Маймонид - [39]

«...такой я человек, что, если положение безвыходно, путь тесен и я не нахожу иного способа преподать доказанную истину, чем тот, который подойдет одному достойному и не устроит десятки тысяч невежд, я предпочту поведать это ради него одного, не обращая внимания на хулу со стороны этого множества народа; я буду настаивать на том, чтобы спасти этого единственного достойного от того, в чем он запутался, и в его растерянности укажу ему путь, пока он не достигнет совершенства и не обретет покоя».

«Наставление» Маймонида к «Путеводителю растерянных», из которого взяты эти слова, призвано объяснить цели и методы автора. Однако возникает вопрос: не подразумевает ли оно также неразрешимый на первый взгляд конфликт между верой и разумом, который Маймониду приходилось решать на протяжении всей своей жизни? Ибо с тех пор, как человеку стали доступны научные данные и логика, писал Маймонид, он не может быть успокоен, пытаясь сохранить свои религиозные убеждения, если для этого ему приходится отрицать то, что он узнал от ученых и философов и; его беспокойство будет тревожить его и не исчезнет, пока он не найдет некоего соответствия, что устранит тот осадок сомнения, от которого он не может избавиться. Иными словами, «Путеводитель растерянных», вопреки блеску и учености его автора, остается несовершенным разрешением конфликта, когда под его несовершенством следует понимать невозможность найти когда-либо совершенное разрешение. Из этого следует, что два вышеупомянутых пути восприятия Вселенной и человечества могут сочетаться наилучшим образом в поиске той общей почвы, на которой оба этих пути могут существовать дальше. И напротив, пытаясь основать их на единой истине или открыто отказываясь от одного из них, поставленной цели не добиться. Именно эту задачу пытался решить Маймонид в своем «Путеводителе» — показать тем относительно немногим людям, которые способны воспринять это, что намного чаще, чем мы представляем себе, вера и разум могут разделять общие основы и рассматриваться в единой перспективе. И хотя непосвященные думают, говорит Маймонид, что между верой и разумом постоянно нарастает конфликт, пристальное рассмотрение проблемы приводит нас к выводу, что данное противостояние только кажется конфликтом. Этот конфликт исчезает, если просвещенный и подготовленный наблюдатель внимательно рассмотрит текст с аналитической точки зрения. Когда вера и разум сталкиваются друг с другом, Тору нередко можно рассматривать как аллегорию, пишет Маймонид. Разумеется, некоторые положения Священного Писания можно обоснованно опровергнуть, и потому их следует интерпретировать как-то иначе. Однако слова Писания не могут быть отвергнуты — ведь они продиктованы Моисею Богом и потому непогрешимы, ибо имеют божественное происхождение. Только с этой оговоркой, по твердому убеждению Маймонида, аристотелевские положения могут и должны привлекаться для объяснения еврейского Писания — как Торы, так и Талмуда, — что принесет немалую пользу религии его народа, возможно, даже в глазах нееврейского мира.

«Назначение же данного трактата — наставить благочестивого мужа, чья душа восприняла и в чьих убеждениях упрочилась истинность нашего Закона; человека, чье благочестие и моральные качества совершенны и который при этом сделал предметом своего умозрения философские науки и постиг их смысл; и увлек его человеческий разум, и указал путь в свои края, но преградил ему путь внешний смысл Закона, и то понимание многозначных, переносных или неопределенных имен, к которому некогда пришел он сам, или то, которому его научили. И оказался он в растерянности и сомнении: следовать ли разуму, отвергая то, чему, по его мнению, учат упомянутые имена, и полагая тем самым, что отвергает основы Закона, либо оставаться с тем, что он понял из них, не следуя за разумом? В последнем случае ему придется отвергнуть разум, отвернуться от него, осознавая вместе с тем, что он приносит вред себе самому и умаляет свое благочестие; ему придется остаться с этими фантастическими верованиями, ощущая тревогу и подавленность, в неизбывном сердечном сокрушении и великой растерянности».

Маймонид работал над «Путеводителем» более трех лет. Этот труд был завершен в 1190 году, когда его автору исполнилось пятьдесят два года. В ходе работы Маймонид постоянно страдал от приступов сердечной болезни, которые отнимали у него немало сил. С самого начала работы Маймонид сознавал, что поставил перед собой огромную задачу. Попытки сгладить противоречие между верой и разумом оказывались тщетными при рассмотрении некоторых вопросов, ибо несоответствие двух возможных точек зрения было неразрешимым, вопреки всем усилиям устранить различия. Когда Маймонид оказывался в подобном положении, он чаще всего приходил к выводу, что заблуждается не вера, но философия или наука.

Однако были и исключения. Если факты указывали на ошибку раввинистических комментаторов, Маймонид признавал это без колебаний. Комментируя те или иные ошибки, допущенные мудрецами, например, в оценке астрономических расстояний, Маймонид писал, что попытка исправить их оправдывается тем, что ошибочные утверждения основывались на науке того времени, а не на неоспоримых пророческих изречениях.