Первые детские впечатления Аркашки были связаны именно дедом Валей, который и в зоопарк мальчика водил, и в парке с ним гулял. Даже после смерти Маргариты Семеновны, когда Валентин Петрович не общался почти ни с кем из родственников, Аркашка был единственным, кого тот пускал в свой дом в любое время. После трагедии с собственным сыном мальчик вообще остался единственным по-настоящему близким Каверину человеком.

Аркадий вообще с самого рождения воспринимал Валентина Петровича как родного деда и всегда поддерживал с ним теплые родственные отношения. В последнее время они особенно сблизились, предчувствуя разлуку: часто встречаться у них не было возможности из-за того, что начался учебный год. Но зато дед и внук перезванивались по несколько раз на дню и подолгу обсуждали какие-то общие дела.

Сначала Арсений Сергеевич ревновал и пытался заменить эту дружбу отцовской заботой. Но в переходный возраст у Аркашки выработолся непростой характер, поэтому он ни за что не подпускал родителей близко к себе, не рассчитывая на их понимание.

Марина Аркадьевна в мужские взаимоотношения предпочитала не вмешиваться. Тем более она прекрасно понимала, что после смерти у Валентина Петровича не останется прямых наследников. «Чем лучше дядя Валя будет относиться к моему сыну, тем больше у Аркашки шансов получить наследство», – рассудила она и успокоилась.

В шестнадцать лет любому подростку очень трудно найти общий язык с собственными родителями. Именно поэтому младший Андреев так сблизился с дедом, и именно поэтому потеря этого человека была особенно чувствительна для Аркадия.