Мастера детектива. Выпуск 13 - [51]

Он протянул Хэнку бумагу с признанием и ручку, но так и застыл в этой позе, видя, что Хэнк, обмотанный пластырем и потому напоминавший забинтованную мумию, буквально покатился со смеху:

— Вот идиот! Неужели ты всерьез подумал, что я стану это подписывать? Черта с два! Какой же ты болван, и к тому же доверчивый! Ведь я проглотил всего-навсего чуточку талька, а вот ты через тридцать секунд умрешь, держа в руке признание, написанное твоим собственным почерком!

Глава одиннадцатая

На мгновение Питер замер, охваченный приступом ужаса. Комната закружилась у него перед глазами. Жуткое ухмыляющееся лицо Хэнка и испуганные глаза Джин стали расплываться перед ним, как будто он смотрел на них сквозь неровное стекло. Вдруг он почувствовал резкий удар по правой руке и уронил ручку на пол. Тотчас же Хэнк с яростным воплем вскочил на ноги.

— Держи его, Питер! — пронзительно закричала Джин, и Питер чисто машинально бросился на связанную фигуру Хэнка. Сцепившись в отчаянной схватке, они покатились по ковру. Хэнк бешено сопротивлялся с удивительной для его связанного тела силой, и когда Питер наконец поднял взгляд, придавив Хэнка коленом к полу, лицо его раскраснелось, и он тяжело дышал.

— Джин! — позвал он. — Где ты?

— Здесь, — откликнулась она и подошла поближе. Только сейчас он заметил нервное подрагивание ее рук и увидел темные круги у нее под глазами. — С тобой все в порядке, Питер?

Лежащий на полу Хэнк повернул голову в ее сторону:

— А с тобой все в порядке, чертова гадючка?

— Помолчи! — приказал ему Питер.

— С какой стати я должен молчать? Если бы эта девица не оказалась такой шустрой, ты сам бы сейчас уже умолк навеки.

— Так, значит, это была ручка! — торжествующе воскликнула Джин.

— Питер, — с усилием сказал Хэнк, — будь любезен, убери колено с моих ребер.

— Ну уж нет!

— Я не думаю, что теперь он может быть для нас опасен, — сказала Джин. — Судя по всему, это была его последняя хитрость, иначе он так не разъярился бы.

— Какая хитрость? — спросил Питер. Лишь теперь до него дошло, что прошло уже больше тридцати секунд с тех пор, как он закончил записывать признание, а он все еще был жив.

— Ручка, Питер. Ведь ты всегда кусаешь кончик своей ручки, когда сильно задумываешься.

— Да, я знаю. Я делаю это бессознательно. Это моя давняя привычка. Боже, надеюсь, я ничего не кусал в этом проклятом доме?

— Нет, не кусал, — с горечью, но не без злой иронии сказал Хэнк. — Хотя еще бы немного, и куснул бы.

— Я выбила ее у тебя из руки, — сказала Джин. — Ты чуть было ее не укусил. Ведь он тебя испугал, и ты был совершенно сбит с толку. А я не успела даже толком задуматься. Просто у меня в голове вдруг мелькнула мысль о том, что он весь вечер только и знал, что использовал такие наши привычки.

— Ты просто чудо, — медленно сказал Питер.

— Конечно, чудо, — пробормотал Хэнк. — Если бы Питер куснул эту ручку, он получил бы достаточную порцию синильной кислоты и теперь уже не мог бы помешать нам с тобой, Джин.

— Помешать тебе убить меня, — сказала Джин с содроганием.

— Вот именно. Я без особого труда довел бы тебя до истерики, и если бы ты не бросилась к двери, как Сильвия, я бы как-нибудь постарался зажать рапиру между коленями и перерезать пластырь у себя на руках так, чтобы я мог тебя задушить. Затем я разрезал бы остальной пластырь, надел бы пальто и вышел бы отсюда. Но ты оказалась настоящей умницей, Джин.

— Ты в самом деле умница, — сказал Питер и улыбнулся ей. — А знаешь, Джин, мы ведь с тобой сегодня спасли друг другу жизнь.

Джин улыбнулась ему в ответ, а затем вдруг повернулась к Хэнку:

— А почему ты хотел меня убить, Хэнк?

— Просто так, ни почему. После этого тайна сегодняшних убийств стала бы неразрешимой.

— Боже мой, — сказал Питер.

Джин шагнула к лежащему ничком Хэнку.

— Хэнк, — сказала она, явно волнуясь, — а теперь выпусти нас отсюда.

— Ни за что.

— Ты не хочешь нас выпустить? — воскликнул Питер. — Даже теперь?

— Нет. Я не хочу, чтобы вы пошли в полицию раньше, чем мне действительно придется вас отпустить. И потом, это так забавно — лежать здесь, не имея возможности двинуть ни рукой, ни ногой, и знать, что вы так же беспомощны, как и я.

Питер медленно наклонился и поднял авторучку, которой он записывал признание Хэнка.

— Хэнк, — сказал он, — рано или поздно нас здесь найдут и выпустят отсюда, и тогда ты отправишься на виселицу.

— Да, — сказал Хэнк.

— Если же ты выпустишь нас отсюда прежде, чем мы с Джин дойдем до состоянии истерики, мы можем в обмен на это предложить тебе одну-единственную вещь — дать тебе ручку, чтобы ты мог откусить ее кончик.

Хэнк, по-прежнему прижатый к полу коленом Питера, слегка пошевелился. Минуту спустя он спросил:

— А вы отдадите ее мне прежде, чем уйдете?

— Отдадим, когда будет открыта дверь.

Хэнк задумался.

— Что ж, это справедливая сделка, — сказал он наконец. — Я не хочу идти на виселицу. А судебные процессы — такая противная штука, и к тому же они так долго тянутся. Давайте ручку.

Но Питер отрицательно покачал головой:

— Прежде покажи, как обесточить дверь.

— Для этого здесь есть два выключателя: один — в гостиной, другой — снаружи, около двери. Я пользовался наружным выключателем, чтобы отключить ток, когда погибла Сильвия. Это маленькая серая кнопка между двумя соседними камнями стены справа от двери. Нужно нажать на эту кнопку.