Майя: Форс-минор - [5]
Глава 03
Комната, пропитанная благовониями, горячая ванна, травяной чай, чистая постель — вот он, катарсис. Моя резиденция на несколько дней… Рам был прав, — еще никогда я не получала такого яркого удовольствия от столь привычных явлений, как горячая вода и кровать. Я уснула так крепко, что когда проснулась, то показалось, что пролетело мгновение, но часы показывают, что прошло около трех часов. Еще только начало седьмого, но, судя по темноте в комнате, на улице уже темень. Через плотные занавеси проникает свет, который идет черт его знает от чего, — в этом мире мне еще ничего не известно, даже местонахождение кнопки выключателя.
Усталость еще проявляется редкими всплесками, но любопытство неудержимо гонит прочь из комнаты. Голодного тигра легче удержать от куса мяса, чем меня от новой жизни, ждущей где-то снаружи. Припрыгивая от нетерпения, натягиваю джинсы, свитер и выхожу наружу. Свет идет от небольших круглых фонарей. Совсем как на Старом Арбате! — мелькнула мысль и тут же исчезла среди водоворота новых впечатлений.
Шафи сидит неподалеку на деревянном причале в пластмассовом кресле. С кем-то разговаривает… Ага, увидел меня и сразу вскочил, идет навстречу.
— Как отдохнули, мэм?
— Отлично!
— Вам чего-нибудь не хватает?
(Ну конечно мне всегда чего-нибудь не хватает! Потому я и здесь…)
— Нет, пока всего хватает. Если что — скажу.
— Обязательно скажите, если что-то не так. Я сделаю все, что в моих силах, чтобы Вы себя чувствовали здесь как в раю, — он сказал это с таким чувством, что захотелось его успокоить и заверить в том, что я не капризная и мне надо не так уж и много. — Что закажете на ужин? Прошу прощения, но мясо сегодня уже достать невозможно, только завтра.
— Меня вполне устроит любое овощное блюдо, только не острое… Очень прошу — не острое! — в памяти еще свежи воспоминания о прелестях индийской кухни в Дели, после которой еще целый час я не чувствовала языка, поэтому сейчас жизненно важно объяснить этому индусу то, что мне нужна абсолютно не острая еда.
Для путешественника по Индии донести до повара мысль о том, что тебе нужна не острая пища — дело непростое. Фраза «not spicy» может быть интерпретирована как «без приправ», а индийская кухня без приправ — что свадьба без невесты. Фраза «not too hot» может быть понята как «не слишком горячее», и холодная еда тоже не порадует твой желудок. Венцом всей операции, сопровождаемой многосложной мимикой, будет счастливое лицо повара, который наконец-то тебя понял, но не надо забывать, что то, что для индуса «почти не острое», может просто выжечь тебя изнутри.
Шафи понимающе закивал.
— Я понял, понял, не острое… Все иностранцы так просят, поэтому не беспокойтесь, — здесь еще никто не был недоволен едой. Моя мать очень хорошо готовит.
— Ну и что-нибудь сладкое с тем травяным чаем, который был в комнате.
Он довольно улыбнулся.
— Это особенный чай — кашмирский. Вам понравилось?
— Да, а из чего он?
Он перечислил ряд ничего не говорящих названий.
— Его можно купить в магазине?
— Ну что вы! В магазине — это совсем не то, в магазине — штамповка. Травы для этого чая собирают в горах мои сестры. Считается, что только незамужние девушки могут это делать, иначе вкус чая будет не таким хорошим.
— Почему только незамужние?
(А… ведь тут если не замужем — значит девственница, ну понятно…)
— Потому что они еще не испорчены.
— Ну, да разумеется…, - не могу быть искренней в таких ситуациях, глупо поддакиваю, улыбаюсь, а на самом деле тошнит меня и от его дурацкой морали, и от своего поведения. Но остановить разговор уже не могу, втянулась в дружескую гнилую беседу. — У тебя большая семья?
— Да, четыре родных брата и три родных сестры, а сколько у меня двоюродных братьев и сестер! А еще сколько племянников! Мэм, скоро будет свадьба у одного из моих двоюродных братьев, для моей семьи было бы очень радостно пригласить Вас.
