Майя: Форс-минор - [4]
Разглядываю наконец это существо — невысокий, даже маленький, и совершенно непонятно сколько ему лет. Одет не бедно по местным меркам, но крайне небрежно, как и подавляющее большинство индусов. Морщин нет, кожа гладкая и упругая, как у совсем юного мальчика, но взгляд при этом совсем не юношеский. В его поведении есть задор, а в глазах что-то такое, что вот-вот прорвется во мне грустью, но я слишком устала для этого и занялась обзором окрестностей.
Длинными, уходящими в лотосовую дымку рядами по всему озеру стоят плавучие дома, house boats, с названиями, вызывающими всплески эмоций, которые так свойственны всем начинающим искателям истины. …«Ретрит Шивы», «Танцующая Шакти», «Улыбка Лакшми», «Према Парадайз», «Спящий Кришна»… Прыгаю в большую цветную лодку, очень похожую на гондолу с индийскими орнаментами и узорным навесом, с удовольствием плюхаюсь на небольшой диван с подушками и хочу плыть на этой лодке долго, наконец-то можно расслабиться и от дороги, и от беспокойства… на этом озере можно жить! Молчаливый гондольер опустил весло в воду и не спеша повез нас куда-то к закоулкам этого водяного Гарлема.
Лодка свернула вглубь плавучих домов, потом еще свернула, и еще… — это похоже на улицы на воде. Людей почти нет, но те, что есть, неотрывно таращатся на меня, как на диковинное существо из другого мира. Кто-то улыбается, но большая часть любопытствующих выглядит настороженно и даже недовольно. Возможно, их недовольство вызвано тем, что из-за войны число туристов в этих местах в последние годы становится все меньше и меньше, а сейчас почти что приблизилось к абсолютному нулю… Туризм — их основной источник доходов, и вот теперь они видят, что я не одна, и на лицах отражено мучительное понимание — я уже куда-то еду, меня уже кто-то поймал в свои сети… Перманентное ожидание возможного военного конфликта с Пакистаном, непрерывные теракты кашмирских сепаратистов превратили этот рай 80-х годов в угрюмый край алчных прохиндеев, а туристы этого не любят, и я этого тоже не люблю.
(На кой черт меня сюда принесло??)
Гондольер что-то монотонно, но с чувством напевает. Никак не могу сбросить напряжение после долгого пути, прилечь что ли на подушки? Рам одобряюще кивает головой, прибавляя на своем бабушкином английском что-то вроде «Ваша дорога была длинной, мэм, но от этого Ваш отдых станет только слаще…» Равномерные всплески воды, легкое покачивание лодки, тишина озера… проплывающие мимо крупные лотосы…
Глаза закрылись, я еще помню — где я… и еще чуть-чуть помню… но вот картины сновидения пронизали реальность, и в жемчужном отражении озера я вижу себя в незнакомом городе, рядом идет Рам и что-то рассказывает. Мой гид, он ведет меня. Подходим к очень странному зданию, и я не могу понять, чем же оно кажется необычным? Оборачиваюсь к Раму, чтобы спросить, но его нигде нет. Опять смотрю на здание — то ли полуразрушенный дворец, то ли древний индуистский храм, забытый богами и людьми, и что-то определенно знакомое есть в этом месте… едва доносится запах раскаленных камней, морёной древесины… все такое знакомое, но такое далекое…
— Добро пожаловать, мэм! — одновременно с этими словами лодка стукнулась о бетонные сваи, на которых держалась лестница, ведущая к дому.
Я вздрогнула и очнулась. Небольшая деревянная площадка перед домом, на ней — молодой индус, одетый во все белое — широкие штаны и длинную рубашку, доходящую почти до колен.
— Как прошло путешествие?
Рассказывать о том, как меня обманули в турагентстве в Дели, пообещав двадцать часов пути вместо тридцати, и как это тяжело — просидеть тридцать часов практически в одной позе, и как в этой позе неудобно спать, мне совсем не хочется, (да ты и сам все это знаешь, что глупые вопросы задавать — лучше давай сюда скорее ванную с теплой водой, широкую мягкую постель, пушистые полотенца…) отделываюсь вежливым «ОК» и вылезаю из лодки, отказавшись от услужливой руки Рама. Меня не покидает смутное ощущение, что во сне произошло что-то важное, и что если бы не преждевременное пробуждение, я бы обязательно открыла тайну этого храма. …Легкая досада на человека в белом… Рам обменялся с ним несколькими фразами, сопроводив свою речь активной жестикуляцией, а потом ловко запрыгнул в лодку и дал знак, что можно отъезжать. Лодка оттолкнулась от маленького причала, и опять я увидела что-то невыразимо печальное в его глазах. Он перестал казаться тупым, даже стало жалко его, как грустного ребенка…
— До свидания, мэм! Кто знает, где и как мы еще встретимся, но если вам когда-нибудь будет нужен гид, — сердце екнуло в этот момент, — спросите Шафи, — указал на человека в белом, — как меня найти.
