Матрос с Гибралтара - [112]
К полудню мы прибыли в небольшую деревушку. Там уже не было ни одного бунгало белых поселенцев. Легран объявил нам, что здесь проезжие дороги кончаются и теперь мы уже недалеки от цели, всего часа три пешком. Мы были так покорны, что, похоже, он уже окончательно успокоился на наш счет. А мы, со своей стороны, немного попривыкли к его повадкам. Даже Эпаминондасу, и то пришлось в конце концов признать, что можно было влипнуть и почище.
В деревушке мы задержались довольно долго. Легран велел нам выйти из машины и ждать его на площади. Прежде чем снова двинуться в путь, пояснил он, ему еще надо навести кое-какие справки. И исчез, оставив нас одних. Встревоженная нашим появлением, вся деревушка высыпала на улицу. Наша покорность Леграну достигла таких пределов, что целый час, пока он отсутствовал, мы даже не двинулись с места. Деревушка была круглой, как цирк, плотным кольцом расположилась вокруг такой же круглой площади. Домишки были одноэтажные, все как две капли воды похожие один на другой, перед каждым небольшая веранда на столбах, крытая тростником. Все жители вышли поглазеть на нас, все без исключения — мужчины, на вид весьма апатичные и не очень расположенные к какой бы то ни было физической деятельности, и женщины, которые, когда мы появились в селении, что-то усердно ткали на своих верандах. Подойдя совсем близко, они с любопытством разглядывали Анну — и нас тоже, раз уж мы оказались вместе с ней. Это были первые представители племени мангбуту. Они были выше аборигенов, что попадались нам раньше, в долине Конго, и заметно красивей. Большинство из них, породнившись с берберами, были не такими черными. У многих щеки и лоб были испещрены глубокой татуировкой. Лица, в основном, очень миловидные и кроткие. Женщины были по пояс обнажены. Пока они глазели на нас, маленькие ребятишки то и дело подходили и, как козлята, сосали им грудь. Как заметил Эпаминондас, ни у одного из них в лице не было ничего такого, что говорило бы о каннибальских наклонностях. Это не помешало ему потребовать глоточек голландского виски, что позаботилась захватить с собой Анна, и мы с ней тоже выпили достаточно, чтобы полностью согласиться с ним во всем. Мы позволяли им смотреть на себя сколько душе угодно. Странная штука, все наши многочисленные улыбки не вызывали ни у кого ни малейшего отклика. Они словоохотливо обсуждали нас — само собой, речь шла о нашей внешности, о чем же еще,— да так громко, будто их отделяло друг от друга весьма солидное расстояние. Голоса их могли даже внушить страх, не будь они в таком резком несоответствии с нежным и кротким выражением лиц и не пребывай мы сами в том расположении духа, когда нас уже мало что на свете могло по-настоящему напугать.
Наконец вернулся Легран, с ним были еще двое, одетые в короткие штаны европейского образца и курившие сигары, вставленные в невероятных размеров мундштуки. Судя по виду, его не слишком-то обрадовали сведения, которыми он успел обзавестись. Он сообщил нам, что накануне в селение внезапно нагрянула полицейская облава. И, скорее всего, их всполошило именно наше появление, стало быть, есть все основания подозревать, что днем они не только снова явятся сюда, но, хуже того, на сей раз могут сунуть нос еще дальше, чего доброго, доберутся даже до того селения, где мы должны были встретиться с Жеже. Ему так и не удалось узнать, успели ли вовремя предупредить Жеже. Если успели, нам, конечно, будет очень трудно узнать, куда он скрылся и где его можно будет найти.
— Очень трудно? — переспросила Анна.
— Может, и вообще невозможно,— подтвердил Легран.
— Ах, нет, только не это,— не поверила Анна.
— Все лучше, чем попасть им в лапы,— заметил Легран.
— Я богата,— сказала Анна.
— Он стоит дорого,— сообщил Легран.
— Но я очень, очень богата,— настаивала Анна.
