Мата Хари. Авантюристка или шпионка? - [8]

«Ява, где она выросла на земле вулканов, придала ей такую невероятную гибкость и магический шарм, а за оставшуюся часть ее достойного восхищения тела ей следует благодарить свою родную Голландию.

Никто до нее не рискнул предстать перед богом со всем своим клокочущим экстазом и без одежды. И с какими чудесными движениями! Смелыми и смиренными одновременно. Она настоящая Абсара, сестра нимф, наяд и валькирий, созданная Сундрой чтобы заманивать мужчин к греховной гибели.

Мата Хари впечатляет не только игрой ее ног, рук, глаз, рта и ярко-алых ногтей. Не стесненная одеждой, Мата Хари играет всем своим телом. Если боги не реагируют на ее предложение красоты и юности, она жертвует им свою любовь, свою невинность. Покрывала, символ женской чести, падают. Одно за другим жертвует она их богам. Но Шива требует большего. Девидаша приближается – еще одно покрывало, обнаженное ничто – выпрямление гордой, победоносной наготы. Она посвящает богу всю пылающую в ней страсть. Затем Мата Хари в элегантном вечернем платье присоединяется к гостям. В руках у нее яванская кукла „ваджонг“, и она рассказывает нам историю доисторической драмы Аджурны».

Ей вторил журнал «Ле Журнель»: «Мата Хари является олицетворением поэзии Индии, ее мистицизма, ее страстолюбия, ее томности, ее гипнотических чар…» А французский шоколадный магнат Гастон Меньер после выступления танцовщицы в его салоне писал ей: «Вы – воплощение истинной древней красоты… ваш прекрасный облик подобен восточной мечте».

Парижане приняли Мата Хари так горячо, потому что она принесла им нечто новое. Особенно возбуждало то, что она так невинно скрывала под вуалью лицо, когда с ее тела спадало последнее покрывало.

Только в 1905 году Мата Хари тридцать раз выступила в самых роскошных салонах Парижа, в том числе три раза в особняке барона Ротшильда, за весьма солидные гонорары. Она также шесть раз выступала в театре «Трокадеро», где для этого создали такую же атмосферу, как и в Музее Гиме. Трижды танцевала она в салоне барона Анри де Ротшильда. Ее ввели в дом Сесиль Сорель, знаменитой актрисы театра «Комеди Франсез». А в «Гран Серкль» Мата Хари удостоилась чести выступать в одной программе с известной певицей-сопрано Линой Кавальери.

Сесиль Сорель, в дальнейшем вышедшая замуж за графа де Сегюра, была восхищена Матой Хари. Среди ее поклонников был месье Гастон Менье, французский «шоколадный король». После представления 14 мая Сесиль Сорель послала Мате Хари письмо:

«Мадмуазель, ваши прекрасные танцы глубоко поразили моих гостей. Месье Менье выразил желание восхититься вами еще раз в его собственном доме в пятницу. Возможно ли это? Там вы будете выступать в обстановке, достойной вашего великого искусства: большая закрытая веранда, наполненная редчайшими растениями и цветами. Пожалуйста, напишите ваш ответ самому месье Менье или, если вам так удобнее, мне.

С глубоким уважением С. Сорель».

Мата Хари согласилась 19 мая танцевать у Менье. «Шоколадный король» сделал несколько фривольных фотографий танцовщицы, причем на некоторых из них Мата Хари была полностью обнаженной. Несколько из них были вложены в письмо, которое Менье прислал несколько лет спустя: «Дорогая мадам, я не забыл своего обещания прислать вам фотографии с того вечера, когда вы так чудесно танцевали. Я с минуты на минуту жду эти снимки. Для вас фотографии станут воспоминанием об одном из ваших танцевальных вечеров. Для меня и моих друзей они значат намного больше. Для нас они останутся воспоминанием об этом потрясающем культурном событии, на котором вы олицетворяли классическую красоту. Маленькие фотографии, которые я приложу к письму, лучше слов покажут то глубокое впечатление, которое оставило ваше появление у нас. Это была мечта о Востоке. Я считаю себя счастливым, что смог внести свой вклад в это событие предоставленным мною освещением и предметами культуры, которые – как меня заверили – так прекрасно гармонировали с формами вашего превосходного тела».

Также Мата Хари выступила в доме знаменитой французской певицы Эммы Кальве. «Эко де Пари» признавала: «В ее танцах нет ни танцевального совершенства, ни чего-либо еще примечательного… Мата Хари танцует голой. Но нельзя сказать, что Мата Хари неприлична или что взгляд на эту красивую индуску вызывает грязные мысли, – хотя она обнажена с головы до пят, с большими глазами и улыбающимся ртом, который на ее лице выглядит точно разрез в плоти спелого яблока».

В Париже, конечно же, были люди, возмущенные тем, что дама позволила себе публично обнажаться. Если, выступая в доме графини де Луан, она была одета «по минимуму» (а ее танец перед группой почтенных членов Французской Академии побудил «Журналь Амюзан» написать, что она танцует «голой, как речь академика»), то перед «Кружком артистов и литераторов» она выступала абсолютно голой, если не считать браслетов. Перед людьми искусства, по выражению рецензента, Мата Хари танцевала «голой, как Хасан в „Тысяче и одной ночи“, голой, как Ева перед грехопадением, с иллюзорным крошечным украшением в качестве фигового листка».

Французская писательница Габриэль Колетт вспоминала в парижской газете «Фигаро» в декабре 1922 года: «Я видела, как она танцевала у Эммы Кальве. Собственно, это не было танцем. Куда больше это было умение грациозными движениями сбрасывать с себя вуали. Представление она начала почти голой, танцевала „с намеками“, с полузакрытыми глазами и исчезала, укутанной в свои покрывала». Затем Колетт продолжала, рассказывая уже о другом выступлении: «И в одном из своих танцев она появилась на белом коне».