Мастер и мяч. Честный футбол Федора Черенкова - [11]

Федор удивительно легко и органично вписался в тренерское кредо Бескова – непримиримость к футболистам разболтанным, ленивым, безответственным. Профессионал в своем тренерском деле, сложный по характеру – работать с ним было не каждому легко. За многое глубоко благодарен Мастер Черенков Мастеру Бескову: за интересно и разнообразно построенные тренировки, за искусство наладить красивую, затейливую, комбинационную игру, за отеческое участие в своей судьбе, но более всего дорого ему главное, без чего его талант никогда бы не состоялся: «Он разрешал мне «пороть отсебятину», импровизировать на поле».

«Спартак» Константина Бескова – и Федора Черенкова – играл в футбол, сотканный из ярких авторских реплик. А еще спартаковская игра напоминала уклад социалистического хозяйства – с коллективной ответственностью. Почти никому не разрешалось нарушить ритм игры, сбить ее стиль. Кроме, пожалуй, Федора. Бесков, будучи режиссером-постановщиком исключительной силы, во времена двенадцатилетней работы со «Спартаком» мог позволить себе сменить весь состав команды, и через полгода имел бы команду не хуже прежней. Его профессиональное воздействие на игроков было, наверное, по-настоящему глубоким: ведь, пожалуй, ни один из спартаковцев не проявил себя толком после бесковского футбола в другой команде, в другой игре. Между Бесковым и Черенковым не было противоречий. Тренер-эстет не мог не оценить блестящих авторских импровизаций игрока на заданную ему тему. Единственный момент напряженности между ними в свое время обошел все газетные страницы как сенсация: «Почему ты не отдал пас?» – «Я знал, что удачнее пройду сам!»

С 1979 года капитаном «Спартака» становится Олег Романцев, которого Федор Черенков почитал задолго до того, как тот сменил Бескова в 1989 году на тренерском посту: «Олегу Ивановичу, среди многого прочего, я обязан тем, что до конца понял, как велика роль вожака в команде. Он рассматривал капитанскую повязку как символ справедливости. И я, будучи в роли капитана, всегда помнил это».

Дух справедливости, честности и воспитанного Бесковым коллективизма побудил Черенкова стать на стороне игроков – спартаковцев, когда в отношениях между командой и ее тренером возникла серьезная трещина. Безоговорочная зависимость футболистов от авторитета Бескова, от его безапелляционных решений и взглядов на футбол привела к конфликтной ситуации, разрешить которую возможно было только, увы, назревшим и неизбежным расставанием. За двенадцать лет из «Спартака» под разными предлогами – красивыми и не очень – были освобождены такие квалифицированные мастера как Вишневский, Башкиров, Грачев, Аджоев, Рудаков, Еременко, Кузнецов, Атаулин, «вымывались» коренные спартаковцы Ловчев, Морозов, Поздняков, Русяев, не до конца использовался игровой потенциал таких видных игроков как Шавло, Гаврилов, Романцев, Дасаев. И наоборот, в команду приглашались десятки футболистов, которые не подходили под модель спартаковской игры, созданной самим же Бесковым. Почти ежегодный массовый «приход» и «уход» игроков создавали в команде не столько здоровую конкуренцию, сколько нездоровую моральную обстановку, неуверенность в себе у многих футболистов.

Высокая тренерская марка и опыт позволяли Бескову в течение десяти сезонов удерживать клуб в первой тройке, сохранять его особый, интересный стиль. Но в последние годы своего тренерства ему пришлось пропустить ряд важных матчей на выезде, так как врачи запретили ему летать. Уйма сил и нервов, потраченных на спортивном поприще, неизбежно сказались на его здоровье. А если тренер отсутствует на восьми – девяти матчах и команда терпит без него поражения, можно понять недовольство игроков. Накопились взаимные претензии и обиды. У ряда футболистов – Бубнова, Суслопарова, Мостового, Бокия, Новикова – возникли разногласия с тренером.

К тому же, уезжая в свой последний отпуск, Бесков оставил список на 8-9 увольнений и, якобы, на 22 очередные приглашения, потребовав освобождения ряда работников, которые и вообще не были у него в подчинении. Наступила развязка – может быть, не совсем этичная по форме, но, увы, закономерная: на общем собрании команды единодушным голосованием «за» (22 из 22 игроков) была решена отставка Бескова и утвержден новым главным тренером Романцев, перед которым была поставлена нелегкая задача – сохранить и развить стиль команды, восстановить ее авторитет.

Конфликт и его разрешение по-спартаковски честно решили не замалчивать, и от имени всей команды Федор Черенков, капитан команды, выступил в спортивном выпуске Всесоюзного радио, прямо, правдиво и корректно рассказав о переменах в клубе.

Отношения между настоящим тренером и настоящим игроком с тех пор не изменились. Под фотографией Федора Черенкова, опубликованной в книге Константина Бескова «Моя жизнь в футболе», вышедшей в 1994 году, помещена авторская надпись: «Один из любимых моих учеников».

Горный институт? Почему именно горный?

Как бы нас это ни удивляло, у самого Федора нет сожалений по поводу его выбора: «Я попал туда, в общем-то, случайно, но за этот случай судьбе благодарен. Однажды к нам в спартаковскую спортшколу, а я как раз в выпускном классе учился, приехала футбольная команда Московского горного института, наш год как раз с ней и играл. Мы выиграли 6:1, и нас всех, проведя небольшой экскурс в суть горного дела, пригласили поступать в институт. Меня в физкультинститут совершенно не тянуло, мне хотелось чего – то нового и более интересного, романтика подземного вторжения, наверное, захватила, да к тому же футбол в этом институте в то время культивировался – я понял, что футбол у меня не отнимут – и решился. Кстати, единственный из приглашенных. Факультет разработки угольных месторождений и подземного строительства. И действительно думал, что, если кончится когда-нибудь футбол, буду горным инженером – подземщиком. А уж если поступил, то учиться решил по-настоящему. И я не уходил ни в какие академические отпуска, сдавал все вовремя и закончил институт с 76-го по 81-й, как положено – за пять лет. Дипломную работу и писал, и защищал сам – «Смоло-инъекционное упрочнение горных пород». Наверное, все же у меня что-то неплохо получалось на этом «предгорном» поприще, поскольку мой научный руководитель после защиты диплома предложил мне попробовать свои силы в аспирантуре. А какое это было незабываемое чудо – поездка летом со студенческой группой на практику в Приэльбрусье! Бывало, что экзамены с матчами совпадали. Иногда приходилось и матчи пропускать. Как-то раз Бесков меня даже отпустил с игры «Спартак» – «Динамо»(Киев). Что касается самой учебы, тут у меня проблем не было – у нас в то время ввели свободное посещение лекций. Правда, потом приходилось у однокурсников конспекты собирать, в общежитии жить, чтобы курсовые писать. Конечно, было нелегко, но у нас была дружная группа, и ребята помогали мне. А я всегда прислушивался к их замечаниям, касающимся моей игры. Со многими из них я общаюсь до сих пор.