Меч судьбы - [10]
Кобыла заплясала, встала на дыбы, истошно заржав, Вейр грохнулся на землю, еле успев увернуться от страшных копыт. Вороная, хрипя, заметалась по двору.
Пыль стояла столбом. Динка, подвывая, забилась в кусты малины, из подпола ей подпевал, посрамив местных плакальщиц, домовой, вещая о конце света, ведро каталось по двору, гремя от ударов копыт, кобыла то и дело наступала на него, чудом умудряясь не переломать ноги. Разгромив двор, она метнулась вправо-влево, разбежалась, птицей перелетела через забор и умчалась прочь вместе с колдунской поклажей, аки тать в ночи.
Вейр сказанул нечто такое, от чего мне захотелось покраснеть. Не краснелось.
Волк сбежал с крыльца, сладко и неторопливо потянулся, перемахнул ограду и скрылся следом за вороной.
Вейр проводил парочку любящим взглядом, молча сел, отряхнул штаны, кожаную куртку, из-под которой выглядывал ворот белоснежной рубашки. Не понимаю я этой нежной привязанности к белому… Хотя, вряд ли он стирает сам. Отряхнувшись, одарил и меня взглядом. Я показала язык.
Лида стояла на крыльце, скрестив на груди руки. Глянув на её лицо, я передумала затевать скандал.
— Пошли в дом, завтрак на столе, — по её лицу было видно, что возражения не принимаются.
Объявив молчаливое временное перемирие, мы принялись за кружевные блинчики и творог с лесной ягодой. Колдун лишь сверкал странными глазами в мою сторону, но я и так понимала, кто я в его глазах и что он думает обо мне и моем волке. Он как раз аккуратно, ровными кусочками нарезал блинчик, когда с улицы донеслось тихое, жалобное ржание. Вейр выронил нож, выскочил из-за стола и бросился к выходу, я рванула следом, но наткнулась на каменную спину в белом. Просунув голову колдуну под мышку, я с боем отвоевала место под солнцем, и, довольная маленькой победой, обозрела пейзаж.
Посреди двора стоял волк, держа в зубах поводья, рядом переминалась с ноги на ногу вороная. На кобыле лица не было. Вейр неаристократично выругался себе под нос, повернулся ко мне:
— Где ты этого зверюгу взяла, сказать не соизволишь?
— Не твоего колдунского ума дело, — я развернулась и пошла одеваться.
Не всё коту масленица. У нас, вед, тоже секреты имеются.
Одевшись и недолго посидев на дорожку, мы вышли на крыльцо. Вейр помянул кого-то на непонятном языке, но явно не ёжиков.
Посреди двора стоял конь цвета грозового неба. Оседланный. Плавной иноходью подлетев к крыльцу, он стал боком ко мне и сверкнул волчьим взглядом. Закрыв рот, я принялась приторачивать сумки к седлу. Руки дрожали. Подумаешь, эка невидаль! Что мы, коней не видали… Волчьих кровей.
Я долго возилась, приторачивая сумки к седлу, ругаясь сквозь зубы на коней, волков, колдунов и иже с ними. Вейр наблюдал, подняв бровь, но помощь так и не предложил. То ли Их высокопородиям зазорно помогать деревенским клушам, то ли знал, что отвечу. Закончив, я подошла к Лиде, молча наблюдавшей за мной, сидя на крыльце. Она встала, погладила меня по голове дрожащими пальцами, мы крепко обнялись, затем она осенила меня знаком Матери, смахнув слезу. Я сдерживалась из последних сил.
С третьей попытки мне все же удалось взгромоздиться на коня. Махнув тетке рукой, я вытерла мокрые глаза и взяла поводья. Колдун вскочил на вороную, пришпорил её и вылетел за ворота, оставив за собой клубы пыли, волк легко, почти неощутимо тронулся с места, но родной плетень в мгновение ока остался позади.
Оборачиваться я не стала.
