Меч для дракона - [32]
Эймлор раз за разом лупил пони кнутом, отчего те приходили в еще большее неистовство. Развернувшись, они понесли карету мимо Релкина, прочь от страшного дракона. Эймлор ничего не мог с ними сделать. Бросив кружку с недопитым келутом, драконир на ходу вскочил на облучок. Вцепившийся в вожжи Эймлор что-то яростно заорал по-урдхски, но Релкин без разговоров двинул ему ногой в живот. С диким воплем золотоволосый кучер кубарем полетел на землю.
Релкин твердо натянул поводья, заставляя пони остановиться. Лошадки сопротивлялись, но побороть юношу не могли. Был, правда, момент, когда один из пони, неожиданно рванувшись, едва не закусил удила. Юношу даже подняло в воздух, но он все-таки удержался. В следующее мгновение экипаж замер.
Теперь Релкин дернул поводьями. Пони снова двинулись вперед, но спокойно, обычной рысью. Пурпурно-Зеленый у них за спиной благополучно прошествовал к повозке за новым бочонком воды. Трагедии не произошло.
Обогнув флаги легиона, Релкин проехал мимо шатра генерала Пэксона. Потом миновал чуть бо́льший шатер генерала Гектора. За ним начиналось расположение императорского штаба – целый полотняный городок с вьющимися на ветру золотыми вымпелами.
Драконир остановил карету. Только теперь Эймлор сумел наконец их нагнать. Он глядел на Релкина как на кровного врага.
Привязав поводья к облучку, юноша спрыгнул на землю. Он изысканно поклонился золотоволосому кучеру. Эймлор был на голову выше Релкина, но, хотя ему явно этого хотелось, в драку вступить он не решился. Не говоря уже о кинжале за поясом, было в этом северянине нечто, заставившее Эймлора молча снести нанесенное ему оскорбление.
А принцесса тем временем как-то странно глядела на молодого солдата. Ткнув в него пальцем, она сказала два урдхских слова, одно из который звучало как «эх-виз».
– Был рад оказать вам услугу. Ваше Высочество, – снова поклонился Релкин и, повернувшись, исчез в толпе.
Успевший занять свое место Эймлор хлестнул пони, и карета быстро повезла принцессу в гущу императорских шатров.
Когда Релкин вернулся на позиции, Хэтлин отчитал его за то, что он слишком долго отсутствовал. Юноша пытался объяснить, как все было, но быстро понял, что драконир не верит ни единому его слову. Тогда он замолчал, молча снося несправедливые упреки.
Зато у Базила было полным-полно вопросов. Например, кто там сидел в карете?
– Принцесса, – хмуро ответил Релкин. – Она предложила мне работать у нее кучером и жить в богатстве и роскоши. Но я не смог принять ее предложение – мне же надо ухаживать за двумя глупыми драконами.
– Ага, значит, ты хотел бы по ночам оплодотворять королевские яйца?
– А почему нет? Разве я не из деревни Куоша?
– Вот уже полгода ты ни о чем другом и думать не можешь – только об оплодотворении яиц. Может, мальчику-драконопасу стоит оставить легион и найти себе подходящую самку?
– Это, во всяком случае, лучше, чем ухаживать за парой капризных драконов, – рассмеялся Релкин.
– Гм-м-м… Пурпурно-Зеленый уже очень давно не жаловался на свои ноги.
– Я так и предполагал.
– С сандалиями это ты здорово придумал. – Глаза Базила весело заблестели. – Тут я не спорю. Иногда и мальчик способен на что-то хорошее.
– Они идут, – раздался вдруг голос Моно.
Рядом с ним на задних лапах стоял Чектор.
– Мальчик прав, – прогудел старый дракон. – Они идут.
Забравшись Базилу на плечо, Релкин тоже поглядел на запад.
Через крестьянские поля, через пальмовые рощицы двигалось сплошное море одетых во все черное солдат. Над ними развевались черные знамена, на которых свивалась в кольца золотая змея.
До самого горизонта земля почернела от приближающегося вражеского полчища. Слева наступал огромный отряд кавалерии. Стучали барабаны, и их грому вторил дикий вой сотен тысяч глоток. Земля дрожала под ногами поступающей орды.
А драконир Хэтлин уже отдавал приказы.
– По местам! – эхом прокатилось по полкам. – Готовиться к обороне!
Драконы и дракониры поспешно заняли свои позиции. Громадные драконьи мечи покинули заплечные ножны. Стрелы легли на кунфшонские арбалеты дракониров.
Бой начался.
Стоящие у внутреннего входа трубачи громко протрубили в золотые трубы, возвещая появление Императора. Вошел невысокого роста мужчина, одетый в простую золотистую тунику и сандалии из золотых нитей, украшенные изумрудами.
Собравшиеся в шатре придворные дружно поднялись на ноги. Справа по ранжиру стояли визири, монстикиры, стикиры и другие знатные вельможи плодородного Урдха. Слева располагались евнухи, верховный жрец Эуроса и верховная жрица Гинго-Ла.
В центре был установлен легкий деревянный трон, которым правители Урдха пользовались во время военных кампаний. Вокруг него собралось ближайшее окружение Императора – его сестра Бирума, она же герцогиня Пэтвы, верховный визирь, старый Джиджи Вокосонг Монтзун Бахарада и, наконец, генерал Кнэзуд, главнокомандующий императорской армией.
Рядом с этими тремя, но чуть в стороне, сидела тетя Императора, Харума, единственная, кому он мог по-настоящему доверять. Не обладая никакой реальной властью, она без своего племянника была бы совершенно беззащитна.
