Мастер дверей - [26]
Глава шестая
Непонятные стихи
Плавучая тюрьма
Светлоярск
Дверь не только выглядела настоящей – она была даже чуть-чуть приоткрыта. Момент, когда это случилось, Натка пропустила из-за поцелуя Сергея.
– Ты умница, Наташка, у нас все получилось! – воскликнул он и потянул за ручку.
За дверью тоже поджидала темнота, к счастью, не столь густая, как в городе. Можно было узнать галерею – потолочные арки, высокие окна, в которые светили звезды – много-много звезд. Их сияние и делало ночь не такой черной.
– Мы попали куда нужно, – обрадовался Сергей. – Пошли скорей!
Он увлек Натку за собой в коридор.
– Откуда ты знаешь?
– Я уже был тут, Аню встречал.
– Ты же говорил, что с той стороны войти нельзя!
– Она позвала меня в темноте, и я смог войти. Иногда мне кажется, что техно чувствуют друг друга, как животные из одной стаи.
– Как орланы?
– Ну да. Чем мы хуже? – засмеялся Сергей.
Они шли по галерее, взявшись за руки, и молчали.
На самом деле Сергею было немного неловко. Ведь он еще совсем недавно думал об Ане – и вдруг, вот так внезапно, взял и поцеловал Наташу. Но что-то внутри говорило ему, что нет больше сил терпеть одиночество. Да, он привык к жизни в Городе-за-воротами, привык видеть людей только издалека. Но так было до встречи с жителями леса, до той ночи в башне, с Наташкой вдвоем против орланов. Теперь он был готов на что угодно, лишь бы не возвращаться к прежнему существованию. Удастся выйти отсюда или нет – Наташку он не отпустит.
Галерея привела к глубокой нише в стене. В нише, на постаменте, стоял необычный предмет, напоминающий перевернутый кубок, на верхушке которого слабо мерцал шар. Вокруг шара располагался металлический венок из листьев. Свет отражался от стенок кубка.
Никакого выхода из галереи не было.
Натка с Сергеем переглянулась.
– М-да. Гоблины нас прокатили, похоже.
– А может, там дальше какой-нибудь тайный ход?
– Сомневаюсь, – пробормотал Сергей.
Он попытался поднять кубок, но тот оказался непомерно тяжелым и не хотел покидать своего места.
– Приварен он, что ли?
– Помочь?
Натка тоже схватилась двумя руками за кубок, и тот моментально оторвался от постамента.
– Видала… – присвистнул Сергей. – Вместе мы – сила! Давай подержу, а ты пощупай стенку, может, и правда там какой-нибудь лаз.
– А вдруг ты не удержишь… – начала было Натка, но тут же замолчала.
На сияющем шаре медленно проступали слова:
Иди вперед — войне мы скажем: «Нет».
Займи свой дом — чтоб зверя усмирить.
Останься жив — дверь в новый мир открыть.
Пойми другого — и придет рассвет.
Половина строчек была словно написана от руки красивым почерком. А другая казалась напечатанной.
– Что это значит? – прошептала Натка.
– Ахинея какая-то. Но про рассвет мне нравится. Осталось понять: кого надо понять, – фыркнул Сергей. – Эй, люди! Кого тут понять надо? Все сюда!
Он крикнул довольно громко, но стена будто поглотила звук.
– Я все-таки посмотрю, – решилась Натка, осторожно отпуская кубок.
– Да он легкий! – удивился Сергей.
Натка пошарила ладонью по тумбе. Никаких следов прикрепления не было – ровная поверхность, деревянная на ощупь. Она принялась простукивать стенки ниши, попыталась сдвинуть постамент – никакого эффекта.
– Нет там ничего, я уверен, – вздохнул Сергей. – А как красиво все начиналось!
– Может, мы должны понять, что делать, из этого стихотворения?
– Из какого стихотворения? – мрачно отозвался Сергей, все еще держа кубок в руках. Натка быстро взглянула на шар. Он все так же мерцал, но надпись исчезла. Натка поскорее схватилась за кубок двумя руками. Ничего не изменилось.
– Ты успел запомнить? – с робкой надеждой спросила она.
– «Пойми другого – и придет рассвет» – все, что я помню.
– Там было что-то про зверя…
– Точно. И про войну. И про дверь, между прочим, тоже!
– И еще какие-то слова, – задумчиво протянула Натка.
– Вот их я совершенно не понял. Потому и не запомнил. Пошли домой, Наташка, что здесь стоять!
Сергей загашал обратно в самом мрачном настроении. Кубок он нес в руках.
Шедшая сзади Наташа видела, что пятно света, бегущее за Сергеем, стало больше и ярче. И это не мог быть свет от шара, ведь Сергей полностью закрывал его спиной.
Это усиливался и креп его собственный свет. Натка поняла – и улыбнулась. Выйдут они из города или нет – они побывали здесь не напрасно.
Центральный
Грифон пересматривал запись с камеры наблюдений в зоопарке. Мониторы, разумеется, запрещены. Но не в экстренных случаях! И уж конечно, не наместнику архипелага.
Он уже видел, как совсем маленькая девчонка, от силы лет пяти, за неуловимое глазом мгновение оказывается внутри загородки, которую нельзя открыть просто так. При этом вначале зверь ведет себя странно: проявляет интерес и словно собирается напасть, хотя ни одно волшебное животное не должно интересоваться человеком. Если, конечно, этот человек не обладает волшебными свойствами. Потом, правда, волк успокаивается.
Сбой техники исключался. Оставалось просмотреть запись еще раз.
Грифон запустил повтор. Как только девочка оказалась в клетке, нажал на паузу.
Вывод напрашивался только один: девчонка – техно. Здесь, на Центральном, их способности все чаще проявлялись в раннем детстве, не то что на Светлоярске, где до наступления у кандидата из группы риска подросткового возраста можно было не беспокоиться. Следовательно, зверь насторожился не зря. Но почему же он сразу застыл как вкопанный?
