Маттерхорн - [209]

Хок подыскивал верные слова, глядя на смятую пивную банку, а не на Мелласа. 'Знаешь? Чёрт. Я не знаю, каким хером заниматься, если вернусь на родину. Ты другой. Ты поступишь в юридический колледж или ещё куда и поднимешься на самый верх. А я? Чёрт. Здесь хорошие люди. Малвейни, Коутс, Кэссиди. Даже Стивенс. Он старается. – Он посмотрел на Мелласа. – Добрые ребята. Хорошие офицеры'.

– Если б не бросил в тебя сраной банкой, предложил бы за тебя тост. – Меллас лёг на койку и уставился в складки палатки над собой, наблюдая за игрой теней от одинокой свечки. – Мэрфи прав. Войскам приходится ещё хуже, если хорошие парни не остаются.

В тишине Меллас думал о прежней роте 'браво', ныне не существующей, разбросанной по госпиталям Японии и Филиппин, летящей домой через Тихой океан коммерческими авиарейсами в прорезиненных мешках для трупов.

– Скажи мне, Хок, – сказал Меллас, не глядя на него, но наблюдая тени на потолке. – Пока ты не стал 'браво-шесть', – он не удержался от шпильки, – и кадровым, – Хок выставил ему средний палец, – зачем полковник послал нас на херову гору во второй раз? – Голос Мелласа задрожал. Это застало его врасплох. – Гуки не бежали. Рота 'дельта' могла всё сделать сама.

Хок ответил не сразу. 'Потому что вы сами вызвались. Он бы отменил приказ на штурм, но в последнюю минуту он сказал Фитчу, что он подключит 'дельту', если Фитч не хочет делать эту работу'.

Меллас сел. Слёзы, которые навернулись было, когда он заговорил о штурме, высохли, но сжалось горло. 'Что?'

– Симпсон сказал Фитчу, что у него два варианта: либо вернуть гордость роте за оставление Маттерхорна, отчего должен состояться штурм, либо оказаться малодушным псом и позволить роте 'дельта' убрать говно за ротой 'браво'. – Он помолчал. – И принять всё, что за этим последует. Ты же знаешь, как невелик Корпус морской пехоты.

– Если б я знал, что Фитч вызвался, мне б точно захотелось его убить, – тихо и задумчиво сказал Меллас.

– И если б тебя поставили перед таким выбором, ты бы тоже вызвался, как Фитч, – сказал Хок.

– Я знаю, – ответил Меллас.

– Ты по-прежнему жаждешь убить Симпсона?

– Нет. Знаешь, там, наверху, я слетел с катушек. Он просто делал свою работу. – Меллас снова лёг на койку. – Просто я бы хотел, чтобы он делал её трезвым. – Он засмеялся, и Хок присоединился к нему. Потом они замолчали.

– Самое смешное, – сказал Меллас, – мне Фитч нравится всё так же. Я бы пошёл с ним на гору, даже если б знал.

– До того или после, как убил бы его?

– И то и другое.

Оба опять притихли. Алкоголь туманил взор Мелласа и грозил увлечь его в сон. Затем он снова всплыл: 'Он пожертвовал нами, бедный маленький ублюдок. Это останется за ним гораздо дольше, чем просто плохая характеристика. А вот я уже неважно себя чувствую, потому что мне нравится убивать людей'.

Хок тихонько рассмеялся. 'По крайней мере, ты через это уже прошёл. Люди же, которые этого не знают, вот кто опасен. Таких на родине как минимум двести миллионов. Учебка не делает из нас убийц. Она просто сраный пансион для благородных девиц. – Он с горечью хмыкнул. – Я помню, как моя бывшая скво сказала мне, что это непостижимо – это её словечко, непостижимо, – чтобы она когда-нибудь отправилась во Вьетнам, как сделал я, независимо от того, каковы были бы последствия. Это случилось как раз перед тем, как она уехала в Европу на третий курс и встретила там нового парня'.

Хок смял банку, которую держал. Он начал скручивать банку, сгибать вперёд и назад. Меллас ничего не говорил. 'Никто из них никогда не встречал бешеную обезьяну внутри себя, – прибавил Хок, – а мы встречали'.

– Вот именно, – сказал Меллас.

Голос Хока становился всё глуше и глуше. 'Наверное, можно было бы организовать парк развлечений через улицу с аттракционом 'Бешеная обезьяна''. Он устроился поперёк койки, опустив ноги на пол, и закрыл глаза.

– Ты вот-вот отключишься, Джейхок, – мягко сказал Меллас.

– Вот и хрен, – промямлил Хок. – Просто глаза устали.

Оба рассмеялись старой шутке. Потом дыхание Хока сделалось медленным и ровным.

– Эй, – позвал Меллас. – Джейхок!

– Хмм…

Меллас поднял ноги Хока на койку, накрыл его подстёжкой от плащ-палатки и задул свечу. Палатка погрузилась во тьму. Меллас пошёл сквозь дождь и темноту к палатке снабжения роты 'браво' и завернулся в свою плащ-палатку. Он уснул прямо на металлическом настиле пола, прислушиваясь к хрипам и бормотанию спящих незнакомцев, которые скоро до мельчайших подробностей разделят с ним его жизнь.

Кто-то тряс его за плечо.

– Что за херня? – прошептал он; голова страшно гудела.

– Это я, сэр, Китаец.

– Чёрт возьми, Китаец, какого хера тебе надо? – Меллас отвернулся. Раненый глаз болел даже сильнее, чем голова. Наверное, что сделал что-нибудь с повязкой, может быть, даже потерял её. Затем он нашёл её на макушке.

– Лейтенант Меллас, вы должны помочь. Сегодня ночью случится беда.

– О чём ты говоришь?

– О том, я думаю, что собираются кого-то убить, – прошептал Китаец.

Меллас услышал чиркающий звук снаружи палатки за спиной Китайца. Загорелась спичка, и он увидел, как Крот зажигает свечу. Лицо Крота, как и у Китайца, было хмурым и озабоченным.