Меч без рукояти - [18]

Час от часу не легче!

– И кто тебе дозволил их нашему делу обучать? – с ледяной доброжелательностью поинтересовался Хэйтан.

Хэсситай остановился и посмотрел ему прямо в глаза долгим и спокойным взглядом.

– Нашему ремеслу я их не учу, – ответил он. – Права мне такого никто не давал. И я им своей судьбы не желаю.

При этих словах Хэйтан испытал сильное желание отвести взгляд.

– А вот постоять за себя в наше смутное время мальчикам уметь необходимо, – продолжил Хэсситай. – Тем более – этим мальчикам.

– Да кто они такие? – удивился его словам Хэйтан. Хэсситай опустил глаза и помолчал немного.

– Это дети господина Ханрана, – медленно, как бы нехотя ответил он и, заметив, что имя это ничего мастеру не говорит, добавил: – Того человека, что привел меня в клан.

Дальнейшие расспросы замерли у Хэйтана в горле. Вроде бы у Хэсситая выражение лица не поменялось – превыше всех прочих умений воин из клана Ночных Теней должен уметь скрывать свои чувства, – но вечерняя прохлада сгустилась внезапно и потяжелела, словно бы придавив поникающие к земле травы. Каждая травинка горестно сгибалась, будто разделяя печаль Хэсситая.

Хэйтан тряхнул головой, и наваждение рассеялось. Но в груди все равно явственно щемило.

– Господин Ханран был другом моего отца, – негромко произнес Хэсситай. – Очень близким. Он узнал, что король приказал убить отца, и от самой столицы с коня не сходил, торопился предупредить… но опоздал. Зато меня он спас и надежно спрятал. Я не мог бросить его детей на произвол судьбы. Даже будь я совсем скотиной бессердечной… перед их отцом я навеки в долгу, а выплатить уже не приведется.

– Он умер? – тихо спросил Хэйтан. Хэсситай кивнул.

– Его хотели взять живьем и в столицу увезти, но он не дался. Половину людей короля положил. К нему только к мертвому и удалось подойти, к живому – ни-ни. Дом его подожгли… как наш… одно счастье, что госпожа уже три года как умерла… а детям он сразу бежать велел, как отряд королевский увидел… потому только и спаслись…

Хэсситай умолк и невесело усмехнулся собственным словам. Действительно, мыслимое ли дело – радоваться тому, что дети вот уже три года как сироты? Но ему лучше знать. Когда подожгли его дом, он сиротой еще не был.

– Что-то я ничего об этом не слышал, – удивился Хэйтан.

– А господин Ханран далеко отсюда жил, – пояснил Хэсситай. – Просто он знал, что им, кроме как ко мне, податься некуда, вот и послал их в здешние края. Хотя они бы меня все равно не нашли. Я на них сам случайно выбрел. Повезло. Они к тому времени оголодали, пооборвались – смотреть страшно.

– Значит, ты к ним каждый день ходил? – спросил Хэйтан, глядя на ученика с приязнью.

– К ним, – кивнул Хэсситай. – А славные ребятишки, правда? – Лицо его осветилось улыбкой, и Хэйтан вздохнул свободнее. Давящая тоска разом оставила его.

– Но ты мог привести их к нам…

– Я им своей судьбы не желаю, – повторил Хэсситай. – А клану больше бы вреда вышло, чем пользы. Еще двое со стороны… меня и одного-то много. Вроде и сам я человек не очень скверный, и сотаинники мои не хуже людей… а на поверку что выходит? Совсем как в той притче… «я чист, как вода, ты крепок, как железо, а соединимся вместе – и оба на ржавчину изойдем». Уже и от меня ржавчина завелась, а приведи я еще двоих безымянных, и вовсе непотребство выйдет.

И опять Хэсситай кругом прав. Вот только Хэйтан даже и не думал, что Хэсситай задавался подобными мыслями.

– Ну хорошо, а тайком-то почему? – укорил его Хэйтан. – Мне почему не сказался? Как ты мог подумать, что я тебе стану эти отлучки запрещать?

Хэсситай стоял по колено в росистой траве. И улыбка на его устах была до жути подобна ночной росе – прозрачная, нежная и холодная.

– А я ничего такого и не думал, мастер, – ответил он. Хэйтану показалось, что он ослышался.

– Разве бы я посмел возвести на вас такой поклеп хотя бы и в мыслях? – Улыбка Хэсситая холодно дрогнула, – Я ведь к вам, Наставник, со всем почтением…

– Прекрати дурачиться, – одернул его Хэйтан.

– О чем и речь, – неожиданно вздохнул Хэсситай. – Я так славно подурачился…

Он засмеялся почти неслышно.

– Я дурачился, мастер. Дурака валял. Веселился.

– По-твоему, это весело? – возмутился Хэйтан.

– И даже очень. Как в прятки играть. Я мог спроситься у вас, как должно… но тайком улизнуть веселее. – Хэсситай запрокинул голову, уставясь мечтательно в быстро темнеющее небо.

– Так ты сотаинников своих… – еле сдерживая гнев, уточнил Хэйтан, – и меня заодно морочил… только шутки ради?

– Простите, мастер, – покаянно произнес Хэсситай. – Я не думал, что вы обидитесь.

– На помешанных не обижаются, – излишне резко возразил Хэйтан. – А если бы тебя, шутника, твои же сотаинники попросту подстрелили невзначай?

– Не подстрелили бы, – уверенно произнес Хэсситай.

– А если бы я тебя за такие шуточки на денек-другой на жертвенник отправил? – прошипел Хэйтан. Говорил он хотя и не всерьез… а все же почти что и всерьез: на сей раз Хэсситаю удалось рассердить его основательно.

– Я бы очень удивился, – тряхнул головой Хэсситай. – Я-то всегда считал, Наставник, что шутку вы всегда понять сумеете.

– А ты ведь и сейчас дурака валяешь, – выдохнул Хэйтан.