Майами Блюз - [23]

Хок снял крышечку с пластмассового стаканчика и отхлебнул кофе. Напиток оказался холодным.

— Ты когда его принес? — спросил Хок у Хендерсона.

— Ну, я сегодня пришел пораньше, — начал оправдываться Хендерсон. — Кто же знал, что ты опоздаешь на полчаса?

Хок вернул крышечку на место и выбросил кофе в мусорное ведро. Потом зажег сигарету, затянулся разок и затушил сигарету в пепельнице. Выпустил дым через нос и спросил:

— Значит, вы считаете, что неизвестный, который сломал палец вашему сыну, хотел убить Мартина? Я вас правильно понял, мистер Уэггонер?

— Да, — ответил тот, снова высморкался, посмотрел на платок и положил его в карман. — Я полагаю, что этот неизвестный — наемный убийца. Вот так.

— Убить человека, сломав ему палец, очень трудно. От такой травмы может умереть, наверное, один человек из тысячи. Правда, я не владею точной статистикой, но... Довольно глупо нанимать убийцу, зная, что шансы на успех мизерные.

— Возможно, вы и правы. Но если кто-то нанял кого-то, чтобы тот причинил намеченной жертве увечье, которое оказалось смертельным, — то разве это нельзя квалифицировать как заказное убийство?

— Допустим. И кто же так яростно ненавидел вашего сына, что нанял убийцу? Тысячи пассажиров, которые не слишком жалуют кришнаитов, не в счет.

— В том-то все и дело, сержант Мозли, — тяжело вздохнул мистер Уэггонер. — Как это ни прискорбно, но убийцу, скорее всего, наняла моя дочь.

Хок вынул из блокнота сложенную вчетверо копию протокола опознания, развернул листок и положил его на стол перед Уэггонером.

— Вы имеете в виду Сьюзен, которая по вашей просьбе опознала тело, или у вас есть еще дочери?

— Нет, других дочерей у меня никогда не было. И сын у меня был только один. Я признаю, что мы плохо ладили друг с другом. Да, я выгнал дочь, узнав, что она беременна, и сына — потому что именно от Мартина Сьюзен и забеременела... Но она не имела права убивать его, моего единственного сына. Сьюзен порочна, как ее мать. Я почти уверен, что она сама соблазнила бедного мальчика...

— Мистер Уэггонер опустил голову и произнес упавшим голосом: — Мужчины — слабые существа. Я знаю это по собственному опыту. Мы не можем устоять перед женщинами. Даже вы, джентльмены, не устоите. Женщине нужно лишь раздвинуть ноги — и дальше она может вить из нас веревки.

— Давайте вернемся к сути дела, сэр, — сказал Хок. — Итак, вы утверждаете, что ваша дочь Сьюзен забеременела от вашего сына Мартина, а затем, чтобы отомстить ему, наняла убийцу, который и убил Мартина. Я вас правильно понял?

— Да, сэр.

— А где же ребенок?

— Сьюзен сделала аборт. Я дал ей восемьсот долларов и отправил в Майами, чтобы она прервала беременность. Вы легко можете это проверить. Мартин взялся сопровождать ее, обещав вернуться. Но, как видите, обманул меня.

— А вы уверены, что она забеременела именно от Мартина?

— Абсолютно уверен. Они оставались одни в доме каждый день, и, кроме того, Мартин не разрешал сестре дружить с другими парнями. Сначала я не догадывался, в чем дело. Мне казалось, что он, как старший брат, пытается оградить сестренку от всякого хулиганья. Уже потом, когда они уехали в Майами, я устроил небольшой обыск в их комнатах и кое-что обнаружил. Мартин, который прикидывался таким набожным и благочестивым, хранил в старой школьной тетрадке французские презервативы. Я нашел их в шкафу. Были и другие улики... — Уэггонер опустил голову и произнес шепотом: — Странные звуки, доносившиеся из комнаты Сьюзен по ночам... Вы понимаете, о чем я? В глубине души я, конечно, подозревал, чем они занимаются, но не хотел в это верить, внушая себе, что это обычные ночные шорохи.

Я не боюсь ни бога, ни черта. Единственное, чего я боюсь — это волосатой штуковины, которая спрятана между ног женщины. От нее все беды. Зная это, и зная, что за девка Сьюзен, я почти уверен, что именно она наняла убийцу. Однако у меня нет доказательств. Я лишь изложил вам свою версию. Надеюсь, вам удастся доказать, что я не прав.

— Если я сейчас составлю протокол, изложив в нем вашу гипотезу, вы подпишете его? — спросил Хендерсон.

— Нет, подписывать я ничего не буду. Я дал вам устные показания, и считаю, что этого вполне достаточно. Вы можете выдать мне вещи Мартина? За них я готов дать расписку.

— К сожалению, учитывая те обстоятельства, о которых вы только что рассказали, нам придется оставить вещи Мартина у себя вплоть до окончания расследования, — сказал Хок Мозли.

— Что, и деньги? — удивился Уэггонер. — Сержант Хендерсон говорил, что вы нашли в кошельке Мартина больше двухсот долларов.

— Да, и деньги тоже. Ваш сын мог оставить завещание, и тогда тот, кому причитаются деньги, сможет получить их только после утверждения завещания судом.

— Понятно. Вот как отплачивают человеку за то, что он выполняет свой гражданский долг... А когда я смогу забрать тело?

— Как только патологоанатомы составят заключение о причине смерти. Впрочем, вы можете поручить все эти скорбные процедуры похоронному бюро. В похоронном бюро «Нептун», например, тело вашего сына могут кремировать, а прах развеять над океаном.

— А мне они прах могут отдать? Я бы хотел развеять его над озером. Мартин очень любил наше озеро — с малых лет.