Мать. Дело Артамоновых - [2]
С другой стороны, в среде литераторов, которые были идейными противниками автора «Матери» и почти все отнеслись к роману резко отрицательно, усмотрев в нем свидетельство «конца» Горького как художника, иногда раздавались голоса о выдающемся новаторском значении этого произведения. Леонид Андреев был одним из тех писателей, которые в начале 900-х годов примыкали к горьковскому издательству «Знание» — центру всех демократических литературных сил, а после 1905 года стали отходить от реализма и от прогрессивного лагеря литературы. Л. Андреев ушел от этого лагеря дальше, чем многие, и ему пришлось услышать особенно суровые, но справедливые упреки от М. Горького и В. Воровского. Но вот его отзывы о «Матери», относящиеся к 1907–1908 годам: «Первая часть великолепна, единственное в своем роде, — писал он, — вторая — слабо. А в общем — значительно. Точно сам народ заговорил о революции большими, тяжелыми, жестоко выстраданными словами».[5] Уже порывая с горьковским направлением в литературе, Л. Андреев тем не менее признавал, что «Мать» — «роман очень ценный и высокохудожественно написанный; критика не сумела его оценить, но… к нему еще вернутся в будущем».[6]
Роман «Мать» — произведение, доступное миллионам и миллионам читателей и вместе с тем очень сложное как по ярко своеобразной, смело новаторской форме, так и по содержанию, для которого эта форма оказалась необходимой. В чем же состоит это содержание? Вопрос совсем не так прост, как кажется на первый взгляд.
Обычно говорят, что в романе «Мать» изображена жизнь рабочего класса, его борьба против буржуазии и самодержавия, рост его революционного сознания, выдвижение из его среды руководителей, вожаков… Все это, разумеется, верно, но слишком общо и мало помогает понять, почему такое содержание потребовало именно художественного воплощения. К тому же возникают новые вопросы. Почему в произведении, посвященном жизни рабочего класса, совершенно не изображен его труд, нет даже таких сцен труда, какие были в ранних рассказах и в первых романах М. Горького? Мы даже не знаем, на какой фабрике работают герои «Матери» (в «Деле Артамоновых» есть, пусть и краткие, указания на то, что артамоновское предприятие — текстильное; в «Матери» нет и таких упоминаний).
Привлекает внимание и другое обстоятельство: в произведении, изображающем классовую борьбу пролетариата, в сущности, нет ни одного образа капиталиста, а различные слуги буржуазии и самодержавия — директор фабрики, табельщик-шпик, полицейские, жандармы, судьи и т. д. — совершенно не показаны, в отличие от положительных героев, с внутренней стороны; большинство даже не имеет имен.
Нельзя сказать, что М. Горький плохо знал эту среду: он дал уже в рассказах 90-х годов и особенно в «Фоме Гордееве» яркую портретную галерею купцов и фабрикантов, а в пьесе «Враги», создававшейся одновременно с «Матерью», изобразил оба класса-антагониста с глубоким проникновением в психологию, в индивидуальность каждого персонажа. Почему же нет такого проникновения в романе «Мать»?
Пожалуй, еще более важен другой вопрос, неизбежно возникающий при слишком общих определениях темы романа «Мать». Если М. Горький хотел изобразить рост революционного сознания и формирование пролетарского авангарда, то почему в центре романа оказалась «вдова рабочего человека» и мать рабочего — Пелагея Ниловна Власова, а не ее сын — «железный человек» Павел Власов или кто-либо другой из революционных вожаков?
Были критики, которые ставили это обстоятельство в вину автору, считая, что оно существенно снижает идейное значение романа. В самом деле, разве следовало связывать почти все происходящее в романе с образом придавленной к земле женщины, которая с таким трудом освобождается от этой придавленности? Разве не лучше было бы в таком произведении отодвинуть эту фигуру на второй план? Подобные упреки высказывались и при оценке других произведений Горького.
Если даже обаятельный образ Ниловны показался недостаточно значительным, чтобы стать главным в романе, то что же сказать о жалком Самгине, оказавшемся на первом плане в грандиозной эпопее? Некоторые критики увидели в этом прямой просчет автора «Жизни Клима Самгина». Иными словами, критики, хваля «Мать» и «Жизнь Клима Самгина», высказывали сожаления, что М. Горький написал именно «Мать» и «Жизнь Клима Самгина», а не другие произведения. Ведь в центре этих произведений могли стоять только эти фигуры, — с ними связана самая суть того, что хотел сказать автор.
Важно понять, что в «Матери» рассказано не просто о революционной борьбе, а о том, как в процессе этой борьбы, в ее очистительном пламени, внутренне преображается человек массы, переживая свое второе рождение. Это второе — духовное — рождение особенно замечательно и поучительно у такого человека, как Ниловна. Ведь ей приходится высвобождаться из-под тройной тяжести — классовой, семейной и духовной, так как она не только человек угнетаемой массы, но еще женщина, притом находящаяся сначала под властью религии.
