Майор Пронин и тайны чёрной магии - [48]

Но поскольку все сошлись на том, что обыск произвести придётся, о деталях договорились очень быстро.

– Руководить обыском будете вы? – спросил Матвеев для проформы считая, конечно, что это само собою разумеется.

– Разумеется, – согласился Евдокимов, хотя ждал от этого обыска совсем иных результатов, чем Матвеев.

Затем они все заторопились, чтобы успеть попасть к Прибыткову засветло.

Евдокимов мало верил в виновность Прибыткова и ему не хотелось лишний раз его терзать, но полученным указанием, хотя бы оно содержалось и в анонимном письме, пренебрегать было нельзя. На этот раз они с Оплачко и милиционерами, теперь уже другими, поехали на линейке, принадлежавшей прокуратуре, они спешили, отчасти им хотелось поскорее освободиться от этой неизбежной и неприятной обязанности. Они даже опередили Прибыткова, который пришёл с работы на несколько минут позднее прибытия следственных властей.

Прибытков сразу побледнел, как их увидел.

– За мной? – спросил он, неотступно глядя на милиционеров.

Он ждал, кажется, только одного плохого.

– Нет, нет, не волнуйтесь, Евгений Савич, – быстро сказал Евдокимов, – он старался щадить Прибыткова.

– Придётся ещё раз произвести у вас обыск, ничего не поделаешь, поступили новые данные.

– Новые кляузы, вы хотите сказать? – резко сказал Прибытков и отвернулся от Евдокимова. – Что ж, я бессилен…

Он хотел было пойти в дом, но Оплачко остановил его.

– Нет уж, вы не уходите, без вас мы не можем.

– Так идёмте, идёмте, – всё так же резко произнёс Прибытков. – Я не собираюсь ни задерживать вас, ни мешать вам.

– Где у вас дровяной сарай? – спросил Оплачко.

Вопреки обыкновению не обнаруживать при обыске сразу, чем именно особенно интересуются следственные органы, Евдокимов и Оплачко решили по дороге без прелюдий, сразу же заняться дровяным сараем, тем более, что Оплачко, производивший первый обыск, уверял Евдокимова, что квартира Прибыткова была перерыта им очень тщательно.

Сарай не был заперт, в нём лежали сложенные дрова и какая-то домашняя рухлядь.

– Что у вас здесь хранится? – спросил Оплачко.

– Если на клетке слона прочтёшь слово «буйвол», не верь, глазам своим, – с уничтожающим презрением ответил Прибытков знаменитым изречением Кузьмы Пруткова, сознавая, что сарказм его слов до следователя не дойдёт. – Бомбы!

– Я вижу, что дрова, – сдержанно сказал Оплачко. – А что под дровами?

– Подземный ход – сказал Прибытков. – К центру земли.

– Неуместные шутки, – сказал Оплачко. – Вы могли бы вести себя повежливее.

Милиционеры разобрали поленницу. Под дровами ничего не оказалось. Перебрали всю рухлядь. Обошли вокруг сарая.

Один из милиционеров указал на доску, лежащую позади сарая.

На неё нельзя было не обратить внимания. Не милиционер, так кто-нибудь другой обратил бы на неё внимание.

Доску откинули. В одном месте земля была вскопана.

– Что у вас здесь? – опросил Оплачко.

Прибытков насмешливо посмотрел на следователя.

– Червей копал для рыбалки, – сказал он.

Оплачко попросил одного из милиционеров принести лопату.

Милиционер вонзил её в землю.

Земля была совершенно рыхлая, она была вскопана совсем недавно.

Землю пришлось копнуть всего два или три раза.

Под небольшим слоем земли лежала жестянка, – самая обычная круглая жестянка, в каких, обыкновенно, продаются леденцы или халва.

– Что у вас здесь спрятано? – спросил Оплачко.

– Понятия не имею – растерянно сказал Прибытков. – Это не моё.

Жестянку открыли, там лежали какие-то грязные тряпки, форменная ветошь; их развернули, – в тряпках оказались два небольших пузырька, на пузырьках были наклеены этикетки с надписями – в пузырьках были какие-то порошки.

– А это что? – спросил Оплачко.

– Не знаю, – сказал Прибытков.

– Не знаете? – иронически спросил Оплачко.

– Да, не знаю, – повторил Прибытков.

Евдокимов притронулся к рукаву Оплачко, они чуть отошли в сторону.

– Он действительно не знает, – еле слышно пробормотал Евдокимов.

– Не знает? – удивился Оплачко.

– В данном случае я не ошибаюсь, – уверенно сказал Евдокимов. – Мы вообще можем прекратить обыск. Мы нашли всё, что могли бы найти, и что хотели, чтобы мы нашли.

– Кто хотел? – спросил Оплачко.

– Тот, кто посоветовал произвести этот обыск, – сказал Евдокимов. – В этом можно не сомневаться.

– А кто это? – спросил Оплачко. – Вы знаете?

– Догадываюсь, – сказал Евдокимов.

– Вы не можете мне сказать? – спросил Оплачко.

– Пока ещё нет, – сказал Евдокимов. – Не обижайтесь на меня.

– А как вы думаете, что в этих пузырьках? – спросил Оплачко.

– Вероятно, тот самый яд, которым был отравлен Савельев, об этом мы успеем ещё поговорить, – оказал Евдокимов. – Я думаю, что мы можем отсюда уйти.

Оплачко распорядился закончить обыск и они, больше ни о чём не разговаривая с Прибытковым, поспешили с ним распрощаться оставив инженера в полном недоумении.

– А нам не надо было задержать Прибыткова? – спросил Оплачко, когда они вышли на улицу.

– Зачем? – спросил Евдокимов.

– Ох, достанется мне от Матвеева – полушутливо, полусерьезно пожаловался Оплачко, прижимая к себе жестянку с пузырьками.

От Прибыткова они пошли прямо в аптеку.

Аптека закрывалась в четыре часа дня, Ида Самойлова Брук уже ушла домой, квартира её находилась тут же при аптеке.