Мать Мария (1891-1945). Духовная биография и творчество - [26]
Очерк Е. Скобцовой как факт ее духовной биографии стал актом размежевания с теми русскими писателями, которые пошли по"эстетическому"пути ухода в литературу, в культуру от ужаса и мрака действительности. Следуя завету А. Блока о том, что писатель должен нести в себе боль своей Родины, Е. Скобцова не считала возможным уход от трагедии русской истории. Это не значит, что она не ценила красоту, в"Последних римлянах"говорится о значительных достижениях русской культуры Серебряного века, она утверждает лишь то, что, не приняв трагедии, нельзя в духовном отношении двигаться дальше.
Очерк"Последние римляне"стал для Е. Скобцовой платформой ее прозы 1924–25 гг. Если в"Равнине русской"совершается"принятие"в себя ужаса русской революции, боли, терзающей Россию, то в"Климе Семеновиче Барынькине"Е. Скобцова через автобиографический образ Оли принимает и понимает свою ответственность за происшедшее. Этот акт – переход от сознания внешнего зла к сознанию внутреннего зла, осуществленный в художественной форме, – был соединением литературного и духовного творчества (творческого изменения себя). Быть может, это и было зачатком"новой культуры"?
Вслед за"Последними римлянами"Е. Скобцова опубликовала два очерка – "Друг моего детства"и"Как я была городским головою". Следуя своему принципу – не создавать ничего, что не имело бы нравственного стержня, она написала очерк о человеке, который был для лево–либерального и тем более эсеровского сознания символом реакции, написала с любовью. Этот поступок тем более важен, что у того же А. Блока в поэме"Возмездие"мы находим известные строчки про"совиные крыла", распростертые над Россией. Блок представил Победоносцева колдуном, очертившим"чудным кругом"полную сил красавицу–Россию, заглянувшим ей в очи своими стеклянными глазами, усыпившим ее под"умный говор сказки чудной"(надо полагать, православия), одной рукой ей кадящим, а другой – кладущим под сукно живые души. Образ был бы ужасающим, если б не был карикатурным. Карикатуры на Победоносцева были общим местом левой прессы, но именно такой подход к человеку неприемлем для Е. Скобцовой. Как бы то ни было, А. Блок, оказавшийся захваченным стихией русской революции (и"метелью страстей"вообще) был прямой противоположностью К. Победоносцева, который так ценил упорядоченность и (тщетно) пытался,"подморозив"страсти, спасти Россию от сползания в революцию. Между тем, именно эти два человека в наибольшей степени повлияли на Кузьмину–Караваеву в ее детстве и молодости. Они поистине относились друг к другу как тезис и антитезис. (Парадоксальным образом эти крайности в чем‑то"сходились", так А. Блок, как известно, до педантизма ценил упорядоченность в быту).
Позитивно изображая К. П. Победоносцева и свою бабушку–аристократку Е. А. Яфимович, Е. Скобцова показала, что в дореволюционном прошлом тоже умели любить, какой бы ограниченной ни казалась сегодня эта любовь. Сходная мысль, только применительно к людям революции, проводится в очерке"Как я была городским головой". Рассказывая о своей деятельности в Анапе в годы революции, Е. Скобцова не только объясняет, почему она не покинула свой пост, когда власть в городе начали захватывать большевики (надо было спасать людей и имущество), но и подчеркивает, что возможность человеческого контакта была даже с большевиками:"В масштабе государства или большого города различная партийная принадлежность влечет за собой безусловную вражду и полное непонимание друг друга по человечеству. В масштабе же нашей маленькой Анапы ничто не может окончательно заслонить человека. И стоя только на почве защиты человека (а не партийных интересов и программ - Г. Б.), я могла рассчитывать найти нечто человеческое и у своих врагов"(617).
В этом контексте следует упомянуть одну историю из"Равнины русской". После захвата власти в городке большевиками юноши и девушки из интеллигентных семей, в том числе Сережа – младший брат главной героини Кати – по–детски фрондируют, за что их хватают большевики. Им грозит смерть, но один из революционных матросов – Кособрюх – по просьбе Кати поручается за ребят, и их отпускают. Когда город захватывают красные, Кособрюх бежит и скрывается в пещере у моря, где ему грозит смертная опасность, и он просит Сережу спасти его. Сережа вызывается это сделать, но реально спасти невозможно, повсюду посты белых. Тогда Сереже приходит мысль, с которой он сначала борется, но потом уступает ей: вывезти Кособрюха на море (как бы спасая), а потом одним выстрелом убить его, чтобы спасти от долгих и унизительных мучений, которые грозили ему, попадись он в руки белых. Так Сережа и делает, но после совершенного убийства, не выдерживает мук совести и кончает с собой.
В"Равнине русской"духовное зло, показано во всей силе – благие побуждения человека могут вести к погибели. Вместе с тем, даже у революционеров (Кособрюха, латыша Яура – первого комиссара городка, имеющего реальный прототип), если к ним обратиться как к людям, а не к носителям идеи, можно найти нечто человеческое. Любовь к человеку стала в середине двадцатых годов"художественным методом"Е. Скобцовой
