Мастер проклятий - [81]

— Ну, не знаю, — протянул я. — Может, сначала проверим, как он взрывается в натуральном, так сказать, виде? Чтобы знать, с чем сравнивать.

Возражений не было. Пока искал камень, попросил Керу нацедить немного жидкости.

— Только очень аккуратно! Следи, чтобы даже капли на падали, пусть течет по стеночке. Я слышал, он может от любого чиха взорваться.

Кера только пожала плечами. К тому моменту, как я установил в десяти метрах от сарая плоский камень, и выдолбил в нем небольшое углубление, Кера уже была рядом. В руках она держала стеклянную рюмку, на две трети заполненную маслянистой жидкостью. Ну да, сам виноват. Действительно ведь, немного.

— Очень хорошо, — сглотнул я. — А теперь поставь ее вот сюда аккуратненько, на камешек, и тащи пипетку.

— Какую пипетку? — удивилась девушка.

— Ту, которой ты набирала нитроглицерин. В моем рюкзаке которая. Или как ты его наливала? — спросил я, боясь услышать ответ.

— Наклонила бутыль, и налила. — удивилась девушка. Как ты и говорил, по стеночке. Мне Доменико помог.

Я зажмурился. Бутыль, в которой где — то литр вещества. Наклонила. Хорошо, что я только одну с собой взял, если что, погибли бы только мы трое. Даже, возможно, я бы выжил.

— Ева, не нужно, наверное, так больше делать, — сказал я. — Там, как я уже упоминал, у меня в рюкзаке, пипетка. Это такая стеклянная трубка, длинная, с каучуковым шариком на конце. Я ее специально у лекаря выпросил. Принеси, пожалуйста… Хотя нет, я сам схожу. И знаете, давайте вы в этот сарай без меня больше не заходите, хорошо?

Кера и Доменико пообещали. Парень поглядывал на меня с тревогой, видимо его смутил мой бледный вид. Впрочем, богиня тоже не понимала, почему я так нервничаю. Вот что меня заставило отправлять ее работать со взрывчаткой? Доменико, дурак, постеснялся. Как же, отправлю девушку таскать тяжелый камень, а сам буду отдыхать.

Я сходил за пипеткой, осторожно набрал каплю вещества из рюмки, попросил Керу отойти подальше, и поставить рюмку на ровную поверхность. Занес руку над камнем и надавил на грушу. Блестящая в солнечном свете капелька сорвалась со стеклянной трубочки, и упала точно в углубление на камне. Хлопок получился совсем не громкий, гораздо тише, чем выстрел. Но Доменико отшатнулся и побледнел так, будто в камень молния ударила. И Кере, к слову, тоже было очень не по себе.

— Я начинаю жалеть, что не сдержал своего любопытства, дружище, — сообщил Доменико после того, как поделился с нами своим запасом ругательств. Довольно обширным, кстати, для парня из высшего общества. — Хотел бы я никогда не видеть этой демонстрации. И, главное, если ты знал, как легко эта штука взрывается — как ты — то решился ее тащить?

— Сам себе удивляюсь, — признался я. — В оправдание могу сказать, что делал все очень аккуратно!

Следующие несколько часов прошли в упорных экспериментах. Взять несколько гранов нитроглицерина, взвесить нужное количество опилок, сбросить с определенной высоты на получившуюся кашицу гирьку, если не взорвалось, повторить, чуть увеличив высоту. Поменять концентрацию, повторить эксперимент. Поменять высоту, повторить эксперимент. И снова повторить. Занятие, требующее крайней сосредоточенности и при этом уже после десятого повторения неимоверно скучное. Самое отвратительное, что результаты были все еще неудовлетворительные. Часа в четыре пополудни приходил Рубио — как он объяснил, убедиться, что мы еще не сдохли. К тому времени я уже отказался от опилок и пробовал другие абсорбенты, например, кирпичную пыль, бумагу или даже песок, который набрал под ногами. Так что старик был встречен неласково, и понаблюдав за несколькими итерациями экспериментов, убрался восвояси.

— Что б его Гекатонхейры сожрали! — Я вышел из себя, заметив, что уже начало темнеть. Все возможные сочетания, которые приходили в голову уже были перебраны. Смесь либо взрывалась слишком легко, либо не взрывалась вовсе.

Сразу вслед за моим воплем, коротко вскрикнул Доменико, и каким — то невообразимым кульбитом отпрыгнул от своего табурета, сидя на котором он записывал результаты экспериментов.

— Что? — удивился я, глядя на дико озирающегося эквита.

— Ффух, зараза, — выдохнул, приятель. Да, понимаешь, задремал немного. Очень уж увлекательное занятие. А тут ты закричал, я дернулся, колба с взрывчаткой опрокинулась, — рядом с Доменико как раз стоял ящик с колбой, из которой брали образцы. — Испугался я, все — таки его там прилично. Ладно, обошлось. Все в кремнезем впиталось.

— Да уж, это мы хорошо придумали, — начал я, и тут же прервал себя. — Подожди… Как ты этот песок назвал?

— Кремнезем, — пожал плечами управляющий заводом. — У металлургов кирпичи в некоторых печах из такого сделаны. Думаю, Диего, на сегодня надо заканчивать. Нет, идея хорошая. Посмотри, — он полистал бумаги, — С опилками неплохо получилось, в два раза стабильнее. Нужно будет попросить кого — нибудь, чтобы нам совсем древесной трухи набрали, чтобы прямо мелкая была, как мука. Только завтра. Смотри, темнеть начинает, да и устали мы. Вон, погляди на домину Еву, она уже едва на ходу не засыпает! — Кера недоуменно уставилась на парня. Действительно, уж по ней признаков усталости определить было невозможно. Она вообще не очень — то обращает внимания на нужды своего смертного тела.