Мечи и темная магия - [5]

Сразу за капитаном следовал широкоплечий здоровяк. Его лицо привлекало внимание: сломанный нос, неровная линия рта, торчащий желтый клык, одно ухо сплющено, как капустный лист, другое рассечено в нескольких местах. Неухоженные борода и усы были грязными от засохшей слюны и конской пены. Перебираясь через мост, он разглядел слева в воде опутанные водорослями каменные колонны — опоры первоначального моста.

Вновь очутившись на твердой земле, он встал рядом с капитаном, наблюдая, как перебирались остальные.

В серых глазах капитана Скинт не было и тени волнения. Она спокойно ожидала, когда отряд вновь соберется.

— Год назад у нас ушло полдня, чтобы перебраться через этот мост, — пробормотал мужчина. — Тысяча рэмов, твердых как камень.

Подъехавшая к ним всадница, высокая женщина с алыми прядями в угольно-черных волосах, хмыкнула:

— Что, сержант, опять вспоминаешь о том бардаке?

— Что? Нет. Почему я должен…

— Мы больше не рэмы. Теперь мы козлы отпущения, чертово отребье, — произнесла она и презрительно сплюнула.

К всадникам присоединились Даллбриф и Хаггз, и все пятеро легким галопом поскакали к деревушке. Люди, хоть и не признавались в этом друг другу, отчаянно нуждались в отдыхе.

Постепенно тропа переросла в нечто напоминавшее дорогу.

Они проехали мимо фермы: одинокого домика с тремя каменными загонами. От них разило навозом, а в воздухе черным облаком роились мухи. Вскоре лес закончился, и теперь по левую сторону дороги расстилались небольшие поля, засеянные зерновыми, а справа виднелось кладбище с маленьким храмом в центре.

Среди надгробий всадники увидели мужчину и юношу, копавших могилы. Выбранные места были помечены выцветшими на солнце тряпками, привязанными к молодым деревцам. Под громадным тисовым деревом неподвижно стояли мул и повозка.

— Что-то многовато у них могил, — пробормотал сержант Флапп. — Может, тут чума?

Ему никто не ответил: следуя по тропе за капитаном, всадники не отрывали глаз от мальчишки и мужчины, занятых своим мрачным делом.

— А меток-то пять, — покачал головой неугомонный сержант. — Да это, наверное, добрая половина жителей этой дыры.

Впереди всадников шла маленькая девочка, сжимая в ручке охапку диких цветов. Над ее взъерошенными волосами кружились несколько пчел.

Путники проехали мимо ребенка, который, казалось, их совершенно не замечал.

Стройняшка отошла от двери и, скользнув к стойке, устроилась напротив трактирщика:

— Налей-ка мне стаканчик. Я отблагодарю.

— Каким это образом?

— Они солдаты. И идут с войны…

— С какой еще войны?

— По ту сторону гор, конечно же.

Свиллмен внимательно посмотрел на древнюю шлюху:

— Ты что-то слышала об этом? Когда? От кого?

Она неловко поерзала:

— Ну, Свилли, мы с тобой оба знаем, что тут никто не проезжал уже больше полугода. Но они солдаты и выглядят чертовски потрепанными, так что наверняка были на войне. Где-то далеко. А раз спустились с перевала, значит, война по другую сторону гор.

— Клянусь долиной демонов, а ведь и правда. Никто не уходил и не возвращался. Похоже на войну… Все верно, Стройняшка. Но что бы ты ни говорила, я не собираюсь тебе наливать, если не можешь расплатиться. А платить тебе нечем.

— У меня есть кольцо.

Он в ужасе уставился на женщину:

— Но в нем вся твоя жизнь. Если достанешь его, тебе нечего будет им предложить.

— Ты возьмешь кольцо, когда они уйдут. Или, быть может, мне подвернется работенка.

— Таких смельчаков не бывает, — ухмыльнулся Свиллмен. — Ты сама-то на себя смотрела? Скажем, за последние лет тридцать?

— Конечно. Мое серебряное зеркало всегда чистое, то, что осталось от свадьбы, вот.

Свиллмен расхохотался:

— Ну, тогда давай посмотрим твое кольцо, чтобы я знал, что ты меня не проведешь.

Стройняшка выкашляла на ладонь большое крученое кольцо из меди. Судя по всему, оно было привязано леской к зубу и опускалось в горло.

Свиллмен наклонился, чтобы получше рассмотреть:

— Знаешь, на самом деле я впервые его вижу.

— Правда?

— Клянусь моим обетом безбрачия.

— О да, с тех пор как умерла твоя жена, что и сделало тебя идиотом. Знаешь, мы могли бы договориться.

— Нет уж. Кольцо меньше, чем я думал.

— Большинство мужчин тоже мельче, чем думают.

Трактирщик уселся обратно и взял кружку.

Проглотив кольцо, Стройняшка жадными глазами наблюдала, как сосуд заполнялся элем.

— Это что, трактир? — спросила Хаггз, созерцая развалину с указательным столбом, но без вывески.

— Если там не найдется ничего выпить, клянусь, я прибью хозяина, — простонал Флапп, с трудом слезая с лошади. — Изобью до смерти, попомните мое слово.

С мгновение он смотрел на хибару, а потом принялся стряхивать пыль с одежды и кожаных перчаток, усеянных металлическими заклепками.

— Насколько я вижу, гостиницы тут нет, только задняя комната. Где мы будем спать? И куда поставим лошадей? Проклятие, это место — настоящая дыра.

— На одной из старых карт я видела, как называется этот город, — отважилась встрять Визер.

— Город? Да тут уже тысячу лет нет никакого города! Если вообще когда-то был.

— И тем не менее, сержант.

— Ну и как он называется?

— Триумф.

— Ты надо мной издеваешься, да?

Покачав головой, Визер взяла поводья лошади капитана. Сама Скинт спрыгнула в дорожную пыль и, морщась, направилась к двери трактира. С тех пор как капитан потеряла башмаки, ей приходилось ходить в одних чулках.