Мать извела меня, папа сожрал меня. Сказки на новый лад - [3]

Цель была — свести воедино самых разных писателей, не только широко известных, потому что это отвечает самому духу волшебной сказки. Я искала таких авторов, от чьих работ на меня веяло «волшебством», — очевидно или же совсем неощутимо. Начав работу над этой книгой, я лишь просила писателей выбрать сказку некой точкой отсчета и затем уже плясать от нее — написать новую. Некоторые участники этого сборника спрашивали меня, что такое волшебная сказка, и я отвечала: «Это вы и сами знаете». Волшебная сказка — история, в которой чувствуется волшебство, поясняла им я. С этого мы все и начинали.

В своей книге «Зачарованные охотники» Мария Татэр рассказывает, почему все так любят волшебные сказки: читать их — все равно что влюбляться в чтение. Вот до чего они завораживают. Читая эту книгу, вы вольетесь в радушную, старую, неиерархическую и новую традицию. Конечно же, книга эта — всего лишь крохотная прядь такой традиции. Перед тем как пригласить кого-то поучаствовать в сборнике, я консультировалась со многими авторами, учеными, переводчиками, исследователями и читателями, и меня познакомили со множеством новых голосов. Многие сетовали, что такая книга не может быть бесконечной. Надеюсь, она — всего лишь начало, с нее и начнется новое приятие вездесущих волшебных сказок. Дворец чудес безграничен.

Истории в этом сборнике организованы примерно по географическому принципу, согласно стране происхождения той или иной сказки. Расставить по местам их можно было и как-то иначе, этот способ — одна из множества тропинок сквозь их лесную чащу. В содержании приводится название лишь одной сказки, их породившей, хотя многие истории почерпнуты из множества вариантов, существующих на белом свете. Мы вовсе не считаем их окончательными; скорее хотелось бы верить, что вы сами пойдете по следу из этих хлебных крошек к книгам сказок, которые тоже окажется чудесно читать. Кроме того, я просила всех авторов сопроводить их истории комментарием. В них вы отыщете поразительные личные воспоминания о том, как первоначальные сказки вдохновили авторов на создание этих историй. В содержании есть и первые строки каждой — нечто вроде «В некотором царстве жили-были», если угодно. Так вы сможете легче отыскать своего любимого автора или тип сказки — или просто фразу, которая привлечет ваше внимание. Считайте это содержание некими указательными столбами, что приведут в ваш личный Стоакровый лес. Если они вам помогут, то есть. Разумеется, книгу эту можно читать и от начала до конца — или от конца к началу. Следует помнить только одно: чтобы оценить здесь любую историю, вам не потребуются никакие особые знания. Нужен лишь интерес к чтению.

Надеюсь, книга эта станет для вас не только фантастическим читательским переживанием, она не только вновь познакомит вас с этими историями, чьи чары и прошли проверку временем, и продолжают будоражить воображение, но еще она поможет сохранить волшебные сказки для будущих поколений. Ибо в них вы отыщете самый что ни на есть чудесный мир. Да, он жесток, и да, в нем случаются утраты. Там убийства, кровосмешения, глад и тлен — все это неотъемлемо от этих историй, как без этого не бывает и нашей жизни. Сказочный мир — он настоящий. В сказке содержатся чары, которые не фальшивы; их заклинанием вызывается защита тех, кому на земле грозит самая большая опасность. «Кроткие унаследуют…» — как говорилось в одной из самых первых историй, что я слышала в детстве. Тогда я в это поверила — верю и сейчас.

Сказки, читатели сказок, эта книга — ваша.

Перевод с английского Максима Немцова

Грегори Мэгуайр ЗАНАВЕС ПОДНИМАЕТСЯ

И вот мы здесь. Протолкались через толпы, проплыли против течений, преодолели препятствия (нашли в карманах столько мелочи, сколько надо на автобус через весь город) — и успели вовремя.

Не нужно проносить втихаря бокал шампанского мимо капельдинера. Нам оно не понадобится. У нас в руках лишь билеты в бельэтаж на каждодневный сыр-бор. Красного ковра тут не предвидится. В «Вечерних развлечениях» не покажут. Это не такое событие, что случается лишь раз в жизни. Поскольку домашняя сказка никогда не устраивала прощальных гастролей, ей и возвращаться на сцену нет нужды.

Так отчего ж так бьются наши сердца?

Возбужденный ропот в фойе, ложах, партере — заразен. На нас сейчас обрушится волшебная сказка — и только раз, и по-прежнему, и снова. Мы знаем, чего нам ждать, — ну и, само собой, не знаем, ибо сказки могут наводить чары по-разному. Уделили внимание — будем внимать. Толкин — филолог, ставший бардом и создателем Средиземья, — называл это «феерия» — тем, что «держит воедино моря, солнце, луну, небо, землю и все, что в ней: дерево и птицу, воду и камень, вино и хлеб, а также нас, смертных, когда мы очарованы».

Раз пресс-релиз Толкина столько всего нам обещает, можно запросто решить, что такое место — театр «Глобус». Шекспир так и думал. Поэтому-то мы так и спешили сюда — успеть к третьему звонку. Мы предвкушаем тут явление призрака обещанной феерии — чередой эпизодов, все они похожи, все различны. Кажутся ли они архаичными или же постмодернистскими, привычными или авангардными, очевидно их очарование или незримо — все они будут куролесить, не привлекая внимания к ловкости рук самой феерии: ее фокусы одновременно полагаются и на театральные «дым и зеркала», и на глубочайшую магию.