Побывать на индийской свадьбе… ну а что, эта идея мне нравится, хотя я даже смутно не представляю, что это такое, разве что из кино, впрочем я уже начинаю понимать, что индийское кино, судя по всему, призвано изображать зеркальное отражение индийской жизни по принципу диаметрально противоположного. Камера-обскура!
— Если я к тому времени еще буду здесь, обязательно приду.
— Так разве это не от Вас зависит, будете Вы здесь или нет?
Точь-в-точь такими вопросами меня всю жизнь доставала мама. Она никак не могла понять, что я понятия не имею, когда вернусь с очередной вечеринки — откуда мне знать, когда возникнет желание оттуда свалить? Может быть, прямо через пять минут, а может я там встречу страстного мальчика и захочу пропасть с ним на недельку-другую? И как можно это спланировать? Меня всегда воротило от такого подхода к жизни, который она пыталась мне навязать — она хотела, чтобы я поступала как она — решила вернуться домой в девять, значит надо вернуться максимум в десять, а уж если ты еще и пообещал кому-то (и тем более — ей) вернуться в девять, то тут хоть сам Шива предстанет перед тобой во всех своих воплощениях, — надо выполнить данное ей обещание… «Попроси прощения, в конце концов, и сделай то, что обещала…» Такой она хотела сделать мою жизнь, но черта с два — пусть попробует поймать меня!
Эта книга является практическим руководством. В ней изложены методы, искреннее и настойчивое следование которым приведет любого человека предельно коротким и ясным путем к свободе от страданий (негативных эмоций, ложных концепций, механических желаний, неприятных ощущений), к началу совершенно иной жизни, наполненной открытиями, озаренными восприятиями.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В старых фантастических книгах Джейн попадались сюжеты, в которых автор пытается нарисовать идиллию подобного рода, но движущей силой всегда было что-то предельно чужеродное, отталкивающее – то классовая борьба с миром капитализма, то, наоборот, борьба с заразой коммунизма. То идея-фикс завоевания космоса просто ради завоевания, власть ради власти, расширение ради расширения. Когда же автор старался подняться до самых, так сказать, чистых, идеальных мотиваций, тогда ученые во всю стремились обогнать друг друга, поскорее совершить открытие, и получалась новая идея-фикс – открытия ради открытий.
Этот сборник стихов и прозы посвящён лихим 90-м годам прошлого века, начиная с августовских событий 1991 года, которые многое изменили и в государстве, и в личной судьбе миллионов людей. Это были самые трудные годы, проверявшие общество на прочность, а нас всех — на порядочность и верность. Эта книга обо мне и о моих друзьях, которые есть и которых уже нет. В сборнике также публикуются стихи и проза 70—80-х годов прошлого века.
Перед вами книга человека, которому есть что сказать. Она написана моряком, потому — о возвращении. Мужчиной, потому — о женщинах. Современником — о людях, среди людей. Человеком, знающим цену каждому часу, прожитому на земле и на море. Значит — вдвойне. Он обладает талантом писать достоверно и зримо, просто и трогательно. Поэтому читатель становится участником событий. Перо автора заряжает энергией, хочется понять и искать тот исток, который питает человеческую душу.
Когда в Южной Дакоте происходит кровавая резня индейских племен, трехлетняя Эмили остается без матери. Путешествующий английский фотограф забирает сиротку с собой, чтобы воспитывать ее в своем особняке в Йоркшире. Девочка растет, ходит в школу, учится читать. Вся деревня полнится слухами и вопросами: откуда на самом деле взялась Эмили и какого она происхождения? Фотограф вынужден идти на уловки и дарит уже выросшей девушке неожиданный подарок — велосипед. Вскоре вылазки в отдаленные уголки приводят Эмили к открытию тайны, которая поделит всю деревню пополам.
Генерал-лейтенант Александр Александрович Боровский зачитал приказ командующего Добровольческой армии генерала от инфантерии Лавра Георгиевича Корнилова, который гласил, что прапорщик де Боде украл петуха, то есть совершил акт мародёрства, прапорщика отдать под суд, суду разобраться с данным делом и сурово наказать виновного, о выполнении — доложить.