Мечи свою молнию даже в смерть - [156]
Алексей и Майя обнялись. На щеке девушки, прижавшейся к нему бархатным лоскутком, он ощутил влагу. Говорить было, по сути, не о чем. Они и так накануне говорили без устали полночи.
– Майка, – выдавил молодой человек, – ты будь… осторожна… я все-таки боюсь за тебя!
– Леш… – Она на секунду отняла лицо, потом снова приникла к Алексею, слившись с ним в поцелуе, и, судорожно касаясь губами, прошептала: – Лешка, я тебя люблю! Люблю!!! Люблю!!!
Махаб аль-Талир с усмешкой наблюдал за ними из-под густых ресниц. Таможенник вернул ему проштемпелеванный паспорт. Другой сотрудник показал на ковровую дорожку, расстеленную тут же: проходите, согласно белым правилам. Араб легко вышагнул из своих мягких сафьяновых штиблет темно-красного цвета, поставил их на резиновую ленту, отправляя вслед за багажом, и прошел по дорожке в черных носках. Затем миновала ее и Майя, торопливо, с гримасой смахивающая слезы со щек. Таможенник покрутил головой, высматривая на девушке обувь, но так и не найдя ее, только пожал плечами.
Бах! Штамп засинел в паспорте девушки. Путь был открыт.
Алексей стоял за стойкой, глядя на нее с мукой. Сколько времени прошло с того момента, когда он посадил ее в свою машину, проезжая по улице 1905 года, бездумно, просто так, никуда не торопясь? Год? Примерно. А ведь они успели слиться в одно целое, они стали сообщающимися сосудами, они спали в позе, называемой психологами «Ноша»: Майя сворачивалась калачиком и клала голову под живот своему спутнику. Это самая доверительная ночная поза…
И вот девушка уходила, сопровождаемая этим изысканным арабом, чтобы улететь на край света; уходила, мелькая милыми пяточками из-под голубого сари.
Все сжалось еще раз внутри и тонко пискнуло.
А на стойке таможенника тоже тихо пискнул какой-то прибор, похожий на коробочку, с клеймом: «ТЭЛОС. Изделие № 344». Мигнула лампочка, прибор затих. Сотрудник с досадой взял его, встряхнул… и, ничего не поняв, плюхнул на место. Он ему явно мешал.
На посадку, сотрясая воздух своими тремя мощными двигателями, заходил аэробус из Франкфурта. А борт, следующий по маршруту Новосибирск – Тегеран – Дели, только что закончил заправку.
В это самое время далеко от них, в морге первой больницы патологоанатом стянул с рук резиновые перчатки и досадливо бросил их в урну. Его молодой помощник-практикант остался стоять у цинкового стола, пораженно глядя на разверстые внутренности толстого голого человека, умершего несколько часов назад от перитонита и доставленного в морг буквально из предоперационной палаты – ему даже не успели подготовить медицинские документы.
– Зашивай. Справишься? – бросил патологоанатом от раковины, где плескался, тщательно намыливая руки. – Я буду сейчас с бумагами мараковать.
Помощник с благоговейным ужасом коснулся инструментов.
– А все-таки… отчего же, Иван Палыч?
Патологоанатом, хмурый краснолицый человек, подошел, вытирая большие, как у мясника, волосатые руки.
– Да черт его знает! Я никогда такого не видел. Видишь, весь пищевод, как сито. И желудок тоже. Он будто абразивного камня наглотался, который ему все и источил. Ладно, зашивай давай, на обед пора!
Пока помощник звякал инструментом, врач присел в углу за хлипкий столик, посмотрел карточку больного и размашисто вписал в серый бланк заключения:
Чепайский Василий Иванович. Амб. № 67657
«…МИД Франции с большим трудом согласилось на включение в состав международной добровольной инспекции специалистов, направляющихся в Иран, доктора физики, почетного профессора Принстонского университета, госпожи Кириаки Чараламбу. До этих пор дипломаты испытывали сильное давление со стороны собственного Министерства внутренних дел и госдепартамента США. Дело в том, что доктор Чараламбу известна своими левацкими взглядами, неприязнью к США и их ближневосточной политике, а также является достаточно известным человеком в рядах антиглобалистов. Она принимала участие в нескольких акциях европейской организации ATTACK, а в позапрошлом году была арестована полицией во время беспорядков, проходивших в Париже.
В последнее время доктор Чараламбу работает по одной из программ МАГАТЭ, осуществляя проект создания универсального компактного экспресс-анализатора обогащенного ядерного топлива. Именно такая аппаратура будет, вероятно, использована в ходе работ международной инспекции…»
BBC, EuroNews, Лондон, Великобритания
Тексты
Лис, Шкипер, Медный, полковник
Удивительно, но в тот же самый момент, когда таможенник проштамповал паспорт Майи, в нескольких сотнях метров от них, от международного сектора, в здании аэровокзала «Толмачево» прощались их недавние знакомые. Лис лихорадочно рылась в сумке, сидя на полу и выбрасывая из нее на мрамор разную мелочь.
– Черт! Крем для загара я все-таки забыла! – с глубоким трагизмом в голосе заключила она.
– Лисонька! – ядовито заметил Шкипер. – В Париже купишь. Ты в курсе, что мы через Париж летим, а? Светлая твоя головушка…
– Отстань. Как дам щас! – огрызнулась Лис.
– Встань с полу, детка, простудишься.
Лис, чьи ноги были упрятаны в светлые джинсы и толстокорые белые кроссовки, поднялась и начала, чертыхаясь, собирать вещи. Медный, провожавший пару, помогал девушке. Короткая майка наклонившейся Лис открывала ее широкие бедра с загорелой кожей и светлую полоску трусов сзади. Это было трогательно и эротично.
