Мат красному королю - [11]
— Нет, это совсем не то, Горри.
Он медленно обошел вокруг машины и забрался внутрь. Мисс Горриндж спросила его через открытое окно:
— Мы едем, или ты сочиняешь стихи?
Прошла целая минута, прежде чем она наконец услышала:
— М-м?
— О, Хьюго, ради бога! — Она открыла другую дверцу и уселась рядом с ним. — Если ты хочешь жить, не включай задний ход, когда дашь газ. Прямо за нами поставили разбитый автомобиль.
— О-о. — Он уставился в зеркало. — Им нужно заканчивать свою работу. Не будем мешать.
Он включил двигатель.
— Ты что-нибудь узнал? — спросила мисс Горриндж.
— Немного.
Серый лимузин развернулся на дороге так же, как недавно разворачивалась другая машина — «диланж». Проехав примерно милю, Бишоп вдруг остановился и ни слова не говоря повернул назад.
— Надоело ехать вперед? — спросила мисс Горриндж.
Он вел машину обратно на Нолл-Хилл. Сквозь тихий равномерный шум мотора спокойно прозвучал его голос:
— Ты бывала когда-нибудь в Ист-Нолл?
— Кажется, нет. Это туда мы сейчас направляемся?
— Да.
Лимузин добрался до холма, шелестя проехал среди деревьев, миновал дыру в ограждении, возле которой рабочие возились с разбитой машиной, и через некоторое время тихо свернул вправо на боковую дорогу. Мисс Горриндж увидела указатель.
— Так значит ты нашел путь, — сказала она.
Он задумчиво глядел в ветровое стекло.
— Думаю, только еще начинаю нащупывать.
Ход пятый
Муха билась в оконное стекло; при каждом ударе ее тонкое приглушенное гудение смолкало. Этот звук напоминал работу электробритвы с плохими контактами. Верхняя половина окна была открыта. Огромный каштан бросал тень на здание, но с юго-запада в окно косо падали солнечные лучи. Они играли на полировке столов, на лысеющих головах, трех звездочках на левом плече полицейского хирурга, на часах присяжного заседателя. Над камином висели часы с белым циферблатом; стрелки показывали десять минут двенадцатого.
— Итак, я предоставлю возможность доктору Гиффорду первым дать показания, поскольку ему нужно как можно скорее вернуться в больницу.
Коронер[6] взглянул на жюри.[7] Никто не возражал. У заседателей были загорелые лица. Трое из них половину лета работали на полях; кожа их потемнела на солнце. Двое других были владельцами лавок; на их бледных физиономиях отражалась тревога о том, как идет без них торговля. Еще один человек в очках все время не отрываясь смотрел на коронера; два круглых пятна, отражавшихся от стекол очков, прилипли к стене, словно пара призрачных яблок.
— Доктор Гиффорд, вы делали первое полное обследование покойного?
— Да, сэр.
— Пожалуйста, расскажите нам, что вы установили. Какова причина его смерти?
Напряженное внимание появилось на лицах присяжных. Они приготовились к медицинскому священнодействию, потоку непонятных латинских слов.
— Перелом основания черепа.
Жюри было разочаровано, напряжение спало.
— А причина перелома, доктор?
— Удар головой о ветровое стекло. След его остался на черепе.
— Благодарю вас. — Коронер смотрел на жюри. Жюри смотрело на коронера. — Это все, что нам требовалось знать, доктор.
— Хорошо, сэр.
Муха на оконном стекле зажужжала сильнее. Громко прозвучали шаги врача, когда он покинул зал заседаний. Бишоп рассматривал худого мужчину, сидевшего в самом конце на местах для публики. Загорелый, в костюме из отличного габардина американского пошива, он был красив на какой-то небрежный, довольно агрессивный манер. Минут пять, пока Бишоп наблюдал за ним, этот человек, скорее всего американец, не сводил глаз с Мелоди Карр.
Мелоди была в черном, лицо бледное, черная кружевная вуаль закрывала его до половины — слишком длинно для шика и слишком коротко для траура. Но выглядела она печальной — хрупкой, сдержанной и трагически-печальной. Бишоп вспомнил, какой видел ее в «Ромеро». С обнаженными плечами, тронутыми загаром, в переливчато-сиреневой оболочке платья — тогда она казалась чудом. Сегодня, через неделю после того вечера, она выглядела одинокой и несчастной.
«В глубине души вы несчастны. Правда?»
«Нет. В душе я счастлива. Душа моя поет».
Он старался уверить себя, что там, в ночном клубе, Мелоди скрывала свое горе. Но она говорила о Брейне так холодно, так безразлично, будто ненавидела его. За небрежными фразами, за мрачным юмором Бишоп ощущал постоянную скрытую экзальтацию. И ему не составило труда поверить, что она говорит правду. Душа Мелоди и впрямь пела от счастья.
Но теперь это бледное лицо, бесстрастное как бы из-за необходимости скрывать горе, являло полную противоположность прежнему. Это выражение казалось таким же искренним, как все другие, которые он видел в «Ромеро», когда она медленно улыбнулась…
«Я придумала для него эпитафию».
