Меч Господа нашего - [8]

Пешавар, Пакистан. Полицейское управление

Как же их все-таки здесь ненавидят…

Его привезли в полицейское управление Пешавара рядом с офицерским и колониальным клубом, который построили для себя еще британцы, которые господствовали здесь. Его вытащили из машины и погнали к дверям пинками, в дверях один из полицейских плюнул в него. Он не видел, кто бьет его, не различал лиц – все они были сплошной озлобленной, озверелой массой, поглотившей его. Дальше – можно было ждать только худшего.

Его обыскали и отобрали все, что было у него в карманах. Зачем-то отобрали обувь и даже носки. На пинках – его прогнали по коридору, загнали в какой-то кабинет, привязали к стулу. В кабинете – были голые бетонные стены, зарешеченное окошко под самым потолком и люминесцентные лампы, вделанные в ниши в потолке, забранные решетками. Стул – металлический, грубо сваренный, неудобный, приварен к полу. Перед ним – небольшой столик и несколько стульев у стены, более цивильных.

Его ожидание длилось недолго, открылась дверь и кто-то вошел. Не меньше двоих… даже трое, один из них ударил молодого по голове, так что в глазах потемнело. Еще один – с шумом высыпал на стол то, сто отняли у него при обыске, что-то сказал на урду и вышел. Третий – наверное, тот самый, что и ударил его – остался стоять у него за спиной, его присутствие ощущалось физически, всем телом. От пакистанца несло немытым телом, дешевыми сигаретами и дерьмом.

Молодой – осторожно, опасаясь нового удара, поднял голову, чтобы посмотреть, кто перед ним.

* * *

Его следователем – оказался сухощавый, за сорок лет, невысокий человек в военной форме с погонами подполковника и знаками различия бригады «Трайпл-ван» три единицы. Придворная, сто одиннадцатая бригада, базирующаяся в Исламабаде – именно она стала орудием переворота, когда Мухаммед Зия уль-Хак сверг демократически избранного Зульфикара Али Бхутто, а потом убил его. Этот переворот, принятый всеми странами Запада как должное – при том, что генерал уль-Хак был диктатором, виновным в акте геноцида палестинцев в Иордании, известном как Черный Сентябрь – знаменовал собой начало пути государства Пакистан в пропасть. До этого – Пакистан еще держался определенных рамок, в стране была сильная коммунистическая партия, отражающая интересы миллионов бедняков, а сам премьер Бхутто задумывался о теории исламского коммунизма, за что и был свергнут, судим неправедным судом и повешен военными. С тех пор – ни одного дня в Пакистане не правил режим, отражающий интересы населения. Военных диктаторов сменяли представители пакистанской плутократии, а тех – снова военные диктаторы, про коммунизм в стране больше не было и речи, коммунисты погибли в застенках, а на их место – стали радикальные исламисты, призывающий к всемирному джихаду до победы. Трайпл эй, сто одиннадцатая бригада базировалась в Исламабаде не для того, чтобы охранять столицу страны от врагов – она базировалась в Исламабаде для того, чтобы охранять правящую элиту от собственного народа и слишком часто представители сто одиннадцатой бригады – были судьями и палачами. Вот и этот…

Полковник с омерзением поворошил кучку лежащих на столе вещей – его вещей. Его взгляд наткнулся на водительские права, он посмотрел их с интересом, отложил в сторону. Прикинул в руке на вес связку ключей – догадался, что ее можно использовать как кастет. Потом – соизволил обратить внимание на него.

– Тумхара нуам куа кай?[9]

– Майен урду нахен булта. Муджай аап ки мадад ки зарурат хай. Муджай аап ки мадад ки консул амрикай.[10]

– Ки аап ангрези болтай хаен?[11]

– Джи хан.[12]

– Для американца ты хорошо знаешь наш язык, американец – сказал полковник и снова взялся за связку ключей, как бы взвешивая их на ладони – это заставляет меня сделать вывод, что ты шпион. А у нас не любят шпионов, американец.

– Прошу пригласить американского консула – сказал молодой. По нижней губе текла горячая, медленная соленая струйка.

– Зачем тебе американский консул, американец? Ты говоришь на нашем языке, ты знаешь достаточно, чтобы ориентироваться в городе. Назови свое имя.

– Мое имя Томас Аллен, я сотрудник американского консульства. Прошу пригласить полномочного представителя США, я имею на это право.

Полковник на мгновение поднял глаза – и сильный удар обрушился на затылок американца. В глазах потемнело.

– У тебя здесь нет никаких прав, американец. Ты убийца и американский шпион, захваченный полицией на месте преступления – голос полковника доносился откуда-то сверху – у тебя нет никаких прав, американец.

– Прошу… – Аллен сплюнул кровь – консула.

– Дайте ему воды – видимо, полковник не раз и не два участвовал в допросах и пытках, и сейчас понял, что пленнику реально плохо.

Грубые, мозолистые руки, размерами схожие с лапами обезьяны – поднесли пластиковый стакан, он ткнулся в него губами и застонал – часть зубов была выбита, часть – саднила так, что пить было невозможно. Ему сунули в стакан трубочку – и он с удовольствием выпил весь стакан прохладной, поразительно вкусной воды. Его чуть не вырвало, прямо на стол – но он удержался, хотя бы потому что понимал: если его вырвет, его снова изобьют. В голове немного прояснялось, он снова сплюнул кровавую пену с осколками зубов себе на грудь и с вызовом посмотрел на полковника.