Мастер Рун - [51]

— Мне нужно поговорить с господином Риплоком, пожалуйста.

— Кто Вы? — спросил гоблин, не удивляясь его присутствию, несмотря на чары.

— Гарри Поттер.

Это привлекло внимание клерка, который застыл на одно мгновение, заглядывая под его капюшон в поисках шрама. Гарри поднял его настолько, чтобы показать отметину в виде молнии.

— Мне назначена встреча с ним, — добавил Гарри.

— Следуйте за мной.

Гоблин привел его к обширному кабинету, он не стал ждать и терять время, представляя Гарри. Тот постучал, вошел и встал перед столом, где сидел Риплок.

— Мистер Поттер прибыл на назначенную встречу, — просто сказал клерк, выходя из кабинета. Гарри опустил капюшон, в процессе снимая действие чар. Теперь, когда он знал больше о гоблинских обычаях, Гарри просто сел на стул без приглашения. Философия гоблинов была следующей: «Если тебя ждали, то не стесняйся! Не заставляй нас рассказывать тебе все!». Это и стало причиной, по которой они всегда казались такими нетерпимыми к людям. Они должны были рассказывать им все! Это действовало им на нервы.

— Я бы попил водички, господин Риплок. Я сегодня хорошо позавтракал, — заявил Гарри, освоившись.

Гоблин на самом деле улыбнулся и прошептал что-то, сидя за своим столом. Он повернулся к Гарри.

— Что может Гринготтс сделать для Вас сегодня? — сказал он, показывая зубы.

Гарри замер от удивления. Он был очень проницательным, когда дело доходило до намеков в речи гоблинов. Если бы он говорил с клерком, тот сказал бы: «Что я могу сделать для Вас?». Это означает, что он достоин внимания лишь одного гоблина. Если бы он сказал: «Чем наше бухгалтерское обслуживание может помочь Вам сегодня?», это означало, что Гарри был чертовски ценным клиентом, которому требовалась помощь многих гоблинов. А если бы клерк сказал: «Чем может этот отдел Гринготтса быть полезен для Вас сегодня?», значит, Гарри обладал очень мощным политическим влиянием на министерство. А этот Риплок просто сказал «Гринготтс», подразумевая, что весь магический банк желает помочь ему. Он полагал, что мог бы начать новую гоблинскую войну, если бы пожелал. Это было немного страшно.

Отмахнувшись от этой мысли, Гарри подумал, что у него еще есть неотложные дела.

— Господин Риплок. Общеизвестно, что гоблинское оружие — самое лучшее. Оно единственное способно пережить века, гораздо дольше своего последнего владельца. Мне нужно оружие такого калибра, чтобы принести гибель Пожирателям Смерти.

Он положил на стол лист бумаги с наброском какого-то оружия и его желаемые характеристики. Руны, приналежности.

— У вас есть талантливые кузнецы. У вас есть руда этого конкретного металла. Я владею рунами и достаточной силой, чтобы активировать их. Только… Я заметил, что за все сотни лет любое оружие, сделанное вами, наподобие меча Гриффиндора, не нуждается в периодической заточке. Оно либо затачивает себя каким-то образом, либо поглощает силу обладателя. Я не совсем уверен. Но это из-за вашей магии, я точно знаю.

Гоблин пытался совладать со своим волнением. Этот человек был так близко к правде! Но он не мог сказать ему. Если он понял это, то сможет создать что-то более великое, чем творения гоблинов! Как Риплок мог помочь ему? Подтолкнуть его в правильном направлении?

— Я понимаю вашу потребность, мистер Поттер. Я был бы искренне рад помочь вам сделать что-то, способное пройти через века… как меч Гриффиндора… или диадема Ровены Рэйвенкло… или чаша Хельги Хаффлпафф… но это секрет гоблинов. Тот, который люди, подобные Вам, пытались раскрыть в течение тысяч лет, даже ввязались в войну за него. Это напоминает мне о том потерянном мече, который мы сделали, но немногие знают о нем. Экскалибур. Как звали человека, который первый завладел им? — спросил гоблин.

— Артур. Меч Артура, Экскалибур, — сказал Гарри, глубоко задумавшись. Гоблин пытается сказать ему что-то. Он почти догадался. Все эти творения имели что-то общее.

— Был ли меч Гриффиндора когда-либо в руках других владельцев в течение длительного периода времени? — медленно спросил Гарри.

— Конечно! Его сын пользовался им, Годрик Гриффиндор, который передал меч своей дочери, когда его жизнь подошла к концу. Она была против нас в большом сражении в той войне. Лидия Брэмблрок, если я хорошо помню.

— Брэмблрок? Не Гриффиндор? — спросил Гарри в замешательстве.

— Она взяла фамилию мужа, — уточнил Риплок. Гоблин почему-то решил провести у Гарри урок истории. Он рассматривал свои когти, чистил их, словно в их беседе не было ничего особенного. Но когда имеешь дело с гоблином, он не закончит начатое, пока ему не скажешь об этом. Так просто. Их разговор еще не закончился.

Гарри почувствовал, как быстро в голове проносятся мысли. У него были все части головоломки. Никто никогда не осмелится продать меч Гриффиндора. И Экскалибур тоже, если он был когда-либо найден. Даже если им владели другие люди, они никогда не стали бы более известными, чем первоначальный владелец меча. Название не изменилось. Он всегда будет… мечом Гриффиндора. Потому что в нем была часть Годрика. В отличие от хоркрукса меч ничего не чувствует. Гарри вспомнил дневник Тома. Это было больше похоже… на жизненную силу. Сила меча исходила из Годриковой жизненной силы в нем, сохранив в себе его образ. Его дух. Жизненная сила по своей природе может просто измениться новым владельцем оружия, использующим его. Чем ближе Годрикову духу был владелец, тем ближе к своей истинной силе становился меч.