Мастера русского стихотворного перевода. Том 1 - [84]

Шрифт
Интервал

Всего прекрасного завистливый гонитель,
Как язва кинется внезапно на нее,
Запутает в сетях, столкнет с пути ее…
И тщетно, бедная, сбирала бы усилья
Широко развернуть израненные крылья
И песнью в небесах подслушанной своей
Затронуть заживо больную грудь людей, —
Увы, на полпути, лишенная надежды,
Поникнув головой, сомкнув печально вежды,
Она падет с небес… А там, на краткий срок
Забившись где-нибудь в безвестный уголок,
Оплакивая жизнь, но с жизнию не споря, —
Умрет до времени, с душою, полной горя…
1864

Андре Шенье

266. Неэра
Любовью страстною горит во мне душа.
Приди ко мне, Хромис, взгляни — я хороша:
И прелестью лица, и легкостию стана
Равняться я могу с воздушною Дианой.
Нередко селянин, вечернею порой,
Случайно где-нибудь увидевшись со мной,
Бывает поражен какою-то святыней,
И я ему кажусь не смертной, а богиней…
Он шепчет издали: «Неэра, подожди,
На взморье синее купаться не ходи:
Пловцы, увидевши твое чело и шею,
Сочтут, красавица, тебя за Галатею».
1844

Виктор Гюго

267. Метафора
Как на поверхности лазурного пруда,
В душевной глубине мы видим иногда
И небо, полное блистательных сокровищ,
И тинистое дно, где вьется рой чудовищ.
1845

Никола Жильбер

268. Отчаяние
Безжалостный отец, безжалостная мать!
Затем ли вы мое вскормили детство,
Чтоб сыну вашему по смерти передать
Один позор и нищету в наследство…
О, если б вы оставили мой ум
В невежестве коснеть, по крайней мере;
Но нет! легко, случайно, наобум
Вы дали ход своей безумной вере…
Вы сами мне открыли настежь дверь,
Толкнули в свет из мирной вашей кельи —
И умерли… вы счастливы теперь,
Вам, может быть, тепло на новосельи,
А я? — а я, подавленный судьбой,
Вотще зову на помощь — все безмолвны:
Нет отзыва в друзьях на голос мой,
Молчат поля, леса, холмы и волны.
1846

Проспер Мериме

269. Морлах в Венеции
Когда я последний цехин промотал
И мне изменила невеста, —
Лукавый далмат мне с усмешкой сказал:
«Пойдем-ка в приморское место,
Там много красавиц в высоких стенах
И более денег, чем камней в горах.
Кафтан на солдате из бархата сшит;
Не жизнь там солдату, а чудо:
Поверь мне, товарищ, и весел и сыт
Вернешься ты в горы оттуда…
Долман на тебе серебром заблестит,
Кинжал на цепи золотой зазвенит.
Как только мы в город с тобою войдем,
Нас встретят приветные глазки,
А если под окнами песню споем,
От всех нам посыплются ласки…
Пойдем же скорее, товарищ, пойдем!
Мы с деньгами в горы оттуда придем».
И вот за безумцем безумец побрел
Под кров отдаленного неба;
Но воздух чужбины для сердца тяжел,
Но вчуже — нет вкусного хлеба;
В толпе незнакомцев я словно в степи —
И плачу и вою, как пес на цепи…
Тут не с кем размыкать печали своей
И некому в горе признаться;
Пришельцы из милой отчизны моей
Родимых привычек стыдятся;
И я, как былинка под небом чужим.
То холодом сдавлен, то зноем палим.
Ах, любо мне было средь отческих гор,
В кругу моих добрых собратий;
Там всюду встречал я приветливый взор
И дружеский жар рукожатий;
А здесь я как с ветки отпавший листок,
Заброшенный ветром в сердитый поток.
1846

Джордж Гордон Байрон

270. Мелодия («Да будет…»)
Да будет вечный мир с тобой!..
Еще в небесное жилище
Не возлетала над землей
Душа возвышенней и чище.
Существованья твоего
Ничто людское не смущало:
Бессмертья только одного
Тебе у нас недоставало.
Пускай же твой могильный холм
Не веет горькою утратой,
Да разрастаются на нем
Цветы грядою полосатой…
Не над тобою зеленеть
Ветвям плакучим грустной ивы:
Зачем, скажите, сожалеть
О тех, которые счастливы?..
1845
271. Мелодия («О, плачьте…»)
О, плачьте над судьбой отверженных племен,
Блуждающих в пустынях Вавилона:
Их храм лежит в пыли, их край порабощен,
Унижено величие Сиона:
Где бог присутствовал, там идол вознесен…
И где теперь Израиль злополучный
Омоет пот с лица и кровь с усталых ног?
Чем усладит часы неволи скучной?
В какой стране его опять допустит бог
Утешить слух Сиона песнью звучной?..
Народ затерянный, разбросанный судьбой,
Где ты найдешь надежное жилище?
У птицы есть гнездо, у зверя лес густой,
Тебе ж одно осталося кладбище
Прибежищем от бурь и горести земной…
1846

