Маттерхорн - [181]

– Ты слезешь с меня? – тихонько сказал Меллас Джексону. – Ни хрена двинуться не могу.

Джексон скатился, натянув шнур от трубки поперёк горла Мелласа, так что трубка чуть не высочила из руки Джейка. Это заставило Джейка посмотреть на Мелласа.

Джейк увидел, то Меллас открыл один глаз. 'Г-господи, в бога душу, лейтенант, – с облегчением сказал он. – Я уж подумал, что п-придётся принимать взвод'.

– Спасибо, – сказал Меллас. – Приятно узнать, что ты по мне скучаешь. – Лицо Мелласа саднило, словно с него содрали кожу. Он не мог открыть правый глаз. И подумал, что потерял его.

Он заметил малиновую жидкость на руках и попробовал прочистить глаза. 'Я же говорил тебе, что ненавижу 'Багз-Банни-Грейп'', – сказал он.

Джексон смотрел вверх по склону. Глаза его округлились. 'О, чёрт, – прошептал он. – Чай-комм!' Третья граната запрыгала вниз по горе. Джексон и Джейкобс, увлекая Мелласа, попадали друг на друга. Они упали на землю в том миг, когда граната разорвалась. Ударила взрывная волна. Поднялось облачко грязного дыма и завоняло.

Они полезли назад вверх, к окопу. Джексон достал гранату и швырнул её 'крюком', отправив навесом через бруствер окопа. Раздался взрыв.

Они немного подождали. Голова Мелласа, наконец, прояснилась.

В ответ через край снова вылетела чёрная кассета, и все трое метнулись в укрытия. Джейкобс побежал поперёк склона, но поскользнулся. Он хватался за крутой склон, стараясь остановить скатывание по инерции вниз. Граната скользила вниз по склону вместе с ним. Джейкобс закричал от безысходности и ужаса. Пальцы царапали глину, ботинки цеплялись за откос. Глаза выкатились. 'Не могу, б-блядь, остановиться!' – кричал он.

Граната взорвалась. Меллас и Джексон уткнулись в землю. Когда они оглянулись, горло Джейкобса было наполовину вскрыто осколком. Они побежали вниз, схватили его за рубашку и ремень и потащили вбок к небольшому углублению в земле, надеясь найти там укрытие. Кровь хлестала их горла Джейкобса. Он пытался руками остановить её. Меллас отвёл их в стороны и сам зажал ладонью длинную узкую щель, чувствуя пульсацию тёплой крови и маленькие пузырьки воздуха, выходящего их лёгких. Джейкобс не мог издать ни звука. Только в глазах отразился ужас последнего мгновения.

Меллас закричал и с силой сунул грязным кулаком в повреждённую сонную артерию, пытаясь остановить кровь. Затем свет отлетел из глаз Джейкобса и выражение ужаса исчезло. Меллас откатился в сторону. Он посмотрел на Джексона с недоумением и тоской. Кровь капала с ладони. 'Джейк? Джейк?', – проговорил он, вопрошая, осуждая и скорбя.

Ещё одна граната покатилась под гору. Они бросились на землю, и граната взорвалась. Они были всё ещё живы – без особой причины. Джексон, закричав, бросился вверх, словно забыв о тяжёлой рации на спине. В правой руке он сжимал гранату и винтовку в левой. Меллас, с внезапной ясностью, увидел решение. Один из них не должен уклоняться. Он побежал от Джексона слева. Джексон швырнул гранату с проклятьем и стоном и упал в грязь, ожидая разрыва. Меллас не упал в грязь. Он продолжил бег. Граната взорвалась. Меллас чувствовал себя неуязвимым для неё. Когда дым рассеялся, Меллас бросился на землю как раз возле кромки окопа. Молодой вьетнамский солдат высунул голову. С ним был ещё один паренёк, но он безвольно сидел у задней стенки окопа. Молодой солдатик выхватил следующую гранату. Он замахнулся, чтобы швырнуть её. Потом увидел залитое кровью почерневшее лицо Мелласа и винтовку, направленную прямо на него.

Меллас видел, как выражение лица юноши меняется от решимости к ужасу и покорности. Меллас не торопился нажимать на спусковой крючок. 'Только не бросай эту грёбаную штуку, – прошептал он, понимая, что вьетнамский солдат не может ни услышать его, ни понять. – Только не бросай эту штуку, и я не выстрелю. Просто сдавайся'. Но Меллас видел, как ненависть появилась на лице юноши. Та ненависть, что удерживала его в окопе и заставляла сражаться безо всякой надежды на спасение. И даже сейчас, подумал Меллас, парень, должно быть, догадался, что если не бросит гранату, то Меллас стрелять не будет. Но он всё равно бросил гранату, оскалив зубы.

Ну и хрен с тобой, горько подумал Меллас, когда в него полетела граната. Он нажал на крючок, и М-16 ответила в автоматическом режиме. Пули ударили пареньку в грудь и лицо, вышибая со спины лёгкие и мозги. Меллас опустил голову на винтовку и простонал: 'Я же говорил тебе не бросать её, тупой мудак'. Граната взорвалась, осыпав Мелласу осколками левый бок. Он был в двух бронежилетах, поэтому зазубренный металл получили только ягодицы и ноги.

Несколько секунд спустя Джексон нашёл его там, лежащим на своей винтовке.

– Всё нормально, лейтенант?

Меллас кивнул. Кое-как, морщась от боли, он привстал, опираясь на винтовку. Морпехи собирались под краем посадочной площадки. Дело оставалось за несколькими изолированными окопами на вершине, где укрылись небольшие группы вьетнамцев.

– Они бегут! – услышал он чей-то крик. – Они, сука, бегут!

Наконец-то.

Глаз болел так, словно в него вколачивали гвоздь. Ноги горели. Он подковылял к двум мёртвым вьетнамским солдатам, бросавшим в них гранаты. Они выглядели примерно на пятнадцать-шестнадцать лет. Он ткнул в одного винтовкой, и тот судорожно дёрнулся. Он нажал на крючок, забыв, что его винтовка в автоматическом режиме, и выпустил три пули парню в голову, не успев остановиться.