Мать. Мадонна. Блудница. Идеализация и обесценивание материнства - [63]
Она очень переживала, когда ее бывший муж получил опеку над их дочерью, но не смогла оспорить это решение. Когда дочери исполнилось шесть лет, она забрала ее из школы и увезла с собой. Она скрывала ее целый год, однако ее партнер заставил вернуть дочь, поскольку это сильно мешало ей зарабатывать деньги. После этого у нее случались передозировки наркотиков, из-за которых она не раз попадала в больницу. Это продолжалось до тех пор, пока партнер не ушел от нее. За три месяца до нашей первой встречи ей пришлось провести пару дней в тюрьме, откуда ее выпустили под поручительство инспектора службы пробации, с которой у нее сложились очень хорошие отношения. После этого она решила устроиться на работу для того, чтобы ей разрешили видеться с дочерью.
Спустя какое-то время ей разрешили встречаться с ней раз в две недели при условии строгого надзора, но эти встречи оказались для них непростыми: дочь пребывала в замешательстве, а мать в досаде. В итоге она отказалась от этой возможности и больше не встречалась с дочерью, убеждая себя: «Так будет лучше для нас обеих».
Тридцатипятилетняя миссис G обратилась за помощью по рекомендации, в которой было сказано, что она «оказалась на пике отчаянии из-за психосексуальной проблемы». Когда она пришла в первый раз, она показалась мне обаятельной и привлекательной женщиной, которая откровенно говорит о своих проблемах, способна к пониманию и заинтересована в лечении.
Она была одаренным и успешным ученым и сказала, что никто из тех, кто ее знает в профессиональной сфере, не мог бы себе и представить, что ей нужна помощь психиатра. Для внешнего мира она создала такой образ довольного жизнью и независимого человека. Она сказала, что ей «уже надоело запрыгивать в постель с очередным мужчиной» и призналась себе в том, что испытывает отчаяние, безнадежность и в целом несчастна.
Разведясь несколько лет назад, она решила в свободное время заняться проституцией, надеясь тем самым избавиться от внутреннего конфликта «интеллектуальным способом», не обращаясь при этом к помощи специалистов, а также «не отнимая времени у друзей и знакомых и не ставя их в неловкое положение» своими «нелепыми проблемами». Просмотрев соответствующие издания, она познакомилась с людьми, которые помогли ей превратить проблемы в «навыки» и «преимущества», которые она могла бы использовать в своей новой работе по совместительству. В тот период своей жизни она настолько контролировала все «вновь созданные отношения», что довольно скоро потеряла интерес и начала тяготиться ими, поскольку все, кто платил ей, делали лишь то, что она от них требовала. Столлер пишет об этом же феномене, когда приводит слова проститутки о тайне и скуке спустя год работы: «Возбуждение того порочного сорта, что угрожает вскрыть его основания, убивает возбуждение» (Stoller 1975, р. 107; Столлер 2016, в печати). Моя пациентка возбуждала своих клиентов тем, что предлагала им все, но при этом оставалась практически недоступной. По ее словам, их это будоражило. Она «безжалостно мучила их», позволяя им видеть только небольшие фрагменты своего тела, разрешая потом «лишь слегка прикоснуться к ней». Она показывала свое тело и помыкала ими. Чем больше она занималась этим, тем больше возбуждения испытывали эти мужчины. Было ясно, что она стала знатоком садомазохистской проституции. Спустя некоторое время она бросила это занятие, несмотря на то, что у нее была своя «тайна» и огромное удовольствие от мысли о том, как ее коллеги могли бы отнестись к этой «внешней» деятельности.
Она рассказала мне об устоявшемся стереотипе отношений, сложившемся в ее жизни за последние восемнадцать лет. Она знакомилась с мужчиной и увлекалась им, считая его необычайно привлекательным в сексуальном смысле. Затем они начинали сексуальные отношения, в которых она чаще всего была в роли учительницы. Ее заводило это, но спустя примерно три или четыре месяца возбуждение неожиданно гасло. То, что поначалу воодушевляло и удовлетворяло, вызывало потом лишь презрение и отвращение. Близость мужчины приводила к сильному ужасу, доходящему до фобии. В тот момент ей уже ничего не оставалось, кроме как резко оборвать отношения с ним. Сразу после этого она начинала новые отношения, развивавшиеся по тому же сценарию. Ее огорчало это, и она хотела бы научиться поддерживать стабильные отношения.
Этот паттерн сформировался после того, как она наконец отыскала своего отца, давно жившего отдельно. Дело было не только в том, что она впервые увидела его, когда ей было уже семнадцать, но и в том, что во время их первой встречи он продемонстрировал явный сексуальный интерес к ней. Она сказала, что очень хотела сблизиться с ним, но ее потрясло, что, ища близости, она получила в ответ лишь сексуальный интерес. Пережив смятение, она сдалась, поскольку им обоим очень хотелось вступить в сексуальную связь. Многочисленные попытки ни к чему не привели: как любовник ее отец каждый раз оказывался несостоятельным. Она сильно расстраивалась из-за его полового бессилия. Когда она начала замечать взаимосвязь между ее текущими проблемами и отношениями с отцом, она решила больше не встречаться с ним и поняла, что ей нужна профессиональная помощь.