Он предложил мне быть моим гидом — словно подслушал, подсмотрел мое сновидение! Такие странные совпадения… ведь это может быть не просто случайностью, особенно, когда воздух начинает как будто гудеть… Если я не могу найти однозначного толкования таких совпадений, они все равно не становятся бессмысленными, — в тот самый момент, когда это происходит, я переживаю нечто, что выводит меня за рамки обыденности и привычных закономерностей жизни. В самом этом моменте уже заключен намек на то, что есть что-то еще, пусть и недоступное пока для моего понимания, но если обращать на это внимание, то кто знает, куда могут вывести такие знаки?
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Эта книга является практическим руководством. В ней изложены методы, искреннее и настойчивое следование которым приведет любого человека предельно коротким и ясным путем к свободе от страданий (негативных эмоций, ложных концепций, механических желаний, неприятных ощущений), к началу совершенно иной жизни, наполненной открытиями, озаренными восприятиями.
В старых фантастических книгах Джейн попадались сюжеты, в которых автор пытается нарисовать идиллию подобного рода, но движущей силой всегда было что-то предельно чужеродное, отталкивающее – то классовая борьба с миром капитализма, то, наоборот, борьба с заразой коммунизма. То идея-фикс завоевания космоса просто ради завоевания, власть ради власти, расширение ради расширения. Когда же автор старался подняться до самых, так сказать, чистых, идеальных мотиваций, тогда ученые во всю стремились обогнать друг друга, поскорее совершить открытие, и получалась новая идея-фикс – открытия ради открытий.
«Ашантийская куколка» — второй роман камерунского писателя. Написанный легко и непринужденно, в свойственной Бебею слегка иронической тональности, этот роман лишь внешне представляет собой незатейливую любовную историю Эдны, внучки рыночной торговки, и молодого чиновника Спио. Писателю удалось показать становление новой африканской женщины, ее роль в общественной жизни.
Настоящая книга целиком посвящена будням современной венгерской Народной армии. В романе «Особенный год» автор рассказывает о событиях одного года из жизни стрелковой роты, повествует о том, как формируются характеры солдат, как складывается коллектив. Повседневный ратный труд небольшого, но сплоченного воинского коллектива предстает перед читателем нелегким, но важным и полезным. И. Уйвари, сам опытный офицер-воспитатель, со знанием дела пишет о жизни и службе венгерских воинов, показывает суровую романтику армейских будней. Книга рассчитана на широкий круг читателей.
Боги катаются на лыжах, пришельцы работают в бизнес-центрах, а люди ищут потерянный рай — в офисах, похожих на пещеры с сокровищами, в космосе или просто в своих снах. В мире рассказов Саши Щипина правду сложно отделить от вымысла, но сказочные декорации часто скрывают за собой печальную реальность. Герои Щипина продолжают верить в чудо — пусть даже в собственных глазах они выглядят полными идиотами.
Роман «Деревянные волки» — произведение, которое сработано на стыке реализма и мистики. Но все же, оно настолько заземлено тонкостями реальных событий, что без особого труда можно поверить в существование невидимого волка, от имени которого происходит повествование, который «охраняет» главного героя, передвигаясь за ним во времени и пространстве. Этот особый взгляд с неопределенной точки придает обыденным события (рождение, любовь, смерть) необъяснимый колорит — и уже не удивляют рассказы о том, что после смерти мы некоторое время можем видеть себя со стороны и очень многое понимать совсем по-другому.
Есть такая избитая уже фраза «блюз простого человека», но тем не менее, придётся ее повторить. Книга 40 000 – это и есть тот самый блюз. Без претензии на духовные раскопки или поколенческую трагедию. Но именно этим книга и интересна – нахождением важного и в простых вещах, в повседневности, которая оказывается отнюдь не всепожирающей бытовухой, а жизнью, в которой есть место для радости.
«Голубь с зеленым горошком» — это роман, сочетающий в себе разнообразие жанров. Любовь и приключения, история и искусство, Париж и великолепная Мадейра. Одна случайно забытая в женевском аэропорту книга, которая объединит две совершенно разные жизни……Май 2010 года. Раннее утро. Музей современного искусства, Париж. Заспанная охрана в недоумении смотрит на стену, на которой покоятся пять пустых рам. В этот момент по бульвару Сен-Жермен спокойно идет человек с картиной Пабло Пикассо под курткой. У него свой четкий план, но судьба внесет свои коррективы.