— Я могу вернуться в Лондон и обычным рейсом. Я не возражаю.
— Я возражаю. Как это воспримут бабушка с дедушкой, если ты не полетишь со мной? Особенно если Лукас будет с женой.
— Как будто я занята и у меня своя жизнь.
— Мы договорились, что выходные ты проведешь со мной, моя дорогая, сегодня — выходной.
— Знаешь, когда тебе что-то нужно, ты из души три души вытянешь, — недовольно вздохнула Поппи.
— Что я могу сказать? Мое лучшее качество.
Поппи вспомнила все те вещи, которые он проделал с ее телом прошлой ночью.
— Я бы так не сказала, — прошептала она и убежала с террасы до того, как он увидел ее пылающее от смущения лицо.
— Поппи?
Она повернулась, чтобы посмотреть на него.
— Если ты переживаешь из-за прошлой ночи и поэтому не хочешь лететь в Венецию, то ты ошибаешься. Я забронировал номер с двумя комнатами.
Поппи выдохнула. К сожалению, после его недавней чрезмерной вежливости она не думала, что ему что-то от нее может понадобиться, не говоря о том, что он захочет повторить то, что было ночью.
— Кто-нибудь когда-нибудь говорил тебе «нет»? — тихо спросила она.
— Только ты, дорогая. Только ты.
Но и она не всегда могла отказать ему. И что-то подсказывало ей, что, если он коснется ее еще раз, она уже никогда не сможет отказать ему.
* * *
— Итак, еще раз, кто этот парень? Лукас Курснец… Лукаш Корнис…
— Кузнецков, — ответил Себастьяно, сопровождая Поппи по красной дорожке от пристани ко входу в отель «Киприани».
Поппи широко раскрытыми глазами осматривала великолепное мавританское здание, поднимавшееся из воды, как сказочный дворец.
Они прибыли в Венецию чуть более двух часов назад. Необыкновенная красота города — элегантная, многовековая архитектура — просто покорила Поппи.
— А его жену зовут Элеонора, ты сказал? Они занимаются кораблестроением, верно?
— Лукас начал заниматься судоходством и расширился до строительного бизнеса Элеонора руководит собственным консалтинговым и дизайнерским бизнесом, — ответил Себастьяно и положил руку на поясницу Поппи, когда они проходили через невероятное фойе к главному ресторану. — Расслабься, стажер, я не собираюсь тебя потом поджаривать на гриле.
— Какое облегче… — Поппи не договорила. — Это Джулия Робертс?
— Кто?
— Актриса. Не важно, я, наверное, ошиблась, — ответила Поппи, разглаживая подол шелковистого платья. — Я рада, что забила на свою гордость и надела одно из тех платьев, которые ты купил для меня. Я думала, находиться среди красивых гостей на вечеринке твоих бабушки и дедушки самое страшное, что могло со мной случиться. Но от общества здешних красавиц у меня могут развиться комплексы на всю оставшуюся жизнь.
— Ты выглядишь сногсшибательно. Как всегда, — низким голосом прошептал Себастьяно.
На нем был костюм. Верхняя пуговица рубашки была расстегнута. Он был таким красивым, что у девушки начинало щемить в груди. Несмотря на благие намерения, о которых она думала, пока летела в этот роскошный город — просто насладиться ночью в новом экзотическом городе — относиться к Себастьяно как к любому другому мужчине у нее не получилось.
— Спасибо. Ты тоже.
Он уставился на нее, и Поппи захотела, чтобы ее пульс успокоился. Было бы унизительно, если бы он догадался, что, хоть она и назвала прошлую ночь ошибкой, девушка весь день думала о его впечатляющем обнаженном теле. И сколько бы раз Поппи ни напоминала себе, что женщины для него лишь предмет для удовлетворения сексуальных потребностей, ее гормоны требовали кусочек этого мужчины.
Внезапно он протянул руку, чтобы вытащить прядь волос, прилипших к ее губам. Поппи затаила дыхание. То, как он смотрел на нее прямо сейчас… Она бы поклялась, что он не считал прошлую ночь ошибкой.
— Кастильоне, — послышался незнакомый голос.
— А, Лукас… Элеонора. — Себастьяно как ни в чем не бывало повернулся к паре. — Ты выглядишь прекрасно, как всегда. — Себастьяно дважды поцеловал женщину в щеки. — Это Поппи Коннолли. Поппи, позволь представить Элеонору и Лукаса Кузнецковых?
— Харрингтон, — с улыбкой поправила Элеонора.
— Правда? — удивился Себастьяно и посмотрел на Лукаса.
— Не спрашивай, — в ответ покачал головой тот.
Элеонора восторженно рассмеялась над мужскими ухмылками, и Поппи почувствовала внутри себя пузырь счастья, наблюдая за гламурной парой, — Лукасом, с его темными волосами и яркими голубыми глазами, и Элеонорой, с ее кошачьей элегантностью и широкой улыбкой. Они выглядели расслабленными и непринужденными в обществе друг друга, как будто были вместе навсегда. Поппи знала, что Мэри-Энн, взглянув на них, скажет: «Истинная любовь».
— Поппи, приятно познакомиться, — сказала Элеонора с неподдельным теплом. — Я так рада что вы смогли присоединиться к нам. Ты впервые в Венеции?
— Да, именно так.
— Я тоже, — заметила Элеонора. — Мне здесь нравится. А тебе?
— Это волшебное место.
— Именно так сказала Элеонора, когда мы приземлились, — сказал Лукас, снисходительно улыбаясь жене. — Привет, Поппи, я носильщик.
Поппи засмеялась. Эта пара нравилась ей все больше и больше.
— О, ты больше чем просто носильщик, — заверила его Элеонора. — Еще ты организовываешь невероятные поездки на санях.
Лукас покраснел, и Себастьяно низко рассмеялся над чужим дискомфортом.
