Мечи свою молнию даже в смерть - [29]
– Да-а… абзац полный! – прошептала Майя. – И что же нам теперь делать?
Алексей помолчал. Еще раз ласково погладил оливковую кожу ее ног.
– Парить ножки твои милые… лечиться от простуды, натурально! И витамины пить. И все. Парить с боярышником, в тазу… Да, кстати, вот таз меня смутил.
– Чем?
– Не могу понять, ЗАЧЕМ он. Вещица антикварная, сейчас таких нет, все давно на цветмет снесли. Для передачи энергетики ни в одном мистическом ритуале таз не фигурирует. Тем более – медный. Медь – это Венера, в соответствии с представлениями алхимиков. Но Венера слабо связана с оккультным миром. Источник использовал Луну – это «фирменный» знак Тьмы. У меня единственное объяснение.
– Какое?
Алексей надел очки. Улыбнулся. Видимо, ничего страшного он не готовился сообщить.
– Знаешь, как писал свои знаменитые катрены Мишель де Нотр-Дам? Нострадамус? Он опускал ноги в медный таз с холодной родниковой водой, в которой растворял щепотку серебра. Вода на самом деле – уникальный проводник энергии. Она ведь присутствует везде – и в теле человека, и в самом сухом воздухе. Влага есть во всем, пусть это и доли процента. Представь, что на одном конце земного шара некто нагружает эти капельки, эти молекулы воды информацией, и они тут же взаимодействуют с воздухом, а потом с мировым океаном, а потом – с рекой, а потом – с адресатом. Представляешь? Уникальный способ беспроводной, безволновой передачи информации на огромнейшие расстояния. Венера, то есть медь, усиливает этот эффект, серебро – тоже. Мертвая вода охраняет информацию от тех, кому ее знать не положено. Ты в курсе, что немецкая оккультная организации «Аннэнербе» еще в сорок втором проводила опыты по шифрованию сообщений для подводных лодок адмирала Деница в Балтийском море? У немцев было довольно много экстрасенсов, в том числе и некая японка по имени Накиро Кухаро. Для нее изготовили нечто вроде «валенок», из чистой меди. Она надевала их на ноги, садилась на берегу фиорда, опускала ноги в воду. Ей давали бумажку с текстом, а она передавала его воде. В Атлантике лодки должны были принять ее сигнал. Так вот, из семи лодок, участвовавших в эксперименте, – там тоже были экстрасенсы из штата «Аннэнербе» – три получили почти полностью расшифрованный текст!
– А потом что?
– Не знаю. Архивы этой организации загребли американцы и до сих пор не рассекретили. Но эта, Кухаро, вскоре умерла. Банально – простудилась и каюк. В общем, передача информации через воду – очень древний способ. Но это также и средство перехвата сообщений. Если двое в разных концах земного шара сидят с ногами в медных тазах, то третьему, опустившему ноги в такой же таз на середине цепочки, можно, в принципе, при желании перехватить передаваемую информацию…
– Ой. А можно мне будет попробовать? Купим в антикварном старый таз…
– Не раньше, чем твои ножки станут снова горячими! – подытожил Алексей, поднимаясь. – А то заболеешь, как Накиро Кухаро. Что тебе на обед приготовить, Маюша?
Когда он уже вышел в коридор, там, на полочке под священным кактусом, требовательно задребезжал телефон. Майя замерла. Она услышала, как Алексей удивленно проговорил, обращаясь к невидимому собеседнику:
– Ага, любопытно… Чем же это мы заинтересовали прокуратуру?!
«…из Американского госпиталя в Париже выписана философ, доктор теологии, известная Марика Мерди, ставшая не так давно жертвой покушения, совершенного неизвестной организацией ультралевого или ультраправого толка… Женщина перенесла около десятка операций и до сих пор лишена возможности двигаться самостоятельно. Доктор Оноре Ребеф, лечащий врач г-жи Мерди, заявил: единственное, что удалось сделать хирургам, – это вернуть надежду г-же Мерди на то, что она когда-нибудь снова заговорит. Журналисты, комментирующие эту новость, уже гадают: какое зловещее предсказание сделает этот скандальный лектор, прозванный „кассандрой из Отей“, когда получит возможность снова взойти или въехать в инвалидном кресле на кафедру?»
Денис Штоклофф. «Мир без нас»
Der Standart, Вена, Австрия
Точка сборки-4
Новосибирск. Улица Лескова, 44
Майя, Алексей, Пилатик и другие
Пилатик уже чисто физически ощущал, как собралась и уплотнилась вокруг него атмосфера. Все краски и звуки стали гуще. Изменился даже цвет плеч Марины, оттененных белизной ночной рубашки, когда она, встав утром, заваривала ему кофе. С недавних пор жена начала провожать Пилатика на работу, странно и грустно рассматривая его своими большими, влажными черными маслинами глаз. Она что-то предчувствовала, но не говорила. Видно, и сама понять не могла.
Стал более густым шум автомобилей в окне, выходящем на Красный проспект, стали душными запахи дыма из курилки на втором этаже, у балкончика-эркера… И информация вокруг него стала вязкой – цепляла, заставляла прислушиваться к каждому звуку, оброненному слову.
Он ощущал – что-то надвигается. Как тогда, перед Башней.
…Пилатик не курил, но, проходя мимо площадки на узкой лестнице, всегда останавливался – покалякать с дежурными следователями, у которых обычно можно узнать все перипетии прошедших суток. Областная прокуратура по пустякам не работала. В этот раз у окна, расшитого еще прежней столетней рамой на восемь стеклянных квадратиков, стоял долговязый Свирко – дежурный следователь с вислыми запорожскими усами.
