Мастер артефактов - [75]

– Спрашиваю здесь я, – прорычала она. – Еще раз забудешь – и я начну вытягивать из твоего брюха кишки и развешивать их на стенах. Понятно?

– Да-да! Одар милостивый, не надо, умоляю! Я все понял.

– Вот и славно, – промурлыкала Маюн. – Видишь, говорить правду совсем не трудно.

– Вижу, – повторил фермер. Голова у него покачивалась, словно он внезапно опьянел. – Не трудно. Боже, боже…

– Ну что ты, Дэйви, я не бог. Твой бог, Всеотец, оставил тебя. А я все еще здесь. – Она нависла над ним, почти касаясь маской его лица. – Поэтому лучше поговори со мной. И помни, что мне нужна правда. Так где твоя семья?

Фермер колебался пару секунд, а потом мотнул головой.

«Он врет! Он знает, где они!» – взорвались разом все чувства Маюн. Она ощутила ложь так же явственно, как до этого ощущала правду.

– Говори, куда ты их отправил! На чьей ферме они прячутся? У которой из твоих теток?

Глаза Дэвида расширились, но он по-прежнему молчал. Для Маюн это стало последней каплей. Она схватила лежащие на полу ножницы для стрижки овец и отхватила фермеру палец на левой руке. Дэвид душераздирающе закричал. Отрезав четыре пальца, Маюн отступила назад. Она смотрела, как старик бьется на стуле, задыхаясь от слез и боли, и не чувствовала ничего, кроме жгучей ярости.

– Отвечай. А если опять соврешь – я возьмусь за вторую руку. – Ее голос звучал беспристрастно. – Где твоя семейка?

– У моей сестры, – простонал фермер. – В Хентингсфорте. Боги милосердные, пощадите!

Маюн нахмурилась. Он сказал правду, но… не до конца. В его словах будто чего-то не хватало. Вероятно, к истине он все же добавил крупицу лжи… Да как он посмел? Первым ее желанием было вонзить ножницы в шею старикашки, но она совладала с гневом.

– Смотри мне в глаза, слышишь? Ты солгал.

– Это правда, клянусь!

Врешь. Вокруг старика пульсировало какое-то мутное свечение – это оно говорило Маюн, что Дэвид лжет ей. Она заскрипела зубами и качнула головой:

– Твоя жена Шарлин мертва, а дети… у ее родной сестры… но не в Хентингсфорте, а дальше… вдоль Чащобного тракта, на восток…

– Ведьма, – сдавленно промычал Дэвид. – Проклятая ведьма! Что тебе от нас нужно?

Маюн замахнулась, целясь ножницами ему в шею, но Ойру перехватил ее руку.

– Он солгал, – прошипела Маюн, высвобождая запястье из хватки ассасина, – и ослушался меня!

– Маска побуждает тебя действовать необдуманно. Ты должна контролировать свои эмоции.

Теперь ей неудержимо захотелось распороть лицо и Ойру. Уняв дрожь, Маюн взглянула на фермера.

– Зачем он тебе? Он ведь ничто. Даже меньше чем ничто.

– С чего ты взяла, что его жену звали Шарлин?

Маюн немного подумала и честно призналась:

– Сама не знаю.

Ойру, окинув ее внимательным взглядом, кивнул:

– Как ты поняла, что он лжет?

– Свет, – машинально ответила она. – Вокруг него пульсировал свет.

– Был ли свет, когда старик говорил правду?

– Не знаю. Возможно. – Маюн снова задумалась. – Да, но я его не замечала.

– Посмотри. Ты по-прежнему его видишь?

Маюн уставилась на фермера. Левая кисть старика сильно кровоточила; кожа стала почти белой – без перевязки ему грозила скорая смерть от потери крови. Маюн снова захлестнула волна злости: и поделом, нечего было ей врать. Она уже хотела отвернуться, как вдруг ее глаза уловили странное цветное мерцание, окружающее фермера. Маюн прищурилась, пытаясь проникнуть взором в этот свет, понять его суть… но никакой сути там попросту не имелось. Лишь образ, аура, которую она наблюдала не столько глазами, сколько… чем-то еще. Чем – этого она объяснить не могла.

– Вокруг него какое-то сияние – аура или что-то в этом роде.

– Какое оно?

– Желтого цвета. Или белого. С кровяными прожилками. Красными и розовыми.

– А каким было, когда он лгал?

Маюн ответила не сразу. На самом деле она не видела цвета – она их, скорее, чувствовала и теперь пыталась вспомнить свои ощущения.

– Это была смесь… – сказала она наконец. – Черного и пурпурного.

Ойру качнул головой:

– У тебя талант к аурамантии. Я не вижу ауру, но ощущаю ее обратную сторону – изнанку, если угодно. Аурамантия и магия теней – это две противоположности, как свет и тьма.

– И что с того?

В воздухе рядом с Маюн материализовалась голова Ойру.

– Это значит, что ты наделена несколькими талантами крови: ты аурамант, наездница душ и – если принимать в расчет убитого тобой дракена – поющий клинок. Это редкое сочетание. И тем более удивительно, что обладаешь им ты, хотя твой отец лишь наполовину являлся илюмитом. Я почти уверен, что, помимо всего этого, ты еще и светоч. – Он кивком указал на фермера. – С помощью своей магии ты с легкостью лишишь его жизни.

Маюн фыркнула:

– Какой еще магии?

– Своими огненными клинками ты выжгла дракену глаза. – Ойру посмотрел на Маюн. – Обладая всеми талантами илюмитской магии, ты можешь призывать клинки из света и огня и метать молнии. Ты способна преломлять свет вокруг себя и становиться невидимой – или отражать его и создавать иллюзии. Кое-что у тебя уже получается, а всему остальному я тебя научу.

Маюн буравила его тяжелым взглядом.

– Ты несешь какую-то чушь. Ничего из этого я не умею. И вообще, – добавила она, – твой фермер уже сдох.

Ойру качнул головой: