Небрежно развернула упаковочную бумагу и вынула на свет божий изысканную синюю юбку.
— Юбка. Благодарю. Я бы не додумалась упаковать юбку.
— С размером пришлось угадывать.
Поппи безмятежно улыбнулась:
— Уверена, что Пола образцовый работник. О боже, ты же не сказал ей, что они для меня, правда?! — в ужасе воскликнула Поппи.
— Нет, не сказал, — ответил Себастьяно, удивившись ее панике. — И к твоему сведению, до сегодняшнего дня я не просил Полу покупать женскую одежду, поэтому да, надеюсь, она справилась с поставленной задачей.
— В самом деле? — проговорила Поппи, прижав руку к груди. — Это заставляет меня чувствовать себя особенной. — Она открыла следующую коробку. На этот раз там оказался кружевной бюстгальтер с открытыми чашечками.
Она мягко улыбнулась, когда подхватила вещицу за бретельку и продемонстрировала ему, держа на указательном пальце. Глаза Себастьяно потемнели.
— И нижнее белье. Я бы ни за что не додумалась упаковать нижнее белье. Как же мне повезло, мистер Кастильоне, что вы оказались рядом. Что бы я без вас делала?
— Себастьяно, — сказал он, хмурясь, безошибочно распознав сарказм в ее словах. — Судя по твоему тону, тебе не нравится.
— Как ты догадался? — сказала она, бросив вещи обратно в коробки. — Я взяла с собой одежду, обувь и нижнее белье, большое спасибо.
— Черт побери, Поппи. — Он в отчаянии потер затылок. — Прекрати быть такой упрямой. Твоя сумка наполовину пуста.
— Моя сумка — моя проблема.
— Любая другая продала бы душу дьяволу, чтобы оказаться на твоем месте… никаких обязательств, драгоценности и дизайнерская одежда. Да, и оплачиваемый отдых в Италии.
— Вот и предложил бы любой другой женщине лететь с тобой в Италию, — огрызнулась Поппи.
— Я не хочу приглашать других женщин!
— Тогда смирись с тем, какая я есть, — ответила девушка и попыталась обойти его, чтобы выйти из комнаты.
— Хорошо. Что случилось? — спросил Себастьяно, поймав ее за худенькие плечи.
Поппи в недоумении уставилась на него. И он еще спрашивает!
— Мне не нужны дорогие вещи. А что касается отпуска, я проведу его в окружении абсолютно незнакомых людей, притворяясь, что влюблена в абсолютно незнакомого мужчину. Не знаю ни одной женщины, которая согласилась бы на такое.
— Я тебе не очень нравлюсь, не так ли?
— Не то чтобы ты мне не нравился. Просто ты не в моем вкусе, — ответила девушка, посмотрев в лицо Себастьяно.
— Тебе нравятся женщины? — оторопело спросил мужчина.
— Ты готов поверить, что я лесбиянка, лишь бы потешить свое раздувшееся эго? — закатив глаза, спросила Поппи. — Я не лесбиянка. А у тебя нет чувства юмора.
— У меня есть чувство юмора, — проговорил Себастьяно, его челюсть напряглась. — Может быть, оно не настолько развито, что я стану носить часы с Микки-Маусом, но и прожженным циником меня называть не стоит.
— Что не так с моими часами? — спросила Поппи.
— Ничего. Я бы не стал встречаться с женщиной, которая носит часы с мультяшным героем.
— Эти выходные ты проведешь именно с такой женщиной. Я свои никогда не снимаю.
— Они тебе дороги? — насторожился Себастьяно. — Да.
— Тебе их подарил Саймон?
— Да. У тебя с этим какие-то проблемы?
— Поверь мне на слово, — сказал он мягко. — Ты продаешь себя слишком дешево.
— Не могу поверить, что ты только что это сказал, — сдавленно произнесла девушка.
— Боже! — проговорил Себастьяно. Он метался по комнате к двери и обратно к Поппи Он был разочарован; казалось, воздух вибрирует от его разочарования. — Знаешь, ты и святого выведешь из себя.
— В яблочко!
Он возвышался над ней, двухметровый возмущенный мужчина. На какое-то мгновение Поппи показалось, что он собирается прижать ее и поцеловать. И боже, она хотела, чтобы он поцеловал ее.
— Я не хотел тебя оскорбить, — сказал он натянуто.
— И все же именно это ты и сделал. К сожалению для тебя, твой дедушка думает, что ты встречаешься с девушкой, которая носит часы с мультяшным героем. Так что смирись с этим.
— Сомневаюсь, что дедушка избежал чар твоей очаровательной улыбки и обратил внимание на часы, — хмуро улыбнулся Себастьяно. — Носить или не носить эту одежду решать тебе. Просто веди себя естественно.
По его тяжелому взгляду Поппи поняла, что он еще многое хотел ей высказать, но предпочел промолчать. Себастьяно резко развернулся и вышел из комнаты, оставив после себя звенящую пустоту.
— Поппи, это моя бабушка, Эвелин. Бабушка, это Поппи Коннолли.
— Доброе утро, Поппи. Приятно с вами познакомиться. Джузеппе так высоко о вас отзывался.
Поппи во все глаза смотрела на красивую итальянку и взяла Себастьяно под руку, дабы произвести впечатление идеальной подруги.
— Приятно с вами познакомиться. У вас прекрасный дом.
И это преуменьшение. Особняк бледно-розового цвета, построенный на вершине грубого утеса в самом сердце Амальфитанского побережья, был окружен цветущим садом.
— Спасибо. Прошу, проходите. День хоть и солнечный, но зима не сдается.
Когда они поднимались по каменным ступенькам ко входу в портик, Поппи с восхищением во взгляде посмотрела на Себастьяно и проговорила:
— Спасибо, что привез меня сюда, дорогой.
— Все для тебя, тыковка, — пробормотал он, взглядом предупредив, что ее слова были не к месту.
