Меч возмездия - [16]

Ряд западных источников сегодня с уверенностью утверждает, что именно Ольга Чехова и была тем таинственным, прекрасно осведомленным источником информации, с которым всю войну поддерживал связь обосновавшийся в Швейцарии знаменитый резидент советской разведки Шандор Радо.

И еще один факт. В деле Ольги Чеховой на Лубянке хранится донесение начальника СМЕРШа Виктора Абакумова, на котором Лаврентий Берия начертал холодный, как смерть, вопрос: «Что предлагается сделать в отношении Чеховой?»

Самый примечательный документ с резолюцией Л. П. Берии

А 14 ноября 1945 года газета «Курьер», издаваемая в Берлине под контролем французских военных властей, опубликовала информацию о том, что «известной киноактрисе Ольге Чеховой был вручен высокий русский орден за храбрость – лично Сталиным…». Подобное сообщение прошло еще в нескольких газетах. Говорилось даже о том, что ее якобы привлекли к участию в разработанном Берией плане уничтожения Гитлера, учитывая особую к нему близость.

В книге «Разведка и Кремль» генерал Павел Судоплатов утверждал, что Ольга Чехова работала на советскую разведку и даже существовал сверхсекретный план покушения на Гитлера с ее участием. Генерал рассказывал, что после уничтожения в 1942 году «Красной капеллы» в Берлине в Германии «уцелел ряд важных источников информации и агентов влияния». Перечисляя тех, кто уцелел, Судоплатов говорит, что «не были скомпрометированы Ольга Чехова и польский князь Януш Радзивилл. Однако отсутствовали надежные связники с ними». Кроме того, он говорил и о том, что и ее близкие были вовлечены в агентурные планы: «Мы создали еще одну автономную группу, которая должна была уничтожить Гитлера и его окружение, если бы они появились в Москве после ее взятия. Эта операция была поручена композитору Книпперу, брату Ольги Чеховой, и его жене Марине Гариковне».

Сын Лаврентия Берия, Серго, в своей книге «Мой отец Лаврентий Берия» написал: у него нет никаких сомнений в том, что актриса Ольга Чехова была нелегальным советским разведчиком высокого класса.

В то же время в ответе племяннику Чеховой, Владимиру Владимировичу Книпперу, руководитель пресс-бюро Службы внешней разведки России Ю. Г. Кобаладзе 1 декабря 1993 года ответил, что каких-либо материалов СВР о том, что она была агентом НКВД, не обнаружено.

Официальный ответ Пресс-бюро службы внешней разведки России В. В. Книпперу

Тем не менее, когда в апреле 1945 года в предместье Берлина Кладов, где располагался особняк Чеховой, вошли войска Красной армии, крайне корректные офицеры из СМЕРШа немедленно увозят Ольгу Константиновну сперва в ставку Красной армии в Карлхорст, потом самолетом в Москву. Здесь, в столице, она впервые увиделась с начальником Главного управления контрразведки НКВД комиссаром госбезопасности Виктором Абакумовым. Ее визит в Москву был окружен тайной, три месяца она живет в тщательно охраняемой двухкомнатной «золотой клетке» – конспиративной квартире, не имея возможности ни с кем встречаться, даже с тетей Ольгой Леонардовной.

Из воспоминаний Чеховой: «В тюрьму я не попадаю. Живу на квартире жены офицера, пропавшего без вести… Две комнаты обставлены для меня. При случае меня навещают офицеры. Они приносят книги, играют со мной в шахматы. На мой слегка иронический вопрос, как долго мы вот так будем убивать время, они молчат. Только вежливо улыбаются…»

Потом начались допросы, но опять же офицеры «вежливы, говорят по-немецки и по-французски. Создается впечатление, что между нами происходит беседа по международным вопросам».

Да, все странно. Ее не бросили в сырой подвал. На нее не кричали. С ней обходительно беседовали о музыке, литературе, театре и кино. В результате бесед-допросов появились на свет 36 листов своеобразной исповеди: рассказ о нацистах и их приспешниках, об их нравах, характерах, привычках – некое политическое досье на верхушку фашистской Германии.

«Гитлер робкий и неловкий, хотя с дамами держится с австрийской любезностью. Ничего демонического или завораживающего. Поразительно его превращение из разглагольствующего зануды в фанатичного оратора, когда он оказывается перед толпой».

Гитлер же обожал «русскую Олли» и на дни рождения, Рождество и праздники посылал ей сладости, а также свои портреты с надписью: «Госпоже Ольге Чеховой в знак искреннего восхищения и уважения, Адольф Гитлер».

Гиммлер, который поедал ее глазами на каждой театральной премьере, знал все ее театральные работы и говорил пошлости, думая, что заслуживает тем самым репутацию покровителя искусств. Он оставил в ее памяти нелестный презрительный след: «Рейхсфюрер СС Генрих Гиммлер производит впечатление чего-то незначительного. Похожий на землемера на пенсии, с круглым обывательским лицом, он топчется и чувствует себя явно не в своей тарелке, когда же видит меня в глубоком декольте, каменеет от изумления». Для нее «Геринг тщеславен, напыщен и склонен к шарлатанству», а Муссолини «оказывается образованным и начитанным собеседником». Она же сама – предмет их восхищения и восторга.

«…В 1936 году у меня было много предложений, я имела большой успех в театрах, и всех иностранцев, что наезжали в Берлин, вели ко мне в театр, как в зверинец. На приемах после спектакля я бывала один-два раза в год, очень коротко. Точно не помню, в котором это было году, когда приезжал из Югославии король с женой. Кажется, в 1938-м. Весь Берлин был украшен и освещен, как никогда. Первый день их принимал Гитлер у себя, потом спектакль (опера Вагнера), второй день на даче Геббельса в Ланке, на третьем приеме была – вечером, в 11 часов, и хоть я отказывалась, пришлось поехать. Королевская чета видела меня часто в фильмах, и королева хотела со мной познакомиться. Прием в Шарлоттенбургском дворце был дан Герингом – значит, все было очень богато. В прусском старинном дворце комнаты были освещены свечами в старых люстрах, все присутствующие были в костюмах времен Фридриха Великого. После ужина я сидела с королевской парой в саду – говорили о моих фильмах, гастролях и о Московском Художественном театре… Потом началась программа, и я незаметно уехала. Мой шофер был в восторге – всех поили, кормили, давали папиросы