Мастер проклятий - [82]

— Подожди, — отмахнулся я. — Давайте еще с кремнеземом попробуем. Последний рез! А то смотри, почти все перепробовали, что в голову пришло. Я уже думал сбегать муки попросить на кухне, а с кремнеземом не экспериментировали.

Я, наконец, вспомнил, где слышал про кремнистую землю. Давно еще, в прошлой жизни читал в какой — то статье, что ее использовали как раз при перевозке нитроглицерина, и Альфред Нобель, дескать, случайно заметил протекшую в наполнитель бутылку. Только я и предположить не мог, что кремистая земля выглядит как обычный, только белый и мелкий песок! Мне скорее представлялось что — то розовато — серое…

Несмотря на вновь проснувшийся азарт, я заставил себя действовать еще медленнее, чем обычно. Не хотелось запороть эксперименты из — за банальной спешки. Привычная уже процедура: отмерить три грана абсорбента, отмерить семь гранов нитроглицерина. Медленно, но тщательно перемешать. Поднять грузик, установить на штатив, с расстояния пары метров дернуть за веревку, на которой держится стопор. Удар. Взрыва нет. Поднять повыше, удар — нет взрыва. Рвануло на высоте десяти дюймов. В шесть раз выше, чем если уронить тот же груз на чистый нитроглицерин.

Обратно хотелось бежать вприпрыжку, несмотря на то, что за спиной болтался рюкзак с полуфунтом неизрасходованного нитроглицерина. Кера в конце концов не выдержала, и на удивление мягко попросила отдать ей рюкзак, заслужив тем благодарный взгляд от Доменико. Только тогда я, наконец, успокоился.

Утро началось не с продолжения экспериментов, как я ожидал, а с серьезного разговора с Доменико. Парень разбудил меня едва рассвело, и не дожидаясь, пока я продеру глаза, потащил в свои апартаменты. На все вопросы касательно срочной необходимости в такой беседе отвечал, что разговор будет конфиденциальным, и только там он может быть уверен, что нас не станут подслушивать. Апартаментами оказался обычный рабочий кабинет, не слишком даже большой, в углу которого примостилась раскладушка с даже не застеленной постелью.

— Ну а как ты думал? — пояснил парень, заметив мой удивленный взгляд. — До того, как все закрутилось, я снимал домус в центре города, но как ты можешь догадаться, сейчас он для меня недоступен. Давай лучше сразу к делу, хорошо? Разговор непростой будет.

— Мне уже даже страшно представить, что ты такое хочешь мне вывалить! — буркнул я.

— Вывалить, да… — протянул парень. — Понимаешь, мне сразу показалось странным, что мы с тобой однофамильцы. Я же все — таки эквит, должен знать свою родословную, и про побочные ветви нашей фамилии мне слышать никогда не доводилось. И ладно бы ты был плебеем, за последнюю сотню лет среди плебеев стало модно брать фамилии известных семей. На это сейчас не принято обращать внимания: забавляется плебс, и ладно, лишь бы не бунтовал. Но ты не плебей, это видно по манерам, и вообще… К тому же старик как — то упомянул, что у тебя есть манн. Правда, не сказал, какой, но это и не важно. Важно, что он есть. А вчера вечером, когда со мной связался отец, я рассказал ему, что с одним парнем весь день изобретали стабильную взрывчатку, — Доменико слегка покраснел, видимо, стало неловко за свое хвастовство. — И изобрели. Отец, естественно, заинтересовался, что за парень, а я вспомнил о своем интересе. В общем, я спросил его, нет ли у нас родственников — однофамильцев.

Доменико, который до этого сидел за столом, вскочил и начал расхаживать из угла в угол.

— В общем, мы с тобой действительно родственники. Двоюродные братья, если точнее. Твой отец… он старший, и должен был стать наследником. Но там случилась неприятная история. Они с дедом поссорились. Из — за твоей матери. Дед прочил твоему отцу другую невесту, а Мария, твоя мама, она хоть и не из плебеев, но простая жрица. В общем, они очень сильно поссорились, и дед изгнал твоего отца из рода. Он так до самой смерти его и не простил. Когда умер, папа пытался искать брата. Он и раньше искал, но пока был жив дед, это приходилось делать тайно, а потом стало уже поздно. Видимо, потому что Винсенте так и не отказался от старой веры, и стал неблагонадежным. Ну, что скажешь? — Доменико остановился передо мной, но в глаза так и не посмотрел.

— Кхм, — я как — то не знал, что сказать. — Болливуд какой — то!

— Что? — не понял… кузен, получается.

— Не важно. Говорю, для меня честь иметь такого брата. Не, правда, я рад. Что тут еще сказать — то?

— И ты не злишься?

Вопрос поставил меня в тупик.

— Эмм… Почему я должен злиться? — я действительно не совсем понимал, к чему ведет парень.

— Ну, как же. Получается, во главе рода должен был стоять твой отец, а потом и ты. Если бы дед не взбрыкнул тогда, вы бы не жили в нищете, и твоих родителей бы не убили чистые.

Кажется, до меня начало доходить.

— Слушай, дружище, — я покачал головой. — Ты это все как — то странно представляешь. Когда — то давно мой отец женился на моей матери. Если бы этого не произошло, я бы вряд ли родился, так что с этой стороны, я, как ты понимаешь, не могу быть недоволен. К тому же маму я люблю. Как и папу. Дальше. Мы не жили в нищете. Только в последнее время. Мы не страдали, нам было хорошо, и, наверное, свое детство я до самой смерти буду вспоминать как самое счастливое время. Не уверен, что мне было бы лучше в столицах среди всяческой роскоши и так далее. Точнее, мне все равно — это ведь не главное. То есть и тут у меня нет претензий. И последнее. Становиться наследником семейного дела я не захотел бы и раньше, можешь мне поверить. Это слишком сложная работа, я на такое не учился. И самое главное — ты — то здесь при чем? Ты о моем существовании даже не знал до вчерашнего дня! Ну, о том, что мы родственники и вот это вот все. Так с чего мне на тебя злиться, даже если бы я был недоволен своим прошлым?