Бишоп решил, что правдой является одно из трех. В ночном клубе она разыграла великолепную сцену. Или разыгрывала ее здесь, в суде. Или никакой игры вообще не было: она радовалась смерти Брейна на следующий вечер после случившегося, но теперь, через шесть дней, поняла, что человек, которого она знала, разбился насмерть, и ей стало страшно от этой мысли.
— …как известно, представляет опасность для автомобилиста, даже в обычных условиях.
Бишоп перевел взгляд на коронера и стал слушать то, что он говорил членам жюри.
Роман «В жерле вулкана» («Вулканы Сан Доминго») посвящен таинственной авиационной катастрофе недалеко от берега Сан Доминго. Когда становиться известно, что один из «погибших» членов команды был замечен живым, служащего авиакомпании Пола Рейнера посылают выяснить, что же все-таки произошло, что приводит к целому каскаду волнующих событий.
Потерпевшие крушение на необитаемом острове могут выжить. Потерпевшие крушение в пустыне могут только умереть. Сахара так же безбрежна, как и океан, и если самолёт падает в самом её сердце, если рация разбита, если запасов воды нет, то экипаж и пассажиры могут надеяться только на себя. Только друг на друга. Потому что все остальное — против них…
«Первоклассный, захватывающий, один из лучших романов на протяжении ряда лет…» — так откликнулась американская пресса на появление романа Б. Гарфилда «Кто следующий?»… Страшные новости обрушивались на Вашингтон одна за другой: бомбы террористов разрушили Капитолий… погибли десятки конгрессменов… похищен новоизбранный президент… Роман «Line of succession» — это драматическая история напряженного расследования преступления и поиска исчезнувшего первого государственного лица.Иной ракурс в освещении темы международного терроризма читатель найдет в романе А. Холла «Девятая директива».
Политический детектив Адама Холла (р. 1920, псевдоним Эллестона Тревора) «Меморандум Квиллера» (1966) описывает события, происходящие в Берлине в 60-е годы. Герой романа, разведчик Квиллер, согласно легенде – сотрудник Красного Креста, который разыскивает родственников беженцев, умерших в Англии. Но его истинная миссия (сформулированная во врученном ему «меморандуме») – выследить и уничтожить нацистского преступника Гейириха Цоссена.Роман был удостоен престижной литературной премии, переведенна 18 языков, экранизирован.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Однажды Борис Павлович Бeлкин, 42-лeтний прeподаватeль философского факультета, возвращается в Санкт-Пeтeрбург из очередной выматывающей поездки за границу. И сразу после приземления самолета получает странный тeлeфонный звонок. Звонок этот нe только окунет Белкина в чужое прошлое, но сделает его на время детективом, от которого вечно ускользает разгадка. Тонкая, философская и метафоричная проза о врeмeни, памяти, любви и о том, как все это замысловато пeрeплeтаeтся, нe оставляя никаких следов, кроме днeвниковых записей, которые никто нe можeт прочесть.
Выйдя на улицу, чтобы немного прийти в себя после бурного выпускного вечера, шестнадцатилетняя Мария Вестон исчезает навсегда. Девушку считают погибшей, однако спустя двадцать пять лет одноклассники начинают получать от нее письма с угрозами. Неужели она жива и долгие годы скрывалась, но зачем? Больше остальных напугана успешная предпринимательница Луиза Уильямс, которая уверена, что страшная судьба Марии целиком и полностью лежит на ее совести. Роман Лоры Маршалл — это будоражащее кровь погружение в бездну страхов, сомнений, амбиций и не изжитых комплексов.
Кен Фоллетт — один из самых знаменитых писателей Великобритании, мастер детективного, остросюжетного и исторического романа. Лауреат премии Эдгара По. Его романы переведены на все ведущие языки мира и изданы в 27 странах. Содержание: Скандал с Модильяни Бумажные деньги Трое Ключ к Ребекке Человек из Санкт-Петербурга На крыльях орла В логове львов Ночь над водой.
В самой середине 90-тых годов прошлого века жизнь приобрела странные очертания, произошел транзит эпох, а обитатели осваивали изменения с разной степенью успешности. Катя Малышева устраивалась в транзитной стадии тремя разными способами. Во-первых, продолжала служить в издательстве «Факел», хотя ни работы, ни денег там почти не наблюдалось. Во-вторых редактировала не совсем художественную беллетристику в частных конторах, там и то и другое бытовало необходимом для жизни количестве. А в третьих, Катя стала компаньоном старому другу Валентину в агентстве «Аргус».
Наталия Новохатская Предлагает серию развернутых описаний, сначала советской (немного), затем дальнейшей российской жизни за последние 20 с лишком лет, с заметным уклоном в криминально-приключенческую сторону. Главная героиня, она же основной рассказчик — детектив-самоучка, некая Катя Малышева. Серия предназначена для более или менее просвещенной аудитории со здоровой психикой и почти не содержит описаний кровавых убийств или прочих резких отклонений от здорового образа жизни. В читателе предполагается чувство юмора, хотя бы в малой степени, допускающей, что можно смеяться над собой.
