Меч Шаннары - [14]

Постепенно Флику надоело давать молчащему Шеа советы, и в итоге он перестал говорить об этом, тяжело опустился на стул и принялся рассеянно глядеть на потрескивающее пламя. Шеа продолжал обдумывать подробности истории Алланона, пытаясь решить, что же теперь делать. Но через час подобных размышлений он раздраженно махнул руками, по-прежнему сбитый с толку. Выбравшись из гостиной, он направился в свою комнату, верный Флик последовал за ним. Ни один из них не чувствовал стремления к дальнейшему обсуждению этой темы. Добравшись до своей маленькой спальни в восточном крыле дома, Шеа в задумчивом молчании упал на стул, а Флик тяжело рухнул на кровать и равнодушно уставился в потолок.

Пара свечей на маленьком столике у кровати заполняли большую комнату тусклым свечением, и Флик вскоре обнаружил, что дремлет и готов заснуть. Он торопливо помотал головой и, заложив руки за голову, обнаружил длинный сложенный лист бумаги, наполовину скрытый между матрасом и изголовьем кровати. Он с интересом поднес его к глазам и увидел, что это записка, адресованная Шеа.

— Что это такое? — пробормотал он и перекинул записку отрешенно сидящему брату.

Шеа развернул запечатанный лист и торопливо пробежал его глазами. Увидев первые же строчки, он тихо присвистнул и вскочил на ноги. Флик быстро сел на постели, поняв, кто оставил эту записку.

— Это от Алланона, — подтвердил Шеа подозрения брата. — Послушай, Флик.

~У меня нет времени искать тебя и объяснять ситуацию до конца. Произошло более важное событие, и я должен немедленно уйти — возможно, я уже опоздал. Ты должен доверять мне и верить тому, что я тебе рассказал, хотя мне уже не удастся вернуться в долину.

Скоро тебе станет опасно находиться в Тенистом Доле, и ты должен быть готов быстро покинуть его. Если возникнет угроза твоей безопасности, ты найдешь укрытие в Кулхейвене в лесах Анара. Я пошлю тебе друга и проводника. Доверься Балинору.

Ни с кем не говори о нашей встрече. Тебе грозит смертельная опасность. В карман твоего бордового походного плаща я положил мешочек с тремя Эльфийскими камнями. Они укажут тебе дорогу и оградят от опасности, когда ничто другое не поможет. Учти — они только для тебя, Шеа, и ты должен использовать их, только когда не останется иного выхода.

Увидев знак Черепа, убегай не медля. Пусть с тобой будет удача, мой юный друг, и до новой встречи~.

Шеа взволнованно взглянул на брата, но подозрительный Флик с сомнением покачал головой и мрачно нахмурился.

— Я не доверяю ему. О чем он вообще говорит — знак Черепа и Эльфийские камни? Я в жизни не слышал ни о каком Кулхейвене, а до лесов Анара много миль — дни и дни пути. Мне это не нравится.

— Камни! — воскликнул Шеа и бросился к дорожному плащу, висевшему в широком шкафу в углу. Несколько минут он рылся среди своей одежды, пока Флик напряженно наблюдал за ним, затем медленно шагнул назад, осторожно держа в правой руке маленький кожаный мешочек. Он приподнял его и взвесил на ладони, показал брату, а затем бросился к своей кровати и сел. В то же мгновение он развязал бечевку и высыпал содержимое мешочка себе на ладонь. На нее упали три темно— синих камешка, каждый величиной с обычный голыш, тщательно отшлифованные и ярко сияющие в тусклом свете свечей. Братья с любопытством уставились на камни, почти ожидая, что те немедленно совершат нечто чудесное. Но ничего не случилось. Они неподвижно лежали на ладони Шеа, сверкая, словно маленькие синие звезды, выхваченные из ночи, такие чистые, что сквозь них можно было смотреть, будто сквозь обычное цветное стекло. Наконец, после того, как Флик набрался храбрости и дотронулся до одного из них, Шеа ссыпал их обратно в мешочек и сунул его в карман рубашки.

— Да, про камни он не соврал, — через какое-то время высказался Шеа.

— Может быть, да, а может быть, и нет — может, это вовсе не Эльфийские камни, — подозрительно заявил Флик. — Откуда ты знаешь — ты что, видел раньше Эльфийские камни? А что там дальше в письме? Я в жизни не слышал ни о каком Балиноре или Кулхейвене. Нам надо забыть обо всем этом — а особенно о том, что мы вообще видели Алланона.

Шеа с сомнением кивнул, не зная, что ответить на вопросы брата.

— Зачем нам сейчас ломать голову? Нам надо только следить за знаком Черепа, что бы это ни было, и ждать, пока появится друг Алланона. Может быть, вообще ничего этого не случится.

Флик продолжал выражать свое недоверие к письму и его автору еще несколько минут, а затем потерял к этому интерес. Оба брата за день устали и решили, что пора вздремнуть. Погасив свет, Шеа напоследок аккуратно переложил мешочек под подушку, чтобы чувствовать щекой его выпуклость. Что бы ни говорил Флик, в будущем он собирался держать камни при себе.

На следующее утро пошел дождь. С севера неожиданно надвинулись громадные, растущие черные тучи и нависли надо всей долиной, застилая солнце и небо, изливая потоки бешеного дождя, с невероятной яростью колотящего по крошечному поселку. Все работы в поле разом остановились, и походов из долины и обратно больше не стало — так было вначале один, затем два, а потом целых три дня. Ливень приобрел ужасающую силу, удары слепящих молний полосовали затянутое темными тучами небо, гром густо и раскатисто гремел над долиной так, что дрожала земля, затем затихал, удалялся и превращался в чуть слышный далекий зловещий рокот откуда-то с севера, из темноты. Три дня подряд шел дождь, и жители Дола уже начали опасаться, что потоки дождевой воды с холмов обрушатся на их маленькие дома и открытые поля и разрушат их. В гостинице Омсфордов каждый день собирался народ и беспокойно беседовал за кружкой пива, бросая озабоченные взгляды на стену дождя, безостановочно падающего за мокрыми стеклами окон. Братья Омсфорды молча наблюдали, слушали разговоры и вглядывались в тревожные лица взволнованных людей, собиравшихся маленькими компаниями в тесной гостиной. Вначале они надеялись, что буря пройдет стороной, но прошло три дня, а погода не собиралась меняться.