Меч Пересвета - [18]

– Как – что? – поразилась Юлька. – Отдадим ученым каким-нибудь, археологам. Вот круто получится! Может, про Пантелеича в газете напечатают, звездой станет на старости лет. То-то обрадуется! И мы вместе с ним. Потом будем в музей бегать, на них смотреть и всем рассказывать, что именно мы их нашли.

– Вообще-то можно было бы мечи продать… – задумчиво произнес Пашка.

Старый генерал грозно посмотрел на него из-под лохматых бровей, и внук поспешно заявил:

– Да нет, дед, это я как вариант…

– И без вас полстраны распродали! С Аляски начали, Черноморским флотом закончили! – с места в карьер разошелся Петрович. – Еще недоставало, чтобы дети из семьи Полторецких разбазаривали народное достояние!

– Ага! – поспешила согласиться с дедом Полундра, по опыту зная, как надолго может затянуться его лекция о распродаже России. – Петрович, а что за человек у тебя есть? Ну, твой жулик антикварный?

– Никакой он не жулик, а вполне достойный человек. В молодости имел неприятности с законом, но при советском режиме заниматься антиквариатом и остаться кристально честным было… мм… очень затруднительно. Пойду-ка я ему позвоню. Танюша, вы пейте чай, пока не остыл!

Таня, про которую все забыли, послушно взяла чашку, но, едва за Игорем Петровичем закрылась дверь, поставила ее на место. В который раз Юлька посмотрела на гостью с большим подозрением. Таня явно нервничала все больше и больше, а появление на сцене Петровича, кажется, напугало ее окончательно. «Психованная девица, – подумала Полундра. – Нервы надо лечить. Ей бы не чаю, а валерьянки хлопнуть…»

– Пашка! – неожиданно вспомнила Юлька. – А внучке Васильевны ты позвонил? Может, мы бы у нее все узнали давно!

Пашка уставился на сестру. Постучал кулаком по столу (тот отозвался гулким звуком), затем по своей голове, обронил: «Нет мозгов – считай, калека» – и полез за мобильным телефоном.

– Павел, мне пора идти, – вдруг заявила Татьяна. – Спасибо за чай и… и за то, что нашли… мои мечи. Но мне правда надо бежать, у меня еще есть дела сегодня.

– Да, конечно… – немного растерялся Пашка. – А… как мы сможем вас найти, если что? У вас есть мобильный телефон?

– Мобильный? Нет.

– А домашний?

– Да, но… я очень редко бываю дома… Хотите, я сама вам позвоню?

– Да пожалуйста. – Пашка быстро записал номер своего мобильного. – Не потеряйте.

– По… постараюсь. Извините… До свидания… – Таня подхватила со стула свой берет, в прихожей сдернула с вешалки плащ – и ее как ветром сдуло.

– Мне это не нравится, парни. Абсолютно не нравится, – мрачно произнесла Юлька любимую фразу агента Тайгера из сериала «Барсы Нью-Йорка».

Белка, оказавшись «парнем», хихикнула, но Пашка согласился:

– А мне-то как не нравится!

Он наконец достал мобильный телефон, потыкал в кнопки:

– Серега, вы с Натэлкой во дворе еще? Оч-чень хорошо! Из подъезда сейчас выйдет мадемуазель в сером плаще и зеленом берете с желтым помпоном. Пройдись за ней, если не влом. Натэлу?.. Ну, можешь взять с собой. Для прикрытия. Как прикрываться? Сам сообразишь, не маленький. Осторожней там, а то девица с нервами! Если заговорить понадобится, сам не лезь, пошли Натэлу. Ах, не учить дедушку какать… Понятно. Отбой.

– Зачем ты Серегу за Татьяной послал? – изумленно спросила Белка.

– Затем, что хотя бы место ее жительства установить не мешает, – усмехнулся Пашка. – Мобильного у нее нет, как же… В наше время студентка, художница – и без мобильного? Не может такого быть! И домашний номер тоже не дала, хотя в ее интересах поддерживать с нами связь. Ведь обрадовалась, когда мечи увидела, чуть не запрыгала. А потом чего-то испугалась…

– И вообще, она врет! – вдруг выпалила Полундра, до того целую минуту напряженно размышлявшая о чем-то. – Чес-слово, врет! И не крали у нее ничего!

– Почему ты так решила? – быстро спросил Пашка.

– Да потому что! Она как сказала – на трамвайной остановке сумку сперли. А теперь смотри – где монастырь, и где трамвай? Там рядом вообще никакие трамваи не ходят, за ними аж на Симоновский вал бежать надо! И до улицы Машиностроения от нас – или пешком, или на троллейбусе, а больше никак.

– Может, она перепутала трамвай с троллейбусом? – предположила Белка.

– Ничего она не перепутала, – ответил вместо сестры Пашка. – Молодец, мать, а я думал, что один заметил. Помнишь, я ее еще переспросил насчет трамвая? Факт: наша Таня врет. И врет плохо, потому что нервничает. Вопрос – почему? Почему врет? Почему нервничает? Почему сбежала, как только…

– Как только ты собрался звонить Нютке, – закончила Юлька.

– Может, они с ней знакомы? – нахмурился Пашка. – Хотя нет… Мать, ты же не назвала имени! Ты сказала – «внучка Васильевны»!

– Точно, – подтвердила Белка.

Юлька недоверчиво посмотрела на них. Сама она совершенно не помнила, как сказала.

– Вообще, что это за имя – Нютка? – Пашка начал тыкать в кнопки мобильного. – Поросячья кличка какая-то, девчонка еще обидится…

– Может, Анна? – подсказала Белка.

– Скорее всего, так. – Пашка долго слушал гудки в недрах мобильного, затем пожал плечами. – Не откликается.

– Звони домой!

Но и дома Нютки не было: трубку никто не снял.

– Студентка ведь! – напомнила Юлька. – Шляется где-нибудь с парнями!