— По-настоящему? — как-то сразу повеселел Легран.
— Да,— подтвердила Анна.— Даже стыдно сказать.
— Ну, тогда,— проговорил Легран,— если, конечно, еще не слишком поздно, можно попытаться уладить дело…
У него был такой вид, будто он вдруг о чем-то вспомнил.
— А что,— поинтересовался он,— если это окажется не он?
— Можно считать, что это уже почти он,— успокоила его Анна.
— Не понял,— немного помолчав, признался Легран.
— Я хочу сказать,— пояснила Анна,— что даже в этом случае…
Легран решил, что нам лучше всего добраться до селения, находившегося в трех часах ходьбы, где еще накануне скрывался Жеже. Только там, даже если он уже успел смыться, мы сможем узнать, в каком направлении продолжать наши поиски. Он выглядел энергичным и исполненным самых смелых планов, особенно после сообщения Анны, и впервые после Леопольдвиля снизошел до того, чтобы выпить с нами немного голландского виски.
Мы тут же тронулись в путь, дабы не упустить ни малейшего шанса застать Жеже. Он мог пуститься в бега с минуты на минуту, так что нам надо было спешить. Нас сопровождали двое аборигенов из племени мангбуту, с которыми Легран имел долгое тайное совещание, сам он не очень хорошо помнил дорогу.
Едва покинув селение, мы сразу ступили на хорошо утоптанную торную тропу, такую узкую, что по ней можно было идти только гуськом. Анна шла передо мной, следом за Леграном и двумя аборигенами из мангбуту. Эпаминондас, позади меня, замыкал шествие. Было жарко, но по-прежнему дул саванный ветерок, так что идти было вполне терпимо. Время от времени Анна с улыбкой оборачивалась, и мы глядели друг на друга, не говоря ни единого слова. Да и о чем нам теперь было говорить? Она казалась мне бледнее обычного, но мы так мало спали, что не удивительно, если она просто устала. Через полчаса ходьбы Легран раздал нам бутерброды и печенье, которыми запасся в гостинице, где мы провели эту ночь. Чем не на шутку нас растрогал. Правда, ни у кого из нас, даже у Эпаминондаса, уже не было никакого аппетита. В течение всего этого долгого перехода не произошло ровно ничего, заслуживающего внимания. Разве что звучавшие время от времени странные восклицания Эпаминондаса — уже сильно напоминавшие крики аборигенов-мангбуту — всякий раз, когда ему казалось, будто он видел куду. Причем видел так явственно, что ему удалось на целых полчаса нарушить наш строгий график. Да еще голоса наших двоих мангбуту, которые время от времени переговаривались друг с другом, да так громко и так непривычно для наших ушей, что всякий раз заставляли нас вздрагивать от неожиданности. Местность была холмистая, и временами даже очень сильно. Когда мы оказывались в особенно глубоких лощинах, ветер исчезал и идти становилось довольно трудно. Правда, довольно быстро мы опять поднимались на взгорье и снова чувствовали теплый ветерок, овевавший всю саванну.
Маргерит Дюрас уже почти полвека является одной из самых популярных и читаемых писательниц не только во Франции, но и во всем читающем мире. «Краски Востока и проблемы Запада, накал эмоций и холод одиночества — вот полюса, создающие напряжение в прозе этой знаменитой писательницы». «Любовник» — вершина творчества Маргерит Дюрас. Во Франции этот роман был бестселлером 80-х годов, за него писательница удостоена Гонкуровской премии. Поставленный по роману фильм не раз демонстрировался по телевидению.«Нельзя вызвать желание.
Маргерит Дюрас уже почти полвека является одной из самых популярных и читаемых писательниц не только во Франции, но и во всем читающем мире. «Краски Востока и проблемы Запада, накал эмоций и холод одиночества — вот полюса, создающие напряжение в прозе этой знаменитой писательницы». «Любовник» — вершина творчества Маргерит Дюрас. Во Франции этот роман был бестселлером 80-х годов, за него писательница удостоена Гонкуровской премии. Поставленный по роману фильм не раз демонстрировался по телевидению.«Нельзя вызвать желание.