А. И Пальм

Андре Шенье

272. Элегия
Звезда вечерняя, люблю твой блеск печальный.
Он чист, как огонек любви первоначальной.
Блести, красавица, блести еще, пока
Диана бледная в прозрачных облаках
Великолепною не явится царицей,
Дай взору путника тобою насладиться.
Под сенью темных лип у шумного ручья
Порою позднею иду задумчив я;
Свети же мне, звезда, приветливей, светлее:
Не с тайным замыслом полночного злодея
Украдкой я брожу; в груди не месть кипит,
И под полой кинжал кровавый не блестит;
Нет, я люблю, — и разделить хочу я
Мечты моей души и сладость поцелуя;
И всё я думаю: в вечерней тишине,
Как нимфа легкая, она придет ко мне;
Как хороша она, — и взор ее чудесный
Блестит, как ты, звезда, между подруг небесных!
1843
273.
Приди к ней поутру, когда, пробуждена,
Под легким пологом покоится она:
Ланиты жаркие играют алой кровью,
И грудь роскошная волнуется любовью,
А юное чело и полный неги взор
Еще ведут со сном неясный разговор…
1844

И. Я. Лебедев

Генрих Гейне

274. Чайльд Гарольд
Волны скачут, волны плачут,
Труп поэта в лодке мчат;
С ним безмолвны, грусти полны,
Маски черные сидят.
Как прекрасен, тих и ясен
Лик певца! На небеса,
Как живые, голубые

Еще от автора Данте Алигьери
Божественная комедия

«Комедия», ставшая для потомков «божественной книгой» — одно из величайших художественных произведений, какие знает мир. Это энциклопедия знаний «моральных, естественных, философских, богословских», грандиозный синтез феодально-католического мировоззрения и столь же грандиозного прозрения развертывающейся в то время новой культуры. Огромный поэтический гений автора поставил комедию над эпохой, сделал ее достоянием веков.Перевод и примечания Михаила Леонидовича Лозинского.Иллюстрации Гюстова Доре.


Божественная комедия. Ад

«Божественная комедия. Ад» – первая часть шедевральной поэмы великого итальянского поэта эпохи Возрождения Данте Алигьери (итал. Dante Alighieri, 1265 – 1321).*** Заблудившись в дремучем лесу, Данте встречает поэта Вергилия и отправляется с ним в путешествие по загробному миру. И начинается оно с девяти кругов Ада, где поэты встречают всевозможных грешников – обманщиков, воров, насильников, убийц и самоубийц, еретиков, скупцов, чревоугодников и прочих – среди которых узнают многих исторических фигур. Все они страдают от разных мук в зависимости от грехов, но самые страшные – в последнем, девятом кругу, где находятся предатели… Две другие части этого гениального произведения – «Чистилище» и «Рай».


Видение суда

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Вампир

Хотя «Вампир» Д. Байрона совсем не закончен и, по сути, являетя лишь наброском, он представляет интерес не только, как классическое «готическое» призведение, но еще и потому что в нем главным героем становится тип «байронического» героя — загадочного и разачарованного в жизни.


Новая жизнь

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Манфред

Мистическая поэма английского поэта-романтика Джорджа Ноэла Гордона Байрона (1788–1824) о неуспокоившемся после смерти духе, стремящемся получить прощение и вернуть утерянную при жизни любовь.


Рекомендуем почитать
Лирика 30-х годов

Во второй том серии «Русская советская лирика» вошли стихи, написанные русскими поэтами в период 1930–1940 гг.Предлагаемая читателю антология — по сути первое издание лирики 30-х годов XX века — несомненно, поможет опровергнуть скептические мнения о поэзии того периода. Включенные в том стихи — лишь небольшая часть творческого наследия поэтов довоенных лет.


Серебряный век русской поэзии

На рубеже XIX и XX веков русская поэзия пережила новый подъем, который впоследствии был назван ее Серебряным веком. За три десятилетия (а столько времени ему отпустила история) появилось так много новых имен, было создано столько значительных произведений, изобретено такое множество поэтических приемов, что их вполне хватило бы на столетие. Это была эпоха творческой свободы и гениальных открытий. Блок, Брюсов, Ахматова, Мандельштам, Хлебников, Волошин, Маяковский, Есенин, Цветаева… Эти и другие поэты Серебряного века стали гордостью русской литературы и в то же время ее болью, потому что судьба большинства из них была трагичной, а произведения долгие годы замалчивались на родине.


Стихи поэтов Республики Корея

В предлагаемой подборке стихов современных поэтов Кореи в переводе Станислава Ли вы насладитесь удивительным феноменом вселенной, когда внутренний космос человека сливается с космосом внешним в пределах короткого стихотворения.


Орден куртуазных маньеристов

Орден куртуазных маньеристов создан в конце 1988 года Великим Магистром Вадимом Степанцевым, Великим Приором Андреем Добрыниным, Командором Дмитрием Быковым (вышел из Ордена в 1992 году), Архикардиналом Виктором Пеленягрэ (исключён в 2001 году по обвинению в плагиате), Великим Канцлером Александром Севастьяновым. Позднее в состав Ордена вошли Александр Скиба, Александр Тенишев, Александр Вулых. Согласно манифесту Ордена, «куртуазный маньеризм ставит своей целью выразить торжествующий гедонизм в изощрённейших образцах словесности» с тем, чтобы искусство поэзии было «возведено до высот восхитительной светской болтовни, каковой она была в салонах времён царствования Людовика-Солнце и позже, вплоть до печально знаменитой эпохи «вдовы» Робеспьера».