Матьмоегоребенка, или Азбука аферизма - [4]

2. Новая работа

Народ в кафе прибывал. Видимо, сегодня фортуна была милостива и к Виталику. В кафе вошли два симпатичных голубка в коже и, кривляясь, принялись осматриваться в поисках подходящего столика.

– Господи, боже мой, куда мы катимся? – вздохнул Иван. – Если дело так дальше пойдет, кто же Родину будет защищать? Одни дизайнеры и стилисты кругом…

Из подсобки к ребятам изо всех сил вилял Виталик.

– Гм… – напомнила о себе Алена.

– Да, мы вроде бы обо всем договорились? Ах, да, счет принесите, пожалуйста! – вспомнил постоянный гость. Яичница на тарелке уже покрылась подсыхающей морщинистой корочкой.

Алена немного замешкалась.

– Я только хотела спросить, в чем разница между женой и матерью ребенка?

– Ммм… – задумчиво протянул Иван, – разница в том, что беременную жену ты любишь, а женщину, которая забеременела от случайного пьяного секса, ты не всегда можешь убедить сделать аборт. – Он задумался. – Но ребенка, которого она в итоге рожает, все равно любишь. По крайней мере, я считаю, что мужчина, до тридцати лет не имеющий ребенка, должен всерьез поразмыслить, зачем он живет на этом свете. – Иван удовлетворенно выдохнул. – Это понятно?

– Конечно, конечно, – поспешно закивала Алена. Она интуитивно чувствовала, что с новым работодателем лучше соглашаться.

С четверга она приступила к работе в качестве няни четырехлетней Дашеньки Гурьевой.

Даша была на редкость миловидным и рассудительным ребенком. Скорее всего, огромные синие глаза и курчавые пепельные волосы она унаследовала от папы. Высокий чистый лобик в завитках волос, капризные пухлые губки и малюсенькие ушки завершали совершенный облик своенравной принцессы. Она носила фамилию отца, то есть Ванину. Ее маме было отказано в подобной чести.

После первой же непродолжительной экскурсии по квартире, которую Даша устроила няне Алене, стало понятно, что все, сказанное Иваном накануне, похоже на правду.

В помещении было три спальни, каждая из которых предназначалась для одного члена семьи.

– В этой комнате живет мама, – объясняла начинающий экскурсовод Даша, – а в остальных живем мы с бабулей и с папой. – Когда мама уходит, мы живем везде. – Ребенок доверительно отнесся к няне, которую привел домой отец.

– Как зовут твою маму? – спросила Алена.

– Отгадай!

– Ну ладно. Сколько букв в ее имени?

– Я еще не знаю… – Даша сдвинула брови. – Много!

– Валентина? – первая попытка вызвала смех у девочки.

– Какая еще Валентина? У нее простое имя, как у меня, – она задумалась. – Или у тебя.

– Может, как у бабушки?

– Ты что, – Даша сделала круглые глаза, – у бабули очень трудное имя – АННАФЕДОРОВНА.

Алена еще немного поиграла с Дашей в угадалки. Оказалось, что маму ребенка зовут Аня. Или Анюта. Все, кроме папы, называли ее Анюта, а папа всегда – «ну всегда» – называл Анной.

Для Алены квартира Ивана была сказочным раем: ее поразили чудеса бытовой техники, огромное количество пультов, с помощью которых можно было управлять даже светом и шторами. Причем маленькая Даша владела этой премудростью без запинки. Ей было смешно, когда взрослая Алена просила включить или выключить торшер:

– Ну вот, видишь, написано – лампа! – назидательно объясняла девочка.

Алена, рассмотрев пульт, в самом деле, увидела, что на нем не написаны, а нарисованы все объекты, которыми можно было управлять на расстоянии.

Телевизоров в квартире было два. Один – огромный и с плоским экраном – располагался в гостиной с мягкими бархатными коричневыми диванами. На стенах гостиной и столовой висели приятные на вид картины, которые подсвечивались таким образом, что казалось, свет идет изнутри, из самой их середины. Это придавало картинам мягкость и создавало уют. Первое время Алена порывалась экономить электроэнергию и выключала лишний свет. Однако Иван, застав как-то раз свою малышку в полумраке дорогого итальянского торшера, сделал Алене строгий выговор. «Я прошу вас, Алена, не лишайте моего ребенка домашнего тепла. Я так долго его создавал!»

Очевидно, одним из непременных условий уютного проживания была изоляция мамы Ани во время пребывания папы Вани в квартире. Комната Анюты была оборудована всем необходимым для того, чтобы не мозолить глаза главе семьи, в том числе своей туалетной комнатой и телевизором. Очевидно, мама любила или имела право смотреть программы в одиночестве, тогда как папа и дочка вдвоем валялись на широком мягком диване, поедая чипсы, орехи и виноград. Даже при Алениной прирожденной простоте сделать нужные выводы не составляло труда.

Девочка оказалась очень симпатичной, разговорчивой и готовой дружить с любым указанным папой человеком. Алена с первого взгляда прониклась теплыми чувствами к белокурому ангелу, который не выговаривал половину букв.

Когда Алена пыталась составить список покупок, маленькая Даша степенно подсказывала:

– Ты говорила, что тебе нужна бритва для Арсена. Можешь купить, но только не забудь отдать деньги.

– Не забуду, милая, я просто сразу куплю на свои деньги.

– Ты можешь потом вычесть из зарплаты, – без тени иронии продолжала нравоучения малышка. Она была сладкой в своем степенном и практичном подходе к жизни. Видимо, тоже – папина наука. С мамой Анютой Алене пока не приходилось сталкиваться. Вполне вероятно, что она тоже обладала огромными синими глазами и неторопливой рассудительностью сказочного мудреца.