Маргерит Дюрас (1914–1996) — одна из самых именитых французских писательниц XX века, лауреат Гонкуровской премии. На ее счету около двух десятков романов и повестей и примерно столько же театральных пьес и фильмов, многие из которых поставлены ею самой. Ей принадлежит сценарий ставшего классикой фильма А. Рене «Хиросима, любовь моя» (1959). Роман «Плотина против Тихого океана» — ее первый громкий литературный успех. По роману снят фильм Рене Клеманом (1958); в новой экранизации (2008, Франция, Бельгия, Камбоджа) главную роль сыграла Изабель Юппер.Роман в большой степени автобиографичен и навеян воспоминаниями о детстве.
Роман Маргерит Дюрас по сути автобиографичен (писательница выросла в Индокитае). Вслед за «Любовником», удостоенным в 1985 г. Гонкуровской премии, автор продолжает тему любви девочки-подростка и тридцатилетнего китайца. Но это не очередная «Лолита». Восток, его изысканное очарование, отличная от европейской эстетика, придает совершенно неповторимое звучание одной из вечных тем.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Маргерит Дюрас (настоящее имя – Маргерит Донадье, 1914–1996) – французская писательница, драматург и кинорежиссер – уже почти полвека является одной из самых популярных и читаемых не только во Франции, но и во всем мире. Главная тема ее творчества – бунт против бесцветности будничной жизни. «Краски Востока и проблемы Запада, накал эмоций и холод одиночества – вот полюса, создающие напряжение в ее прозе». Самые известные произведения Дюрас – сценарий ставшего классикой фильма А. Рене «Хиросима, моя любовь» и роман «Любовник» – вершина ее творчества, за который писательница удостоена Гонкуровской премии.
Проклятый, бесчувственный, отвергнутый, презренный, злой, коварный, мрачный, загадочный... меня зовут Текс Камписи, и это мое наследие. Я хладнокровно убил своего отца, потеряв душу вместе с ним. Я предпочитаю войну миру, и собираюсь занять свое место в истории, как самый молодой Капо де Капи в Коза Ностра... до тех пор, пока кто-то не остановит меня, не спасет от самого себя. На это способен лишь один человек... сестра моего лучшего друга, Мо Абонданато, и она просто вырвала мое сердце из груди, попросила подержать в руках, пока она наводит на него пистолет. Я проклят, вот почему я такой. Я бесчувственный, поэтому держусь. Я злой, и мне это нравится. Я использую боль Мо, как катализатор, который превратит мою жизнь в самый худший кошмар — все пять Семей обернутся мне врагами. Моя очередь занять свое место, прекрасно осознавая, что я погрязну в безумии, под названием Американская Мафия. Мне всегда говорили, что кровь гуще жизни.
Андреа Уиллис знала, что некого винить в случившемся, кроме себя. В поисках утраченного, она потеряла самых дорогих людей. Превратившись в тень, она перестала искать смысл. Исправить было невозможно. Она меняет все в своей жизни, место проживания, отношение к себе, но, к сожалению, не к окружающим. Девушка не ожидает самого страшного, что может с ней случиться, — это смертельный прыжок в погоне за правдой. Андреа играет с огнем, позабыв о том, что смерть идет по пятам. Как и Грант Меллон, готовый в любую минуту отдать свою жизнь ради любимой Андреа.
Погибают молодые и красивые девушки. Убийца действует хладнокровно, жестоко и беспощадно. В ходе следствия не удается обнаружить ни малейшей зацепки. Лишь только у одной из погибших девушек есть страшная тайна, которую придется узнать, чтобы раскрыть это сложное и запутанное дело.Фото для обложки с сайта pixabay.
