Мать. И снова ответы Матери - [49]

[26]

Я вполне довольна твоим ответом, хотя это не является для меня сюрпризом. Я знала о том, что творилось в твоем сердце, но хотела, чтобы ты написал это, и я бы могла категорично сказать Абхая: «Нет».

Можешь быть вполне уверен, что я не отошлю тебя отсюда.

Дорогое дитя, моя любовь и благословения.

25 сентября 1939 г.

Мать,

я хотел спросить Вас, не являются ли размышления о Вашей работе частью размышлений о Вас. Если это приближает меня к верной позиции, то если даже я и не могу всегда помнить о Вас, я, тем не менее, могу помнить о Вашей работе и думать о ней.

Да, это, действительно, хорошо.

27 ноября 1939 г.

Мать,

я не пользуюсь никакими постельными принадлежностями, ни балдахином от комаров, ни даже подушкой. Я сплю на койке, ничего не подстилая, или на полу, на коврике. Мне сказали, что Вам это не нравится. Правда ли это? Конечно, прежде я делал это как акт аскетизма, но сейчас – нет. Я привык к этому и не вижу никакой причины, чтобы Вы тратили больше денег без необходимости. Надеюсь, Вы не возражаете.

У меня абсолютно нет возражений против этого, и мне интересно знать, кто бы это мог сказать тебе, что они у меня были!

Мой двоюродный брат, профессор Y из Хайдерабада, хочет, чтобы я лечил его аюрведическими средствами. Мне не обязательно встречаться с пациентом, я могу получить приготовленное в Гурукуле лекарство и послать ему. Я получу за это около 80 рупий (за вычетом стоимости лекарства), которые, естественно, будут переданы Вам. Если Вы позволите мне лечить его и получить за это деньги, то эти деньги будут положены к Вашим ногам; в противном случае их получит кто-нибудь еще.

Ты можешь получать приготовленное там лекарство, если хочешь, но мы не можем брать деньги в качестве оплаты. Все деньги, которые поступают сюда, должны быть пожертвованием.

Мои любовь и благословения.

15 декабря 1939 г.

(В 1940 г. ученик поставлен во главе «гужевой службы» – службы доставки пищи из Столовой ашрамитам, которые питались дома. Когда он услышал, что кто-то пожаловался Матери на его работу, он написал ей, спрашивая, правда ли это.)

Никто не жаловался мне на твою гужевую службу, и можешь быть уверен, что если бы мне нужно было сказать тебе что-то, относящееся к твоей работе, я бы написала об этом непосредственно тебе самому.

Но ты не должен беспокоиться об ошибках и слабостях других; единственное, что необходимо, – это не верить тому, что люди говорят тебе, особенно если они говорят от моего имени.

Мои любовь и благословения.

20 июля 1940 г.

Мать,

Вы знаете, что произошло со мной. Пожалуйста, скажите мне, что делать, если я опутан этими внутренними и внешними неприятностями. Я бы хотел по-доброму относиться к виновникам моих неприятностей, но не могу. Не будете ли Вы добры дать мне некоторые общие указания, которые могут быть полезны в моем теперешнем положении. Я стал настолько чувствителен, что даже самая малость расстраивает меня.

Это витальные волнения, которые обнаруживают себя в ходе садханы; от них надо избавляться. Их нельзя рассматривать как естественные переживания, оправданные неправильными поступками других и вынужденные продолжаться до тех пор, пока существуют порождающие их внешние причины. Настоящая причина – внутренняя, и от нее можно избавиться практикой йоги, бдительностью, неотождествлением с витальными переживаниями и спокойным, но строгим их неприятием и отвержением.

Мои любовь и благословения.

26 июля 1940 г.

Даже если ты явно не преуспеваешь в медитации, лучше проявить упорство и продолжать и быть настойчивее, чем противодействие твоей низшей природы.

Я вполне удовлетворена твоим методом работы, и это, несомненно, поможет тебе приблизиться ко мне.

Моя любовь и благословения.

13 сентября 1940 г.

(Ученик упомянул о том, что садхаки одного из отделов очень много болтают во время работы.)

Для садханы и для самой работы всегда лучше работать молча.

начало 40-х гг.[27]

(Ученик сообщил Матери, что он заболел корью, и попросил ее благословений, чтобы вылечиться. Он также отметил, что пришел в Ашрам с целью работать, а не практиковать садхану.)

Мои благословения с тобой.

Тебе необходимо принять эту болезнь, как знак того, что несмотря на все твои убеждения – возможно, даже решения, – ты должен практиковать садхану и добавить к своей внешней самоотдаче в работе внутреннее посвящение глубокого понимания и психологической трансформации, используя свое уединение для этой цели.

Мои помощь и любовь с тобой.

6 апреля 1952 г.

Мать,

я стараюсь делать все возможное, чтобы улучшить качество своей работы. Не знаю, успешно ли. Я все еще чувствую усталость и переутомление. После болезни мой энтузиазм не возвратился ко мне. Мое стремление быть более полезным охладело.

Мать, либо сделайте меня полезным, либо отошлите прочь. Я не хочу больше быть бесполезным – может быть, я буду более удачлив в следующий раз. Я устал – устал от всего. Позвольте мне уйти, если Вы считаете невозможным изменить меня. Позвольте мне погрузиться в очень долгий и глубокий сон.

Не отдаляйтесь от меня, Мать. Однажды Вы приняли меня, и если я был чем-то полезен, даже на короткое время, не отдаляйте меня.