Меч императора - [16]

Минут через двадцать запыхавшийся от быстрого бега волк уже стоял рядом и выразительно морщил нос, стараясь поменьше вдыхать исходящее от меня амбре. Конец веревки, которой был обвязан раненый, он честно забрал, но поспешил убежать вперед, потому что с его обонянием это было слишком серьезное испытание.

Я не возражал, на расстоянии мне было проще следить за округой на случай, если кто-то из драхтов все-таки уцелел. Но нам повезло, ни один из кошмариков в пределах видимости так и не объявился, поэтому ближе к вечеру мы благополучно выбрались из леса, а наш пассажир при этом умудрился даже не помереть. Правда, о том, чтобы пробраться к мосту и с рук на руки передать раненого в замок, речи не шло. Все, на что хватило моего человеколюбия, это приволочь парня поближе к крепости и, убедившись, что один из дозорных отрядов движется в нужную сторону, оставить счастливчика на дороге.

И его действительно нашли, мы с Ворчуном в этом убедились. Поскольку время было позднее, то детально исследовать окрестности дозорные не стали – на это не хватило времени. А когда они уехали вместе с раненым, мы с братом вернулись и постарались уничтожить следы своего пребывания так, чтобы нас даже с собаками потом не нашли.

Для этого много не требовалось – просто обрызгать кусты вдоль дороги прилипшей к куртке слизью, если верить Ворчуну, нюх она отшибала надолго. Ну а все остальное пришлось убирать подручными средствами. Само собой, парень, если выживет, кое-что все-таки расскажет, но я посчитал неоправданным всаживать в него нож лишь потому, что он мог видеть мою чумазую физиономию.

На протяжении последующих двух с половиной месяцев все было относительно тихо. Я регулярно совершал набеги в глубину Истрицких лесов, одного за другим уничтожал попадающихся на глаза драхтов. Успел разорить два гнезда, убил обитавших в них медуз и каждый день объедался дармовой силой до такой степени, что от одного вида магических артефактов меня порой начинало мутить.

Честное слово, так сытно и невкусно меня не кормила даже Талья. Но убивать драхтов руками было нелегко даже императорской тени. А ничто другое этих тварей не брало. Как оказалось, создаваемый медузами хитин не поддавался даже огненным заклинаниям. Маги, как и простые воины, были вынуждены целиться в горло, в сочленения между пластинками. Получалось у них, конечно, лучше, чем у арбалетчиков или копейщиков, но тогда драхты во всей округе узнавали, что рядом появился чародей, и со всех ног мчались ту сторону, торопясь сожрать ценный деликатес, без которого затруднялось существование медуз.

За ними я, кстати, тоже довольно долго наблюдал, прежде чем прикончить, и пришел к выводу, что первая моя медуза была еще маленькой и неопытной. У нее имелось очень мало драхтов в подчинении. Она была медлительна, имела весьма небольшой ареал обитания и, кроме обычных драхтов, просто не успела народить тварей посерьезнее.

А вот у двух последующих медуз подчиненных было гораздо больше, причем чем дальше от реки, тем крупнее оказались хозяева. Самая большая тварь, которую мне удалось убить, имела ареал обитания почти в полтора десятка рисаннов и владела почти тремя сотнями подданных. Причем среди них, помимо простых кошмариков, имелось двое кошмариков-солдат. То есть более крупных, полностью закованных в хитин и передвигающихся исключительно на четырех конечностях чудовищ, у которых, в отличие от прочих, имелись нормальные глаза, некое подобие ушей и совершенно отчетливые ноздри.

Завалил я этих тварей с трудом и лишь потому, что они напали поодиночке. Реакция у них оказалась на порядок выше, чем у простых драхтов. Помимо обычных зубов, у них из пасти торчало по четыре здоровенных клыка, больше похожих на сабли. Прикинуться деревцем, увы, у меня не получилось. Мои шаги они тоже прекрасно расслышали. А учуяли метров за сто, не меньше. И я порядком вспотел, прежде чем смог всадить в одну из них клинок, а из второй вытянул энергию. Да еще и обожрался при этом так, что минут пятнадцать был вынужден просто сидеть, чтобы переварить то богатство, что мне неожиданно досталось.

С хозяевами оказалось еще сложнее. Сперва я их долго искал, истоптал все ноги по задницу. Потом недели по две планомерно уничтожал драхтов возле каждого логова. Наконец перебил почти всех, выманил медуз наверх. Но, будучи наполненными магией по самую маковку, эти твари долго не хотели издыхать, хотя прежде чем заглянуть в гости, я несколько дней сидел на строгой диете. Медузы оказались слишком большими и мощными. А сколько у них под водой имелось полуготовых зародышей… Если бы не бездонные резервы, которые я день за днем продолжал старательно раскачивать, съели бы меня там за милую душу. А так после каждой твари мне приходилось дня два отлеживаться в логове, которое мы с Ворчуном от греха решили перенести еще дальше от крепости Ойт.

Решение оказалось правильным, потому что вскоре после убийства первой медузы разъезды на восточный берег Истрицы стали отправляться не раз в неделю, как раньше, а ежедневно. И неудивительно: то, что рядом с крепостью поселился посторонний, было видно по оставленным мною трупам, пропавшему с них хитину, огромным волчьим следам, которые хоть изредка, но наверняка попадались дозорным на глаза. Не скажу, что мы мешали им делать привычную работу. Кое-что они умели и сами. Но у нас с Ворчуном это получалось определенно лучше, поэтому нами заинтересовались. Более того, когда популяция драхтов резко сократилась и вокруг крепости стало намного спокойнее, разведывательные отряды и на западе зачастили с проверками, и не встречаться с ними стало проблематично. Причем если раньше они далеко не всегда доходили до границы, то теперь конные отряды курсировали и за ее пределами. Видимо, в надежде, что однажды псы все-таки возьмут мой след, но еще не зная, что с собаками я давно успел договориться.