В книгу Анжелики Бронской «Лето у моря» вошли одноименная драматическая повесть о светлом лете и черной ошибке, образцовый детективный роман «Александр», повесть «Когда осыпаются розы» — о том, каким сложным и многоступенчатым процессом может быть потеря любимого человека, а также короткий рассказ «Пять дней в Париже». Можно ли влюбиться в своего кузена? Как быть, если вдруг неожиданно сбывается твой сон, но наяву превращается в самый худший из кошмаров? И что делать, если мужчина из твоих грез может оказаться расчетливым и хладнокровным убийцей? Точность деталей, особый слог, неподдельные эмоции и неожиданные повороты сюжета — характерные черты произведений писательницы.
Есть фанатки, которые караулят тебя у гостиниц, рисуют плакаты и задаривают мягкими игрушками. Есть фанатки, больная страсть которых может лишить тебя всего. И есть девушка, которая полюбит тебя настоящего. Но сможет ли она смириться со всем тем, что принесла тебе твоя слава? И на что ты готов, чтобы удержать её? Я был звездой. Я стал никем. Она – мой смысл, чтобы жить…Эта книга – участник литературной премии в области электронных и аудиокниг «Электронная буква – 2019». Если вам понравилось произведение, вы можете проголосовать за него на сайте LiveLib.ru http://bit.ly/325kr2W до 15 ноября 2019 года.
После смерти возлюбленного Лорейн Драй с трудом может представить свою будущую жизнь. Как же ей хотелось бы, чтобы Франциско был рядом. Но говорят — бойтесь желаний. Мечты сбываются, но будущее не столь радужно — впереди обреченная на провал война с Серым братством — простыми оборотнями, веками мечтающих о смерти огненных. Верховный альфа убит в бою, и теперь Лорейн должна участвовать в борьбе за его место. Вот только есть ли место любви в мире войны и соперничества? И сможет ли неопытная волчица удержаться от соблазнов? В соавторстве с Иррьяной.
Латиноамериканская проза – ярчайший камень в ожерелье художественной литературы XX века. Имена Маркеса, Кортасара, Борхеса и других авторов возвышаются над материком прозы. Рядом с ними высится могучий пик – Жоржи Амаду. Имя этого бразильского писателя – своего рода символ литературы Латинской Америки. Магическая, завораживающая проза Амаду давно и хорошо знакома в нашей стране. Но роман «Тереза Батиста, Сладкий Мёд и Отвага» впервые печатается в полном объеме.
Великолепная проза Валерия Попова продолжает лучшие традиции российской литературы. Сквозь иронию и смех автора угадывается его бесконечное удивление — неужели мир, в котором мы жили и живем, настолько странен? Гоголевский «смех сквозь слезы» обуревает и нас, читателей. Мы смотрим в зеркало сквозь увеличительное стекло художественного слова — и видим такое! Новая книга Валерия Попова «В городе Ю.» — это памятник нашему времени, последним десятилетиям XX века и тысячелетия. Какое время, таков и памятник! © Издательство «Локид», 1997.
Этот автор не нуждается в рекламе. Один из «культовых» авторов восьмидесятых годов, Илья Штемлер давно и хорошо знаком нашим читателям. Его бестселлеры «Таксопарк», «Универмаг», «Поезд» и другие книги заняли почетное место на книжных полках. В наши непростые времена писатель не только сумел отточить свое литературное мастерство, но и остался верен своим творческим принципам. Кропотливая работа с «материалом», прекрасное знание жизни во всех ее проявлениях, глубокий психологизм — вот некоторые из слагаемых его успеха.
Мы часто прогоняем птиц, убиваем их, едим, запираем в клетках. Иногда нас мучают угрызения совести, и мы бросаем хлеб лебедям, чайкам, голубям...Мы поступаем так с тех пор, как появились на Земле, и, несомненно, будем и дальше продолжать поступать точно так же – в соответствии со своей двуличной психологией, хищными инстинктами и презрением ко всем иным существам, населяющим нашу планету, которую мы считаем своей исключительной собственностью.Уважаемый Читатель! Если ты утомлен и разочарован, если чувствуешь себя чужим в этом мире, протри глаза и взгляни в небо.