Мастер Чен-Чжэн - [3]

Справедливости ради отметим, что Большой тоже имел неприятности с Закорючками.

Пусть Безымянный и Средний ростом выше Мизинца — зато он быстрее. Быстрота многое значит.

Жизнь в храме была простой и суровой. Но не тяжелее, чем рубка дров или изготовление бочек. К тому же здесь за один день можно было узнать столько, сколько в По не постичь за всю жизнь. О Мастере говорили, что он знает почти все на свете и является самым опасным бойцом в мире. Мизинец в этом не сомневался. Лишь пятерых берет к себе Мастер, и им улыбаются Боги. Зеленые одежды, кроме них, носит лишь горстка монахов и монахинь этого монастыря. Таков императорский указ. Они учили разбираться в травах, магии чисел, карт и звезд, кузнечному делу, строительному искусству, законам и истории Поднебесной. А также многому, многому другому.

Жизнь не могла быть лучше.

4

Как заведено, времена года следовали друг за другом.

Падали листья, шел дождь; валил снег и палило солнце.

К семнадцати годам Мизинец до тонкости освоил все Десять Танцев Без Оружия и овладел пятью из Семи Тайных Орудий. Разбирался в болезнях не хуже любого врачевателя, мог составить план местности не хуже картографа и не терялся, когда ему предлагали изобразить участок звездного неба.

Он мог построить дом, испечь пирог, сделать ведро, способное держать воду, — хотя отец справился бы с последней задачей лучше.

Он мог рассуждать о Богах и Демонах. Мог объяснить, откуда пошел двенадцатилетний цикл и какое отношение имел к этому Фо Пинь. И даже пел под собственный аккомпанемент.

А в росте и силе он давно догнал своего отца.

Под началом Мастера осталось только трое — поскольку Указательный и Средний, зачав ребенка, ушли из Монастыря. Иногда Мизинец спал с Безымянным, иногда — с Большим, и мало что из таинств, включая таинство Дракона и Пещер, еще не были им изучены, ибо в познании физической любви ученикам помогали Императорские наложники и наложницы. Средний и Указательный, по умыслу или недомыслию, пренебрегли соответствующими мерами во время совокупления и, приняв на себя карму новой жизни, вынуждены были оставить Храм.

Одним мокрым весенним утром — Мизинцу пошел девятнадцатый — Мастер призвал его к себе. Скрестив ноги, они сели друг против друга на полу залы для медитаций.

— Ты учился у меня четырнадцать лет, — сказал учитель. — За пределами монастыря едва ли найдется равный тебе воин. Немногие смогут превзойти тебя и ученостью. Ты многое понял в Пути…

Щеки Мизинца полыхнули румянцем. Мастер хвалит так редко

— …но это ничто по сравнению с тем, что тебе предстоит узнать, — вернул его на землю Мастер. — Победить человека просто. Для достижения подлинного мастерства ты должен сразиться с врагами не тела, но духа. Ты освоил основы медитации и не раз на мгновение достигал измененного состояния ума. Ты должен идти дальше. Твоя задача — постичь пути Мира Духов. Испытание ждет тебя.

Мизинец с трудом сглотнул. Мир Духов, судя по всему, очень неприятное место. Как может он, за все время узнавший столь мало, надеяться на успех?..

— Я научу тебя всему необходимому, — ответил Мастер на незаданный вопрос. — Путь есть Путь.

И поскольку Мастер знал все — ну, почти все, — Мизинец успокоился.

5

К его удивлению, Мир Духов оказался очень похож на их собственный. Земля, Вода, Воздух и Огонь обретались в тех же обличиях. Люди походили на людей, деревья — на деревья… Путь был точно таким же — за исключением пока не появлявшихся Демонов и Духов, все было знакомо. Совсем как дома, в Поднебесной. Крестьяне пахали. Рыбаки ловили рыбу. Женщины давали жизнь. Кузнецы ковали, бочары делали ведра и бочки. Точно так же сменялись времена года и все так же светила Луна.

Разве что жизнь здесь была чуть проще, а лес — гуще.

Кроме того, как сказал Мастер, везде — в лесах и горах, норах и домах — таились сверхъестественные создания: демоны и духи. Среди духов можно встретить и доброго, учил Мастер. Но демоны — демоны все злобны и опасны.

Пришел и день, когда Мизинец встретил своего первого демона. В этот момент он шел бок о бок с учителем. Что удивительно, в этом мире Учитель был молод — ненамного старше Мизинца. Поначалу это сбивало ученика с толку, но раз Мастеру недоступно лишь очень немногое, следовательно, и молодости старца удивляться особо не стоило.

Извилистой тропкой шли они через монастырский сад. Мизинец следил за полетом дрозда и наслаждался теплым летним утром.

Внезапный порыв холодного ветра пронизал его до костей.

— Берегись! — предостерег Мастер, глазами указывая перед собой.

Ломая ветви, на их пути появилось странное существо.

Могло показаться, что это — просто рослый человек в темных одеждах с посохом в руках. Но более внимательный взгляд сразу бы отметил, что посох тот украшен изображением Гохиры, кошачьеглазой богини, которая ест непослушных маленьких детей, — той, у которой пятнистый черный язык и зубы как у тигра. А уж само существо — никак не человек. Вместо волос на голове шевелились черви, а пахло от него давлеными мухоморами.

— Кто смеет здесь ходить? — проскрежетало чудище на весь лес.

— Кто смеет спрашивать? — парировал учитель. Мизинец внезапно ощутил себя маленьким и слабым. Холод проник в его душу.