Глава 4
В которой герои отправляются в столицу
Солнце карабкалось по небу, распевали на разные голоса птицы, квакали лягушки, и клубилась пыль из-под копыт. При виде кислой колдунской физиономии падали замертво комары, мухи и слепни. Конь-волк шел ровным плавным шагом, ступая след в след. Я быстро выяснила, что управлять волшебным конем совершенно не нужно, и, бросив поводья, занялась плетением косиц из мягкой пепельной гривы. Волк только довольно пофыркивал и косил глазом. Нужно дать имя новому другу, но ничего дельного в голову не приходило. Чуть не вывихнув мозги, в конце концов, разродилась. Раз "до сердца льда дальнего", значит, будешь Севером. Новоявленный Север мотнул головой, одобряя мой выбор, и ускорил шаг. Что ещё можно ждать от зверя, я боялась даже предположить, но пока ничего страшного не стряслось, и я выбросила страхи из головы. Кобыла жива, колдун цел, а у меня есть грозная охрана. Вороная, похоже, свыклась с присутствием хищника и уже не раздувала ноздри, не шарахалась и не пыталась укусить Вейра, когда тот приближался к нам слишком близко. Север совершенно не обращал внимания на кобылу, его интересовали только живописные островки коров, коз и овец, встречавшиеся по пути. К счастью, паслись они далеко от тракта. Чем я его кормить буду? Вороная, словно прочитав мои мысли, заржала и скосила хитрющий глаз в сторону леса, будто высматривая, куда можно драпануть.
Солнце стояло в зените, в небе замерли облачка, даже воробьи не чирикали, попрятавшись от жары. Я вздохнула. Полдня в пути, и ни одной остановки на отдых. Если не считать похода в кустики. У меня немилосердно болело всё, что только может болеть. В Миргороде мы пользовались телегами, да и большой нужды иметь лошадь не было, поэтому конные переходы были для меня в диковинку. Зад молил о пощаде, но колдун, казалось, был отлит из металла, и останавливаться явно не собирался. А я не собиралась унижаться и просить. Его колдунское высочество торопились в столицу, где находилось одно из самых больших собраний редких книг. Правда, владел им Совет колдунов, но ворон ворону глаз не выклюет.
В сборник вошли книги: «Риль: любовь дракона» Екатерины Бобровой, «Встретимся? На той стороне дождя» Натальи Оско, «Сделать шаг» Татьяны Скороходовой. Серия «3 бестселлера» – это уникальные сборники популярных книг современных авторов. Серия представлена жанрами любовного фэнтези, современного и исторического любовных романов, любовной фантастики. Мы собрали самые увлекательные истории о попаданках, романтических путешествиях в космосе, любовных треугольниках и еще многие другие сюжеты, способные заинтриговать и взбудоражить воображение любого, даже самого прихотливого читателя.
Жизнь подростков отличается: кто-то дружит со своими родителями, кто-то воюет, у кого-то их и вовсе нет, кто-то общительный, кто-то тихоня. Это период, когда человек уже не ребенок, но и не взрослый, период сотворения личности, и у каждого этот переход происходит по-разному: мягко или болезненно. Фахри – подросток с проблемами: в семье, школе, окружении. Но у него есть то, что присуще не всем его – понимание того, что нужно что-то менять, так больше продолжаться не может. Он идет на отчаянный шаг – попросить помощи у взрослого, и не просто у взрослого, а у школьного психолога.
Детство – целый мир, который мы несем в своем сердце через всю жизнь. И в который никогда не сможем вернуться. Там, в волшебной вселенной Детства, небо и трава были совсем другого цвета. Там мама была такой молодой и счастливой, а бабушка пекла ароматные пироги и рассказывала удивительные сказки. Там каждая радость и каждая печаль были раз и навсегда, потому что – впервые. И глаза были широко открыты каждую секунду, с восторгом глядели вокруг. И душа была открыта нараспашку, и каждый новый знакомый – сразу друг.
Дример — устройство, позволяющее видеть осознанные сны, объединившее в себе функционал VR-гаджетов и компьютерных сетей. В условиях энергетического кризиса, корпоратократии и гуманистического регресса, миллиарды людей откажутся от традиционных снов в пользу утопической дримреальности… Но виртуальные оазисы заполонят чудища, боди-хоррор и прочая неконтролируемая скверна, сводящая юзеров с ума. Маркус, Виктор и Алекс оказываются вовлечены в череду загадочных событий, связанных с т. н. аномалией — психокинетическим багом дримреальности.
В Центре Исследования Аномалий, в одной из комнат, никогда не горит свет. Профессор Вяземский знает, что скрывается за ее дверями. И знает, как мало времени осталось у человечества. Удастся ли ему найти способ остановить аномалии, прежде чем они поглотят планету? И как быть, если спасти мир можно только переступив законы человечности?
После неудавшегося Апокалипсиса и изгнания в Ад Сатана забирает с собою Кроули, дабы примерно его наказать — так, как это умеют делать в Аду, — а Азирафаэль не собирается с этим мириться и повышает голос на Господа. Рейтинг за травмы и медицинские манипуляции. Примечание 1: частичное AU относительно финала событий на авиабазе. Примечание 2: частичное AU относительно настоящих причин некоторых канонных событий. Примечание 3: Господь, Она же Всевышний, в этой Вселенной женского рода, а Смерть — мужского.